Павел Шаров - Система рыжего карлика

        Послышался сигнал связи. Это Эсфирь Яковлевна отвечала на первое сообщение.

        – Вас слышу. Приступаю к работе по поиску и сопровождению. 

        А еще через час послышался ответ на второе сообщение.

        – Николай Григорьевич, с трудом нашла вас в этом столпотворении  льда и снега. Контролирую ваше перемещение. Ускорение движения от кометы порядка десятой доли метра в секунду за секунду. Направление от кометы правильное. Желаю вам успехов.

        Более двух суток дисколеты толкали астероид, удаляя его от кометы и выводя на линию движения космолета, разогнав при  этом  его скорость относительно кометы на двадцать километров в секунду. Теперь космолет догонял астероид уже со скоростью не сто километров в секунду, а на двадцать километров в секунду меньше. Наконец, Эсфирь Яковлевна сообщила, что астероид находится точно на трассе космолета.

        – Что дальше? – спросил Шурик.

        – Теперь космолет будет догонять этот астероид чуть дольше, чем комету. За это время комета уйдет в сторону и пропадет в бездне. Я считаю, что, пока не поздно, надо еще один шарик разместить рядом с этим. А? Как твое мнение?

        – Сказано – сделано, – ответил Шурик. – А что потом будем с ними делать?

        – Когда космолет приблизится на нужное расстояние к этим шарикам, будем разгонять их до скорости космолета. Вот тогда будем делать это втроем. Конечная задача в том, чтобы они всегда были рядом. Время от времени придется корректировать их движение.

        И снова повторилась операция по освобождению шарообразного ледяного астероида. Только этот оказался в полтора раза меньше по размерам и в три раза легче первого. На это ушло еще три дня виртуозной работы.

        Пристроив астероиды рядом, космонавты отправились домой. Домом теперь у них был космолет. Опять разгон, опять торможение, и через неделю они уже были в кругу друзей, пили чай и рассказывали о своих впечатлениях.

        – Оля, – обращалась Маша к Ольге Евгеньевне, – а вам Шурик не рассказывал, как компания астероидов из него хотела кукурузные хлопья сделать? 

        – А почему кукурузные? – возразил Шурик.

        – Так они такие же рыжие, как ты, – заливалась смехом Машенька. – А о том, как Шурик своим носом двадцатиметровый астероид в непонятное место толкал, тоже не рассказывал? Шурик, ну расскажи всем, о чем ты мне по секрету хвалился.

        Шурик краснел, отворачивался, а рассказывать приходилось Николаю Григорьевичу.

        Через три с половиной месяца астероиды приблизились к космолету на шестьдесят миллионов километров. Нужно было начинать операцию их разгона до скорости космолета.

        – Пора, ребята, – решил Николай Григорьевич, глядя в телескоп, – а то пролетим мимо живительной влаги, и все труды насмарку. Если ничего не делать, через неделю мы их догоним.     

        На этот раз уже три дисколета двинулись к астероидам. Одним из них управляла Маша. Через полутора суток приблизились. Два астероида, прижавшись друг к другу, двигались, как родные братья.

        Решили сначала разогнать более крупный астероид, а маленький пропустить мимо космолета и затем подогнать его сзади. Таким образом, и спереди и сзади космолет будет прикрыт естественной защитой. Единственное неудобство, которое доставляло это расположение – темные пятна спереди и сзади для телескопа постоянного наблюдения космической обстановки. Для уменьшения этого эффекта решено было расположить астероиды на расстоянии  в несколько тысяч километров от космолета. Чтобы приступить к перемещению верхнего крупного астероида, необходимо было, прежде всего, отделить их друг от друга.

        Шурик решил сделать это, просто толкнув верхний астероид в сторону. И тут произошло непредвиденное. Когда Шурик подвел дисколет к месту контакта верхнего и нижнего астероида, тот вдруг начал медленно поворачиваться, зажимая дисколет между астероидами. Еще момент, и два тысячетонных шара расплющат дисколет вместе с Шуриком. Реакция Машеньки была молниеносной. Она включила максимальный режим работы двигателя и врезалась носовой частью своего дисколета в сугроб верхней части большого астероида. Его вращение стало лениво замедляться. Через пару секунд крышка люка зажатого между астероидами дисколета открылась, и из него вылетел Шурик, беспомощно махая руками. Насколько широко у него были вытаращены глаза, не было видно  через шлем космокостюма. Астероид замер и еще через несколько секунд начал набирать скорость вращения в другую сторону. Дисколет Шурика повис в пространстве. Передняя его часть была уже раздавлена. Подоспевший Николай Григорьевич открыл люк своего дисколета и втащил в него Шурика.

        – Как он? – взволнованно спросила Маша.    

        – Ничего. Придавило слегка. Сейчас выпрямился.

        Когда Шурик пришел в себя от нервного шока, Николай Григорьевич сказал:

        – Я же тебе говорил, не торопись и не суйся – раздавит. Тоже мне герой нашелся. Заруби себе на носу: действовать только по команде.

        – Слушаюсь, Николай Григорьевич. Больше не повторится.

        Раздавленный дисколет Шурика пришлось укрепить на слое снега малого астероида, а большой толкать двумя дисколетами, разгоняя его до скорости космолета. Когда через десять дней эти скорости сравнялись, астероид был уже на расстоянии несколько тысяч километров. Эсфирь Яковлевна по радиосвязи сообщила об окончании работы, космонавты вернулись на космолет, Шурик пересел еще на один дисколет, и все втроем отправились догонять малый астероид, пролетевший четыре дня назад мимо космолета. За это время он удалился уже на двадцать семь миллионов километров.

        Догоняли сутки. Затем проверенным уже способом в течение недели возвращали к космолету. На расстоянии  в тысячу километров установили равную с космолетом скорость и направление движения.

        Раздавленный дисколет втащили в  космолет. После тщательного осмотра пришли к выводу: списать на детали, как неремонтопригодный.

        За ужином снова шутили. Узнав подробности происшествия, Вадим Аркадьевич заявил:

        – Теперь, Шурик, твоя жизнь полностью принадлежит Маше. 

        А Ольга Евгеньевна серьезно добавила:

        – И не пытайся отвертеться, Шустрик.

Прошло 22 года

        Заброшенный волей трагической случайности в бескрайнее пространство космолет уже двадцать два года скитался во Вселенной. Атомный реактор безотказно обеспечивал электроэнергией все системы жизнеобеспечения. Электромагнитная защита исправно исключала столкновение с мелкими метеоритами, боковые двигатели автоматически корректировали курс космолета, оберегая его от встречи с крупными астероидами, а лазерные пушки расстреливали приближающиеся на большой скорости космические тела. Космолет проплывал в опасных облаках Оорта, насыщенных ледяными образованиями воды, метана и аммиака.

        Несмотря на размещение сельхозугодий на больших площадях, занимаемых ранее бездействующим основным двигателем, агротехника Ольги Евгеньевны не справлялась с потребностями в питании космонавтов. Чтобы сохранить жизнь всего коллектива до того чудесного избавления, на которое, несмотря ни на что, все надеялись, решено было отдельных  космонавтов разместить в криогенных установках.

        К этому решению космонавтов подтолкнули два события. Во-первых, у Маши и Александра (его уже давно не называли Шуриком) родился мальчик Дима. Состав группы увеличился. Во-вторых, Эсфирь Яковлевна, которой уже исполнилось сто десять лет, стала все хуже и хуже себя чувствовать. Отправляясь в свою последнюю экспедицию, она не подозревала, что в ней она проведет остаток жизни.

        – Нашего брата прибыло, – констатировал Николай Григорьевич, – пора уступать место новому поколению.

        – Я готова, – заявила Эсфирь Яковлевна. – У меня теперь одна мечта: очнуться на Земле и остаток дней подышать свежим воздухом.

        Все понимали, что рано или поздно, а криогенной установки не избежать. Устроили праздник в честь рождения нового космонавта Дмитрия Александровича. На празднике выпили по бокалу фруктового вина, изготовленного Ольгой Евгеньевной. После этого Николай Григорьевич выдал новоиспеченным родителям свидетельство о рождении Димы с указанием даты рождения 20 января 2105 года и места рождения: внешнее облако Оорта на расстоянии две третьих светового года от Солнечной системы. 

        Через день после веселого вечера коллектив провожал Эсфирь Яковлевну в долгий сон до лучших времен.

        Сама по себе процедура постепенного обезвоживания организма с заменой воды в клетках жидкостью, не расширяющейся при замораживании и размораживании, не была болезненной и опасной, поскольку тысячи раз была проверена на практике. Машу беспокоило то обстоятельство, что Эсфирь Яковлевна была больна и очень ослаблена. Поэтому к процессу замораживания Маша готовилась очень тщательно и проводила его с высокой осторожностью.