Денис Белохвостов - Дон Кихот с ядерным чемоданчиком
—Есть хочется, — заметил Митька, как только они устроились на трубе.
—И попить бы неплохо, — поддержал его Кащей. Глеб тоже почувствовал голод. С утра они с Митькой всего лишь позавтракали в больнице и наскоро перекусили, когда ждали Кащея в сквере у вокзала. Митька достал припасенные сушки с печеньем, и с аппетитом стал хрустеть ими. А Кащей сходил к ближайшему киоску мороженого и купил пять стаканчиков пломбира, раздав каждому по стаканчику. Кира и Ирка поев мороженого от печенья отказались, но Кащей настоял.
—Ешьте лучше сейчас. Нам может до десяти поесть не удастся, а потом тем более не до еды будет, так что давайте — жуйте. Кира, ты же потом сам будешь есть просить.
—Не буду, — обиделся Кира, он не хотел чтобы его считали слабаком без силы воли.
—Надо попить что-нибудь купить, — предложила Ирка.
—Давайте я за минералкой схожу, — согласился Глеб, — или лимонад куплю.
—Верно, с собой попить надо взять, — кивнул Кащей. Глеб пошел в находившийся рядом магазин «Продукты». Там в отделе «Соки-воды» его встретили большие трехлитровые банки сока, запыленные бутылки «Боржоми», и нагретые солнцем и теплым воздухом ящики с «Буратино». Выбирать было собственно не из чего, не тащить же с собой трехлитровую банку. Глеб подошел к прилавку и попросил:
—Мне, пожалуйста одну бутылку «Боржоми» и одну «Буратино».
Продавщица в грязном, давно не стираном фартуке выставила перед ним две зеленые бутылки. Она с удивлением посмотрела на мальчика в военной форме и с галстуком, но ничего не сказала. Мало ли во что сейчас одевают родители детей, может у него отец — военный. Глеб заметил на дне бутылки с газированной водой подозрительный осадок, но отступать было поздно и он протянул деньги, взял сдачу, зажав одну бутылку под мышкой, а другую держа в руках вышел из душного магазина. Когда он подошел к друзьям, то неожиданно вспомнил о том, что открывалки у них нет.
—Вот, — Глеб протянул бутылку с минералкой Ирке, — только открывать нечем.
—Мить, у тебя связка ключей как всегда с собой? — спросил Кащей.
—Конечно, — ответил Митька и без дальнейших вопросов протянул ему ключи. Кащей выбрал подходящий ключ и бесцеремонно чуть ли не вырвав у Ирки бутылку, ловко поддел крышку ключом. Раздалось шипение, а после приложения второго усилия крышка отлетела метра на два. Теплый лимонад тут же вспенился и перелившись через горлышко полился на землю попутно заливая пальцы Кащея. Тот выругался и протянул бутылку обратно Ирке со словами:
—Держи, — лимонада в бутылке осталось примерно половина.
—Спасибо, — Ирка попыталась не улыбаться, но у нее это плохо получилось. Впрочем Кащей этого не заметил, он таким же способом открыл бутылку с минералкой и сделав несколько жадных глотков отдал ее вместе с ключами Митьке, после чего небрежно вытерев руки о штаны, сел к остальным — на трубу. Друзья передавали друг другу то пряники, то остатки лимонада и минералки, и через десять минут на земле стояли две пустые бутылки, а сумка Митьки изрядно потеряла в весе, зато все были сыты и как следствие этого — настроение у компании заметно поднялось. Тут как раз вовремя появился автобус. Плохо было то, что он и так был забит что называется под завязку, а тут еще много людей, давно его ожидавшие, жаждали попасть внутрь. Появилась реальная опасность просто не влезть в переполненный автобус. А следующего, судя по скопившемся на остановке людям, пришлось бы ждать очень долго. Глеб мгновенно все это просчитал в голове и крикнул:
—Кащей, время?!
—Полседьмого! — так же коротко отрапортовал Кащей, понимая глебины опасения. И тут Глеб почувствовал себя снова командиром, только теперь командовать приходилось не машинами, а людьми.
—Команда приготовиться! — крикнул он, протискиваясь между людьми, все плотнее сходящимися к месту остановки приближающегося автобуса, — влезть в автобус любой ценой. Слышите меня, мы должны сейчас уехать! А то к расчетной точке вовремя не успеем!
Он не обращал внимания на удивленные взгляды пассажиров, повернувших головы в сторону истерично кричащего мальчика в военной форме с непонятными эмблемами и рюкзаком за плечами. Глеб сосредоточился на главной задаче — попасть в автобус. У него за спиной «черный» чемоданчик управления орбитальной станцией, и он должен протиснуться в этот автобус, иначе Ленке помочь будет некому. Это раньше, дома, можно было пропустить набитый людьми автобус и дождаться следующего. В крайнем случае опоздаешь в кино или еще куда. А вот сейчас опоздать он не мог. Поэтому Глеб напролом лез вперед. На его счастье автобус проехал чуть дальше чем следовало и остановился уже за остановкой. Толпа рванула вперед. Но Глеб оказался прямо около дверей и когда те раскрылись, выпустив пару сходящих пассажиров, мигом поднялся внутрь. Перевел дух он только в салоне, крепко схватившись за перекладину, словно боялся, что кто-то попытается его оторвать и вынести отсюда. Он посмотрел через окно на друзей. У них дела были похуже. Кроме Кащея, видимо уже имевшего большой опыт штурма автобусов, и сейчас успевшего влезть во вторую дверь. Ребята пытались изо всех сил протиснуться, не обращая внимания на ругань и замечания взрослых. Сложнее всего пришлось Митьке, не столько из-за того что он был самым маленьким, а в основном еще потому что у него на плече висела сумка, все время за кого-нибудь цеплявшаяся. Когда в автобусе больше места не осталось, и те кому не повезло влезть, стали отходить назад. Митька все еще висел на последней ступеньке, не давая двери закрыться. Он совсем отчаялся и готов был спрыгнуть назад. Но Кира и Ирка, сами прижатые около входа, видя он сейчас останется один на остановке, на счет «три-четыре» резко подались вперед, нажимая на впередистоящих. Снова послышалась ругань, но пассажиры чуть уплотнились и Митька влез сначала на вторую ступеньку, а затем преодолел последнюю, оказавшись в салоне. Двери закрылись и перегруженный автобус начал медленно разворачиваться. После чего, оказавшись на пустой сельской дороге, неспешно набрал скорость. Глеб облегченно вздохнул и перевел дух. Вроде все забрались. Осталось узнать, через сколько остановок им выходить.
—Скажите, — обратился Глеб к сидящей напротив него женщине, — а до «Сосенок» долго ехать?
—До «Сосен», может быть? — переспросила она, и словоохотливо ответила, — до них недалеко, пять остановок, прям около санатория выйдешь. Да я сама там выхожу, так что предупрежу, не беспокойся.
—Да он не о санатории спрашивает, — вмешался стоящий рядом старик в кепке, — тебе ведь в «Сосенках», а не «Соснах» выходить, на развилке?
Глеб ни о какой развилке не знал, но помнил о том что в санаторий ему как раз не надо.
—Да, мне именно «Сосенки» нужны, — повернулся Глеб к старичку, и вспомнил, — эта остановка ужу после «Сосен» должна быть.
—Тогда тебе еще долго ехать, — протянул старик, — после «Сосен», остановок десять наверно, — тут он задумался и после нескольких секунд молчания произнес, — ориентируйся по «Кониново», там автобус около старой церкви останавливается, увидишь ее напротив. После него третья остановка. Там развилка, тоже спутать трудно.
—Спасибо, — вежливо поблагодарил Глеб. Его друзья в это время тоже занимались выяснением у стоящих или сидящих поблизости пассажиров, сколько ехать до нужной им остановки. Глеб ничем не мог им помочь, но они прекрасно справились самостоятельно. На первой же остановке часть людей сошла, и Митьке пришлось выйти, чтобы пропустить их, но после этого он тот час занял освободившееся место. И хотя дальше все ехали по прежнему как сельди в бочке. Угроза что его выпихнут из автобуса сходящие пассажиры миновала. Глеб успокоился и смотрел в окно, водитель не объявлял остановок, поэтому он всматривался через стекло в окружающие строения. Автобус неторопливо катил по дороге, и лишь рюкзак ощутимо оттягивал плечи. Какой-то мужчина пробираясь к выходу толкнул Глеба, задев рюкзак с кейсом и раздраженно выругался:
—Блин, малец, кирпичей чтоли ты туда наложил?!
Глеб промолчал в ответ, его меньше всего беспокоила реакция окружающих.
Наконец они подъехали к остановке «Сосны». Глеб успел разглядеть также указатель «Санаторий» на съезде с дороги, указывавший на лес. Теперь он уже смотрел очень внимательно. Когда автобус подъезжал к каждой последующей остановке. Толкучки в салоне меж тем не убавлялось, некоторые сходили, но на их место казалось, влезает еще больше народу. Глеб уже не столько держался за перекладину, сколько висел на ней. Иногда он поворачивал голову и если удавалось увидеть Кащея, Киру или Митьку, то он кивал им давая понять что все в порядке. Когда автобус завывая мотором одолевал очередной подъем Глеб увидел справа по дороге церковь из красного, побуревшего от времени кирпича. Автобус остановился и открыл двери прямо перед ней. Кресты на куполах отсутствовали. Это была давно закрытая и запущенная церковь с высокой колокольней, огороженная дощатым забором.
