Вячеслав Запольских - Сухопутный робот

Специалист быстро приехал на велосипеде и сразу принялся за изучение находки. Оказалось, что это византийская амфора — очень вместительный сосуд, в котором на кораблях перевозили оливковое масло. Услышав, что внутри всего-навсего древний кухонный продукт, загорающие потеряли интерес к археологии и начали разбредаться. Но сенсация была еще впереди. Сотрудник музея принялся изучать амфору, и тут у него свалились очки. Прямо с носа. На глиняном боку он прочел надпись по-древнегречески, и объявил, что внутри вовсе не масло и тем более не письмена инопланетян, а таинственное оружие — «греческий огонь», рецепт которого византийцы держали в строжайшем секрете. Теперь благодаря научной самоотверженности Полундры тайна веков будет раскрыта. Ученые наконец-то узнают состав зажигательной смеси, с помощью которой Византия одерживала победы над своими многочисленными врагами.

— Это эпохальное открытие заслуживает государственной премии, — объявил археолог. — К сожалению, бюджет Украины пока не в состоянии выплачивать премиальные. Тем не менее, робота надо как-то вознаградить. Хотите, дам вам позвонить в наш большой колокол? — спросил он у Полундры. — Тот самый, знаменитый, у берегового обрыва, на фоне бегущих облаков и морской синевы. Который очень любят снимать в художественных и документальных фильмах. Обычно звонить в него строго воспрещается. Но вам я разрешу.

— А нельзя ли мне получить в качестве награды тельняшку? — спросил Полундра.

Оказалось, родной брат археолога служит мичманом на десантном корабле «Азов». Конечно, добыть тельняшку семьдесят четвертого размера будет непросто, но мичман постарается. Договорились, что утром следующего дня Полундра явится на Графскую пристань и получит там свое полосатое вознаграждение.

Но сенсации продолжились и наутро. Оказалось, мичман рассказал о «греческом огне» капитану «Азова», а тот, понимая историческую значимость находки, поставил в известность адмирала. Так что в назначенное время к Графской пристани причалил катер командующего Черноморским флотом. Наших отпускников пригласили на борт крейсера «Москва», где роботу, кроме тельняшки, была в торжественной обстановке вручена еще и бескозырка и даже матросский воротник — гюйс. Когда из специальной пушки в честь Полундры был произведен салют, Федя потрясенно сказал:

— Когда я вырасту, я буду такой, как Полундра! — отчего папа чуть не уронил за борт второй том «Истории Византийской империи».

— Если есть желание, — сказал адмирал роботу, — могу зачислить во флот по контракту.

— Юнгой? — обрадовался Полундра.

— Старшиной первой статьи! — отчеканил адмирал и пояснил. — Я чувствую в тебе душу настоящего морского волка.

Наверное, Александра и Федя поняли бы и простили Полундру, если б он тут же сказал: «Да!». В общем-то, робот уже готов был согласиться. Но в самый последний момент он издал необычный звук, как если бы все детали в его корпусе, механические и электронные, испытали запредельную нагрузку.

— Очень вам благодарен, товарищ адмирал, — отрапортовал Полундра, справившись с собой. — Но вынужден отказаться. По семейным обстоятельствам.

И добавил, вздохнув:

— Хотя очень хочется.

Командующий флотом сначала удивился, потом задумался, затем его взгляд упал на Александру и Федю.

— Ладно, коллега, — сказал он роботу. — Я тебя понимаю. Но смотри у меня: чтоб воспитал из этого мальчишки, — он кивнул на Федю, — настоящего моряка! Чтоб, когда вырастет, шел служить во флот и дослужился до адмирала.

Полундру все-таки произвели в почетные черноморцы с зачислением в экипаж крейсера «Москва», после чего семью посадили на адмиральский катер и вернули на берег.

— А женщин на морскую службу берут? — спросила Александра у мамы, когда все высадились на Графской пристани.

— Женщина на корабле — к несчастью, — вставил Федя, хотя никто не интересовался его суеверным мнением.

— Сейчас они даже капитанами дальнего плавания бывают, — сообщил папа, хотя его, в общем-то, тоже никто не спрашивал.

А мама, которая за все время визита на крейсер не проронила ни слова, сказала коротко, подводя запоздалый итог всем событиям и переживаниям необыкновенного дня:

— Не отдам!

Вероятно, она имела в виду не только Александру и Федю, но и робота, которого из интеллигентной семьи на ее материнских глазах чуть было не сманили в матросы.

КАК ПРОШЕЛ ОСТАТОЧЕК ЛЕТА

Отпуск закончился, жизнь потекла обыкновенным чередом. Полундра принял участие в речной парусной регате и занял второе место. Он бы и первое занял, но в соревнованиях участвовал сын губернатора. Александра впрок читала учебники для третьего класса. Федя готовился стать первоклассником: выпрашивал у родителей циркуль с двумя иголками, боксерские перчатки, йод и бинты. Папа с мамой послушали-послушали, пошли в канцелярский магазин, купили линейку и с этой линейкой в руках убедительно доказали роботу, что пианино в квартире поставить негде. Но тому долго переживать не пришлось: Елизавета Георгиевна был так добра, что разрешила Полундре приходить к ней по вторникам, четвергам и субботам и давала ему частные уроки. Она потому была добра, что у нее наконец-то после множества племянников родилась племянница. За свои музыкальные уроки Елизавета Георгиевна не брала с робота платы. А Полундра сделал в квартире старушки ремонт и тоже денег не взял.

Под руководством тети Ани постепенно собирали постепенно созревающий на даче урожай. Сначала крыжовник, потом огурцы, вскорости и баклажаны с кабачками должны были поспеть.

Как-то раз Александра работала-работала, а потом решила отдохнуть и спряталась от тети Ани в дачном домике. Чем еще можно заняться на даче, если не работать? Правильно: листать старые, сосланные из города журналы. Раскрыла Александра потрепанный журнальчик, чтобы передохнуть и картинки посмотреть, а там — фотография Полундры. Написано: редакция журнала «Юный роботехник» разыскивает школьника Мурзу Зоопаркова, выигравшего первую премию на конкурсе самодельных роботов. Талантливый Мурза Зоопарков изобрел лучшую модель многоцелевого робота (фотография прилагается), но почему-то по указанным адресам, домашнему и школьному, никакого М. Зоопаркова не значится. Может, переехал в другой город? Вдруг фамилию сменил, а заодно уж и имя? Отзовись, потерявшийся роботехнический гений! Тебя ждет приз: овощерезка и подписка на журнал «Юный роботехник».

— Полундра! — не своим голосом рявкнула Александра.

— Сделайте потише телевизор, — из глубины смородиновых зарослей потребовала мама, потому что не узнала голос дочери.

— У нас на даче нет телевизора, — напомнил папа, обирая с куста черноплодную рябину. — Мы сейчас не боевой матросский клич слышали. Это кто-то из детей робота позвал.

Папа и мама отправились было в дачный домик, чтобы узнать, отчего Александра так пронзительно кричит, но по дороге были перехвачены тетей Аней и возвращены на рабочие места. Полундра же торопиться не стал. Выждал, когда тетя Аня увидит на дозревающей вишне дрозда и начнет за ним гоняться. Где ползком, а где перебежками робот добрался до домика, ни разу не попавшись на глаза дачной диктаторше.

— Что это? — сурово спросила его Александра, предъявляя журнал.

— Это я, — присмотревшись к фотографии, ответил Полундра. И добавил, вздохнув:

— Жаль, опять без тельняшки.

Фотография робота уже публиковалась в журнале «Известия Украинской Академии наук», но маленькая и неразборчивая. Возможно, говорил папа, на снимке изображен и не Полундра вовсе. А черноморская рыба барабулька. Впрочем, робот был уверен, что барабулька не удостоилась бы высокой научной чести. На фото запечатлен именно он — первооткрыватель греческого огня, старшина первой статьи крейсера «Москва». Причем видно же, что в тельняшке и — вот, сами посмотрите! — в бескозырке.

На этой же фотографии Полундра вполне походил сам на себя, только вид у него был какой-то ошарашенный.

— А кто такой Мурза Зоопарков? — продолжала задавать вопросы Александра. Тут, кстати, в домик и Федя заскочил, вроде как водички попить.

— Э, а почему меня на снимке нет? — заканючил он. — Я ведь тоже там был. Я термос на пляже караулил, пока ты научное открытие делал.

— Признайся честно, — велела Полундре Александра. — Ты что ли подержанный робот? До нас служил в семье Зоопарковых? Вообще, на каком заводе тебя изготовили? И как в «Мире роботов» оказался?

— Не знаю, — честно признался Полундра. — Может, Мурзик в курсе?

— Какой Мурзик? Кот из четвертого подъезда?

— Не-ет, — засмеялся Полундра. — Это был мой самый лучший магазинный друг.

— Вот бы и у меня в каком-нибудь магазине был друг, — вздохнул Федя. — В «Спорттоварах», например. Боксерские перчатки мне подыскал подержанные.