Кэрол Мэтас - Второй клон

Глава 6

— Миранда, обедать! — позвала мама.

Я отвела Ариэль в дом и помогла переодеться. Она вела себя почти так же, как в лаборатории доктора Муллена, где я ее впервые увидела.

Мы пошли в столовую. Родители уже потягивали вино. Лорна ставила блюдо с салатом.

— Как ты, Ариэль? — поинтересовался отец.

— Спасибо, хорошо.

Я села и подцепила вилкой лист латука.

— Ничего с ней не хорошо. Она ведет себя странно, словно предыдущих недель в нашем доме вовсе не было. Только что она чуть не утонула. Она разучилась плавать.

— Я уверена, она все прекрасно помнит, — возразила мама. — Просто ей не хотелось плавать.

— И поэтому она прямиком пошла на дно? — саркастически заметила я.

— Ты ведь просто подшутила над Мирандой? — с улыбкой спросила мама Ариэль.

— Подшутила?

Ее лицо просветлело.

— Да, я развлекалась.

— Ну вот, она тебя разыграла, — сказал папа. — Расслабься, Миранда. Не надо искать проблемы там, где их нет.

— У меня есть основания быть подозрительной, — горько заметила я.

— Ты права, — согласился он, стараясь казаться спокойным. — Но мы скрывали правду от тебя для твоего же блага. Сейчас ты все знаешь, больше нет никаких тайн. Перестань везде видеть заговоры.

Возможно, он прав. В последнее время я стала чрезмерно подозрительной.

— Мы будем развлекаться! — весело заявила Ариэль.

— Вот это правильно! — поддержал ее отец. — А теперь давайте обедать.

После обеда я села за домашние задания, а закончив их, решила посмотреть пленку. Ариэль все это время читала, сидя на своей кровати.

— Хочешь посмотреть Мери Поппинс? — спросила я (обычно я смотрю этот фильм, когда расстроена и хочу поднять настроение).

Она с готовностью кивнула. Мы пошли в гостиную.

Как только фильм начался, она стала что-то тихо про себя бормотать. Я вдруг поняла: она проговаривает про себя каждую строчку из фильма. Она знала его наизусть.

— Я не знала, что тебе нравится это кино, — заметила я.

— Да, очень. Мы смотрим его каждый день.

— Кто это «мы»?

Ариэль выглядела растерянной.

— Кто это «мы»? Кто это «мы»? — повторила она.

— Да, кто смотрит его вместе с тобой?

Однако она не отвечала. Ее губы продолжали двигаться, повторяя слова из фильма, она выглядела такой счастливой, и я решила, будет слишком жестоко отвлекать ее.

Я оставила Ариэль досматривать кино и пошла в свою комнату позвонить Эмме.

— Привет.

— Ну как? Они не догадались? — поинтересовалась Эмма.

— О чем?

— Об актерских занятиях!

— Ах, это! Я почти забыла. Нет, тут все в порядке.

— А что с Ариэль?

— Приезжал доктор Муллен. Он клянется, что с ней все хорошо. Правда, после его отъезда мы пошли поплавать, и она, прыгнув в бассейн, вдруг начала тонуть.

— Она ведь хорошо плавала.

— Предки утверждают, якобы она разыгрывала меня, но, я думаю, с ней дело серьезное. Отец за обедом прочел мне длинную лекцию о том, что нельзя быть слишком подозрительной...

— Они сами дали тебе повод для этого, — заявила Эмма.

— Именно так я и подумала, — согласилась я. — Но я не знаю, что делать. Послушай, ты можешь спросить своего отца, как там ведет себя доктор Муллен. Ничего странного или зловещего в клинике не происходит? А вдруг он занимается контролем над сознанием или еще каким-нибудь жутким проектом, а мы не знаем?

— Конечно, я спрошу. Но если там происходит что-то нехорошее, доктор Муллен наверняка скрывает это от моего отца. Может, нам самим следует выяснить?

— Как? Просто пойти туда?

— Нет. Ладно, попробую через отца. В общем, что-нибудь придумаю.

— Хорошо. Спасибо тебе.

— Эй, а как тебе понравился Дейл? — поинтересовалась Эмма.

— Классный парень, — вздохнула я.

— Да, — согласилась Эмма. — Слушай, мне тут звонил Майкл Лебовиц, спрашивал, могу ли я пойти с ним в кино в субботу вечером...

— И ты молчала?!

— Приберегала на десерт. Сама сначала не поверила. Мама, конечно, не хочет меня отпускать. Вся эта чушь вроде «ты еще недостаточно взрослая, чтобы ходить вечером с мальчиком в кино».

— Жаль, что мы с Дейлом не можем присмотреть за вами, — пошутила я.

— Старший брат Майкла согласен отвезти нас на машине и встретить после сеанса. Думаю, мама в конце концов сдастся. Я работаю над этим.

Тут в комнату вошла Ариэль.

— Уходи, — сказала я, жестом выпроваживая ее из комнаты.

Она поспешно вышла.

Я продолжала болтать с Эммой, когда в комнату вошла мама, таща за руку упирающуюся Ариэль.

— Я перехватила ее недалеко от шоссе. Что ты ей сказала?

— Эмма, подожди, — попросила я, поворачиваясь к матери. — Я сказала, чтобы она уходила, потому что в тот момент я разговаривала с Эммой.

— Она поняла тебя буквально. Тебе надо осторожнее выбирать выражения.

Я тряхнула головой.

— Эмма, ты слышишь?

— Да.

— Теперь понимаешь, что я имела в виду?

— Согласна, что-то не так. Попробую что-нибудь выяснить через отца.

— Ладно, после поговорим.

Мама уже выходила из комнаты, когда Ариэль вдруг вскрикнула и схватилась за голову.

— Что случилось? — спросила мама, оборачиваясь.

Я подбежала к Ариэль.

— Мои глаза! — пробормотала она. — С ними что-то странное. Я плохо вижу.

Наверное, я побелела как полотно. Я чувствовала: кровь отлила у меня от головы и подкосились ноги. Все передо мной поплыло, и я опустилась на пол.

— Миранда! — тревожно спросила мама. — Ты в порядке? Давай, приляг.

Она довела меня до постели, подложила под ноги подушку. Похоже, я чуть не потеряла сознание.

Я повернула голову и увидела — мама ведет Ариэль к ее кровати.

— Что у тебя с глазами? — спросила она тем тоном, к которому прибегает, когда пытается скрыть панику.

Да, вот так это начиналось и у меня. Еще минуту назад я была здорова и прекрасно себя чувствовала, а потом вдруг все расплылось перед глазами и выяснилось, что у меня болезнь Вон Хиппель-Линдау, и мое тело поражено опухолями. Те, которые в спинном мозге и в голове, влияют на зрение.

Но ведь доктор Муллен обследовал Ариэль очень тщательно и утверждал, что она абсолютно здорова. У нее не было ничего похожего на мое заболевание. У меня же это, видимо, была спонтанная мутация. Хотя в глубине души я всегда сомневалась, говорит ли доктор Муллен всю правду.

С другой стороны, Ариэль скорее всего более совершенна, чем я. Наверное, доктор Муллен поработал над ней более тщательно. Внес какие-то улучшения.

А если у нее та же самая болезнь...

Мама смеялась! Она не могла побороть истерический смех!

— Что тебя так развеселило? — спросила я, приподнимаясь на постели.

Мама стояла, сжимая между пальцами кусочек ваты.

— Ей в глаз попала соринка! — выговорила она между приступами смеха.

— Правда?

— Правда!

— Ариэль, теперь ты видишь хорошо? — спросила я.

— Да, теперь я вижу очень хорошо.

В полном изнеможении я откинулась на подушку. Слишком много всего за один день.

— Мы будем развлекаться? — спросила Ариэль.

— Нет, — покачала я головой, — пора спать.

И все же я не была уверена, что с ней действительно все в порядке.

Глава 7

Возможно, Ариэль заснула, хотя мне показалось, что я слышала, как она всхлипывала.

А я все не могла заснуть. Слишком много мыслей теснилось в голове. Столько всего произошло и изменилось за последнее время. Еще пару недель назад я даже представить себе не могла, что буду врать моим родителям. Я до сих пор несколько удивлена этим обстоятельством и не чувствую себя виноватой. Видимо, во мне все еще очень сильна обида на них. Ну и ладно. Я действительно на них зла.

Я-то всегда считала родителей такими хорошими, благородными, честными! А они готовы были пожертвовать Ариэль, убить ее — давайте называть вещи своими именами — и спасти мне жизнь. Она отдает мне свою печень, я остаюсь в живых, она умирает. Я настояла, чтобы мне пересадили лишь половину ее печени, и это удалось. Но, я думаю, родители не испытывают к ней никаких теплых чувств, кроме, может быть, благодарности за мое спасение. Наверное, они стараются полюбить Ариэль? Взять хотя бы эти изменения ее личности в последние дни? Если бы такое произошло со мной, они бы переполошились, немедленно потащили бы меня к психиатру... А поскольку все происходит с ней, они готовы легко поверить на слово доктору Муллену.

Кстати, где гарантия, что они не в заговоре с доктором Мулленом, как в прошлый раз? Вдруг они сговорились и лгут мне. Но зачем? Что они теперь могут скрывать от меня?

И тут меня словно током ударило. Я подскочила на кровати. Может, у меня слишком разыгралось воображение, но я не могла выбросить это из головы.