Александр Зорич - Денис Котик и Замок Хитрецов
И при этом называть себя братьями?
Денис не был в этом уверен.
И совсем не обязательно, чтобы наиболее трудное испытание судьба уготовила именно волшебнику. Потому что настоящим волшебником, чтобы там ни сказал чародей Нектарий, Денис пока себя еще не чувствовал. И он почему-то от души надеялся, что это чувство придет к нему нескоро.
Он вовсе не желал пока такой свободы, о которой говорил Магнус. Но об этом у него еще будет время подумать на борту легкокрылого, быстроходного парусника.
К тому же Денис для себя пока не решил: какую же версию событий, случившихся с ними в замке Магисториума, он расскажет в Лицее девочкам. Леся очень проницательная и сразу почувствует самую малейшую фальшь и обман. Даже из самых благих побуждений.
Наверное, придется все-таки советоваться с Максом и Антоном, чтобы не было расхождений. Все-таки один ум хорошо, а три – втрое лучше. Даже без всяких нулей справа.
Денис легонько потряс Макса за плечо. Антон в это время тихо беседовал с ректором Кляйнером.
– Что же до меня... Теперь, если мне когда-нибудь предложат еще одну экскурсию в какой-нибудь старинный замок, я, пожалуй, десять раз подумаю. Прежде чем согласиться, – произнес Максим, не поднимая головы, погруженный в какой-то свой очередной чертеж.
Тот был коряво изображен на сложенном вчетверо замызганном листке бумаги. Похоже, что эту замысловатую схему Максим набросал чуть ли не на ходу. И теперь он задумчиво разглядывал ее, вертя и так, и сяк в ожидании отправления.
Теперь, когда все треволнения и опасности замка Траян миновали, Максим вновь стал прежним. Задумчивым, восторженным, чуточку рассеянным и по уши окунувшимся в магическую и не только технику – учеником Мастерового посада.
Отныне, едва только у Макса выдавалась хоть одна свободная минута, он будет немедленно доставать и сосредоточенно перелистывать "Справочник начинающего мастера-механика". Правда, в свое время Макс уже отказался от идеи изобретения и изготовления в полевых условиях неснашивающихся сандалий. Сапоги-скороходы теперь занимали его разгоряченное воображение!
А все потому, что собранный Максимом из серебряных чайных ложечек супермиксер, предназначенный для взбивания белкового крема к тортам, давал слишком большой расход белка. Денис даже подозревал, что этот сладкоежка-миксер сам потреблял свою продукцию в качестве платы за работу.
Да, решительно Максу сейчас было не до старого друга. Денис усмехнулся и прикрыл глаза, наслаждаясь ласковыми лучами мягкого августовского солнца. Все-таки не зря его родовыми предками были представители семейства кошачьих!
– Денис! Котик! – окликнули его. Перед ним стоял смущенно улыбающийся Библиотекарь. А рядом Архивариус, державший под мышкой какой-то плоский сверток.
– Слушаю вас, господа книжные чер... господа волшебники, – мигом поправился и тоже улыбнулся Денис. – Давненько мы с вами не виделись!
Вид этих двух пожилых чародеев, более похожих на мирных старичков-пенсионеров, любящих сражаться за шахматной доской где-нибудь на садовой скамейке, напомнил Денису почему-то о родном доме. Такие они оба были чистенькие, аккуратные, по-домашнему уютные, что хотелось думать даже не о Лицее, а о привычной квартире, родителях с их вечными рассказами о последних геологических находках, верном Тигре и, конечно же, Кристине Заграйской.
– А у нас есть вам маленький подарок, юный друг, – заговорщицки подмигнул ему Библиотекарь. – Мы, конечно, понимаем, что это не Бог весть что. Ну, так и здесь, в Академии жизнь тихая, спокойная, и нет тут таких приключений, до которых вы, как мы знаем, большой любитель.
Денис только головой покачал, но тут же согласно кивнул.
Стоявшие рядом Максим и Антон едва не прыснули со смеху. Эти два книжных червя, как едва не оговорился Деня, так и не узнали, что же в действительности произошло в Магисториуме за это время. Какие бури и шторма сотрясали его стены, покуда они копались в книжных завалах и разбирали горы рукописей в таких подземельях архивов, что еще поглубже подвалов Тревожной башни.
Для них это была интереснейшая вылазка в библиотеку северной мудрости. А для Дениса и его друзей, как они полагали – всего лишь ознакомительная экскурсия по обмену магическим опытом плюс несколько практических занятий.
Нектарий иронически переглянулся с Кляйнером, и ребята видели, как ректор на мгновение отвернулся, чтобы не показать легкой улыбки, тронувшей его губы.
– Правда, скажу вам по секрету, Денис, – понизил голос Библиотекарь. – Не далее как вчера утром, мы с достопочтенным Архивариусом вышли из архива, так сказать, подышать свежим воздухом. И видели прямо на площади перед Тревожной башней... эээ... как бы вам сказать...
– А что такое? – с непонимающим видом осведомился Денис. Макс не выдержал, громко хихикнул и тут же отвернулся по примеру ректора Кляйнера.
– Ужасное чудовище, вот что я вам скажу!
Глаза Библиотекаря округлились. Но его тут же одернул за рукав Архивариус.
– Вечно вы, коллега, сбиваетесь с темы. Это был всего лишь мираж, и не случайно он растаял у нас на глазах. А вот стремление разбрасываться – одна из немногих ваших черт, которые недопустимы в работе с редкими рукописями.
Библиотекарь виновато закивал, захлопал глазами. Архивариус же церемонно выпростал сверток из подмышки и торжественно вручил его Денису.
– Позвольте вручить вам редкостную книгу, дорогой Денис! На ней к нашему глубочайшему удивлению нет абсолютно никаких выходных данных. Мы с коллегой подозреваем, что она была напечатана в одной из частных типографий.
Библиотекарь приложил ладонь ко рту и намекнул, доверительно понизив голос:
– Не исключено также, что эта книга была издана в одной из типографий, имеющих прямое и непосредственное отношение к магии. И Лицею Берендея Кузьмича, в частности.
– Одним словом, необходим еще целый ряд специальных исследований. Новый ректор Академии Магисториум, почтенный господин Фабрицио Кляйнер...
При этих словах оба архивных чародея вдруг тонко и понимающе улыбнулись друг другу. И Денис даже подумал, что, возможно, эти старые чародеи не так и просты, как кажутся.
– В общем, он позволил изъять этот экземпляр из библиотечного фонда и передать его вам, уважаемый Денис. В качестве презента. Он также просил особенно отметить, что делает это в виде исключения – библиотечные фонды неприкосновенны! – единственно ради ваших немалых заслуг перед Академией. И мы надеемся также, что вы непременно поведаете нам о них.
Поскольку сии заслуги, думается, несомненны и исключительны, если почтенный ректор Кляйнер даже взял на себя ответственность лишить собственную библиотеку столь ценной книги.
И он торжественно вручил Денису подарок Петера.
Денис смущенно поблагодарил обоих чародеев и отошел в сторону. Ему казалось нетактичным открывать пакет при старших волшебниках.
В пакете была тонкая книга. На ее обложке было вытеснено серебром:
Варфоломей Вдохновенный.
Юношеская лирика.
Денис улыбнулся и перевернул обложку. После чего едва удержался от удивленного восклицания.
Перед ним были знакомые строки:
– Я разбил свой меч, потерял коня, и метель на душе – как плеть.
Добрый старый друг, приюти меня, я не в силах ни жить, ни петь.
– Вот это да!.. – прошептал Денис Котик с явным и огромным удовольствием.
Кто бы мог подумать, что его предок-поэт сыграет не последнюю роль в развязке их приключений в замке Магисториум! И он оказался настолько известен, пусть и в узких кругах волшебников и чародеев, что о нем была наслышана даже одушевленная магия пещеры Риффеншталь! Да к тому же еще и в столь молодые годы! Ведь написано же на обложке – юношеская лирика.
"Надо будет потом ребятам показать, Максу с Антоном!" – решил Денис. – "Вот обзавидуются-то!"
Он перелистнул несколько страниц, открыл наугад. Взор Дениса остановился на одиноком восьмистишии. Он быстро пробежал его глазами. Затем нахмурился, прочитал вновь, уже гораздо медленнее.
В забытых комнатах – свидания тенейСпугнул нечаянно.В их темных помыслах – лишь пламень прежних днейДа стыд отчаянный.Узришь ли смысл в стране смешной такой?Побег из рая,Где все Волшебники увлечены войной –С тобой играют...
"Это про меня..." – подумал он, с удивлением всматриваясь в немую бумагу. – "Все это все сейчас случилось со мной. Со всеми нами".
– Я тоже обратил внимание на эти строки.
Перед ним стоял ректор Кляйнер.
– И отложенное на века свидание мрачных ночных теней, которых нам все-таки удалось спугнуть. А потом вместе остановить. Надеюсь, что навсегда.
