Корнелия Функе - Рыцарь-призрак
Элла снова углубилась в карточку.
— «Стуртона и его холопов казнили за убийство… — она запнулась и посмотрела на меня, — Уильяма Хартгилла и его сына Джона».
Цельда сняла очки и принялась протирать стекла краешком своей блузки. Цветочки на ней были почти так же ужасны, как подсолнухи в коридоре.
— Это-то, видимо, и объясняет, почему его дух так критичен по отношению к Хартгиллам, не так ли? — сказала она. — Хартгилл был управляющим Стуртона. Несколько раз Стуртон предпринимал попытку убить его. Ужасная история. Джон Хартгилл дважды спасал своего отца, но в конце концов Стуртон заманил их в ловушку и убил обоих. Это было страшное убийство даже по тогдашним темным временам.
За софой кто-то заквакал.
— Дрянная крапива, там еще одна сидит! — простонала Цельда, заглянув за спинку. — Кажется, мне и правда придется избавиться от маленьких бестий. Может, просто их всем скопом отнести за мельницу на бол…
— Цельда! — строго перебила ее Элла. — Погоди ты про жаб! Как быть с Йоном? Ведь как-то надо от этих призраков отвязаться! Так, как тогда прогнали безголовую госпожу, любившую сидеть у твоего брата на кухне. Или домового со старой мельницы…
— Ничего подобного, его никто не прогонял. Ему там просто стало слишком шумно! — Цельда опять нацепила на нос очки. — Стуртон — призрак другого калибра. Истории о нем — это самые мрачные истории о привидениях на свете.
— Мрачные? — шепотом выдохнул я.
— Да, но не стоит им придавать значения, мой мальчик. — Цельда действительно старалась меня успокоить. — Блуждая в потемках, люди многое выдумывают. Но большая часть этого — лишь пустая болтовня, пусть даже для моих экскурсий эти истории на вес золота!
— Что за истории? Ну, говори же! — Элла и вправду умела быть довольно строгой.
— А я и говорю! Ничего, кроме болтовни! — Цельда со стоном потерла перевязанную ногу. — Этому мертвому лорду приписывают пару загадочных убийств здесь, в окрестностях, и люди толкуют, что все его жертвы были мужчинами из рода Хартгиллов.
— У… убийств? — пролепетал я. — Но… но Элла говорит, что призраки никому не причиняют вреда!
— Да, тоже верно! — сказала Цельда весьма решительным тоном. — Я же говорю… глупые пересуды! В Килмингтоне рассказывают, что Стуртон держит свору дьявольских собак, загоняющих свою жертву до смерти. А здесь, в Солсбери, курсирует басня, как он много лет назад столкнул одного хориста из окна вашей школы, и все только потому, что тот был родственником Хартгиллов в десятом колене. Все чепуха! Призраки — вещь надоедливая, и подчас они умеют внушить страх, но Элла правильно говорит. В конечном счете все они совершенно безобидные!
Безобидные?
В моей голове все еще звучал сиплый голос, а за спиной я ощущал клинок меча. «Безобидные» — было совсем не то, что мне по этому поводу приходило на ум.
Видимо, Эллу Цельдины слова убедили так же мало. Нахмурив лоб, она все еще изучала карточку в своих руках.
— А что, если эти истории — правда? — спросила она. — Что, если эти призраки действительно могут убить Йона?
Опираясь на костыли, Цельда поднялась с софы и пробормотала проклятие: «Чушь чертополошья».
— Не беспокойся, золотце мое! Они и пальцем его не тронут, даже если и дальше будут разбойничать. Ведь это мертвецы и все, чего им хочется, — внимание. Тем не менее, будь я Йоном, я бы поискала себе другую школу, так как этот Стуртон, судя по всему, — призрак довольно назойливый, и Йону, если он останется в Солсбери, особо много спать не придется. Давай! — сказала она. — Помоги-ка мне добраться обратно в спальню. Эта нога сведет меня с ума, я знаю. Наверное, мне надо было попросить врача ее отпилить. Разве не так всегда делают в фильмах?
Цельда настойчиво протянула Элле руку, но Элла не тронулась с места. Она умела быть довольно упрямой.
— А что, если они сегодня ночью опять придут? — спросила она.
Цельда поглядела на меня.
— Просто не обращай внимания, — сказала она. — Этого призраки не любят. И держись подальше от открытых окон. Тут никогда ведь не знаешь… — И она опять потянулась рукой в сторону своей внучки.
Но Элла и на этот раз не тронулась с места.
— А что насчет рыцаря? — спросила она. — Не ты ли говорила, что он только того и ждет, чтобы его позвали на помощь?
Рука Цельды упала.
— Господи, Элла! Это тоже только байка, которую я рассказываю туристам! Ты же знаешь, я рассказываю им кучу вещей, которые не соответствуют действительности.
— Об этом ты рассказывала моей маме на ночь, а она — мне.
— Ну, потому что это увлекательная история! Но ведь никто никогда его в лицо не видел!
— Потому что никто никогда его не вызывал!
Я не имел ни малейшего понятия, о ком они толкуют. Я знал только, что мне все еще было страшно. Так ужасно страшно, что даже тошнило. Окно Цельдиной гостиной выходило на мельничный пруд. В его воде отражалось серое сумеречное небо. Еще несколько часов — и станет темно. Где они на этот раз будут меня поджидать?
Элла и Цельда все еще спорили.
— Ну ладно тогда… — пробормотал я и повернулся, чтобы уйти. — Спасибо.
На выходе сидела жаба. Я поймал ее и посадил к остальным в горшок. Потом я вышел наружу и прикрыл за собой дверь.
Что теперь?
«Обратно в школу, что же еще, Йон, — думал я. — Может быть, тебе даже удастся всех убедить, что ты все это время просидел в туалете. Миссис Каннингем довольно доверчивая. А потом ты позвонишь маме».
По дороге к воротам в Цельдин сад я обдумывал, что мне ей сказать: «Мама, бабушка Эллы говорит, что ты должна меня перевести в другую школу. Ты что-нибудь слышала о лорде Стуртоне? Нет, это не из-за ностальгии и не из-за Бородая».
— Проклятие, — пробормотал я, закрывая за собой садовые ворота. — Она же не поверит ни одному моему слову.
Я уже сворачивал на дорогу, ведущую через луг, как вдруг услыхал за собой шаги.
— Куда ты? — Элла встала у меня на пути.
— Как куда? В школу! — ответил я. — Может быть, удастся избежать взбучки, если я вернусь до ужина!
Элла покачала головой:
— Глупости! Мы пойдем к собору.
— К собору? Зачем?
Вместо ответа она схватила меня за руку и потянула за собой.
Я уже говорил: Элла пустого не болтает.
VI
Давно забытая клятва
Старинные дома уже погрузились в сумрак, когда мы с Эллой снова очутились на церковном дворе. Хотя ворота городской стены закрывались лишь в десять, туристов перед собором уже почти не было, и меня в который раз посетило чувство, что время на церковном дворе вообще остановилось. Только припаркованные машины выдавали, что мы в XXI веке.
Собор вознес к небу свою башню, словно желая дотянуться до темных вечерних облаков, а его стены, казалось, обещали защиту от всех ужасов на земле. Но каким образом? Не мог же я на весь остаток учебного года спрятаться в церкви.
— Элла, что мы здесь будем делать? — спросил я, поспешая за ней по широкому газону, где меня настиг Стуртон и где я стоял на коленях перед Бонопартом. По левую руку от нас сквозь деревья виднелись стены школы. Миссис Каннингем между тем уже, без сомнения, доложила обо мне директору.
— Мы идем кое к кому в гости, кто тебе сможет помочь, — сказала Элла. — Или ты все взвесил и намерен все-таки позвонить маме?
Из ее уст это прозвучало еще унизительней.
— Нет! — грубо отрезал я. — Нет. Конечно нет. — И решил для начала не задавать больше никаких вопросов.
Мы направились через крытую галерею ко входу, которым, как правило, пользовались туристы. Каменные своды отбрасывали длинные тени, а на газоне между ними стоял, ловя ветвями темноту, огромный кедр, росший там уже много десятилетий.
Да будут мне свидетелями святые, взиравшие на нас с крыши собора, с кем хотела здесь встретиться Элла! Неужели она верила, что кто-нибудь из священнослужителей способен был прогнать Стуртона? Или один из каменных ангелов? Я поискал глазами между колоннами подмастерья каменотеса, но Элла нетерпеливо поманила меня ко входу в собор.
За тяжелыми дверями было так холодно, что я озяб, и сумеречный свет между серых стен улегся мне на плечи, словно оберегающий покров, пусть даже при виде этих стен мне вспоминалась Серая Госпожа, о которой рассказывала Элла.
Элла заплатила за нас обоих за вход и потащила меня по центральному проходу к алтарю. Позади алтаря на клиросе[8] пел чуть ли не каждый день свои гимны Ангус, которые он мычал про себя во сне по ночам. Вокруг нас росли похожие на лес колонны, а над нашими головами ветвились поддерживавшие потолок распорки, как если бы колонны выпустили каменные сучья. Громадная церковь была почти пустой. Едва ли дюжина посетителей затерялась в ее недрах, но, когда в тишине раздались наши шаги, я на одно мгновение поверил, что слышал шаги всех тех, кто в течение столетий приходил сюда, чтобы попросить о помощи.
