Серж Брюссоло - Бабочка из бездны
Пегги Сью повернула колечко окуляра, чтобы улучшить видимость. Из-за тумана, окутавшего дождевое облако, картинка была размытая. Но все напрасно, девочка не обнаружила никаких следов таинственных кузнецов.
«Возможно, тучи – это маскировка, – подумала она. – Что-то вроде оболочки, прикрывающей военный корабль, неподвижно повисший на лету!»
– Ты видишь бабочку? – с тревогой спросила Кэти Флэнаган.
– Нет, – ответила Пегги, – но ведь небо большое. А если бабочка станет видимой, какого она будет цвета?
– Как правило, желто-голубая, – ответила бабушка. – Однако она может менять цвет.
– Как хамелеон?
– Да, почти. Мне кажется, она может принять цвет неба или раствориться в окружающем пространстве, если пожелает. Мы не пытались вступить с ней в контакт. – Кэти сделала паузу, прежде чем добавить усталым голосом: – Я слишком старая, чтобы бороться с кузнецами, у меня нет на это ни силы, ни храбрости. И мои жалкие колдовские уловки бесполезны. Пришло время вмешаться тебе, не допустить, чтобы уничтожили бабочку, ведь именно это они и замышляют. Когда-нибудь молния ударит в нее и смертельно ранит, а Шака-Кандарек больше никогда не узнает счастья.
– Хорошо, я возьмусь, – сдалась Пегги. – Надо подумать, что мы можем сделать.
Посетителей просят не наклоняться над бездной
Пегги Сью и голубой пес плохо спали ночью из-за рычания красных котов, которые дрались на равнине. На следующее утро, выйдя из дома, девочка удивилась, встретив в саду дожидавшегося ее Шина Доггерти. Поначалу она его даже не узнала, потому что он отмылся от грязи и надел чистую одежду. У него было довольно забавное лицо, нос – картошкой, и рыжие волосы, почти оранжевые. Из коротких рукавов торчали огромные руки.
– П-р-р-р-ивет! – сказал он, указательным пальцем дотронувшись до своей каскетки. – Твоя бабушка попросила меня прийти и проверить мотор дома, а еще подкачать колеса. Когда я закончу, объясню тебе, что замышляется.
– Хорошо, – ответила Пегги.
«Он влюблен в тебя…» – прозвучал в ее голове шепоток пса.
«Прекрати! – приказала девочка. – Мы едва друг друга знаем».
«Эка важность! – возразил тот. – Если ты на три секунды задержишь на нем взгляд, Шин станет таким же красным, как его волосы».
Ужасно смутившись, Пегги отвернулась, пробормотав нечто нечленораздельное.
Ничего другого и нельзя было ожидать от пса! Теперь она не сможет заговорить с Шином, не покраснев сама, как пион. Это было нелепо потому, что в чемодане по-прежнему находился Себастьян! У нее и в мыслях не было разыгрывать из себя обольстительницу.
«Да ладно уж! Ладно! – хихикнул голубой пес. – Всем девчонкам это нравится. К тому же в чемодане еще есть место. Ты сможешь поместить туда Шина Доггерти, когда он превратится в попкорн под воздействием какого-нибудь черного колдовства!»
Пегги решила не отвечать на провокацию. Голубой пес вел себя с нею, как задиристый братишка. Она обожала его, но иногда испытывала желание дать ему пинка. «Одно другому не мешает, не так ли?» – говорила бабушка Кэти.
– Дом в хорошем состоянии? – спросила Пегги, когда Шин закончил свои проверки.
– Да, мамзель! – ответил он, вытирая ладони невероятно грязным носовым платком, который достал из кармана. Казалось, в этот платок высморкалось сорок тысяч человек! – У дома великолепный мотор. Мне очень нравится его заводить. Раньше я управлял мотором соседа, но он работал слишком медленно, был плохо отлажен. В последний раз, поднимаясь по склону Прежоли, мы потеряли трубу.
– Знаешь, мне трудно представить, как все эти дома несутся друг за другом по дороге, – заметила Пегги. – Так что мне нечего тебе ответить.
На самом деле Пегги была ужасно смущена. Щеки у нее горели, как гамбургер на горячей плите в ресторанчике быстрого обслуживания.
– Конечно, это необычное зрелище, – пробурчал Шин. – Но мы здесь не для того, чтобы вести милую беседу. Я должен ознакомить тебя с мерами безопасности.
Пегги Сью всмотрелась в синее небо. И ничего там не заметила. Если фантастическая бабочка – мастерица камуфляжа, ее будет трудно разглядеть, особенно если она сейчас в цвет неба!
– Это – затишье перед бурей, – вдруг изменившимся голосом сказал мальчик.
– На какой высоте летает бабочка? – спросила Пегги.
– По-разному, – пробурчал Шин Доггерти. – Раньше она парила высоко в небе, так что вихревые потоки ощущались слабо. А теперь летает слишком низко, чтобы успеть изменить траекторию, когда в нее выпускают разряд. Если бабочка замечает свет молнии, она меняет курс, а так как она находится близко от земли, то движение ее крыльев вызывает смерч. Все обрушивается на нас, и от этого здорово трясет. И тогда лучше оставаться дома, это точно…
– Я начинаю понимать, почему ты хочешь уехать из Шака-Кандарека, – заметила Пегги.
– Счастье! – с яростью выкрикнул мальчик. – У них только это слово на языке. Согласен, счастье – хорошее дело, но не любой же ценой. Раньше жизнь здесь была великолепной, но с тех пор, как кузнецы стали переплавлять звезды в молнии, стало невыносимо.
Пегги прищурилась, вглядываясь в горизонт. Она ощутила чье-то присутствие, но не могла передать это словами.
– Ты что-то видишь? – спросил Шин.
– Нет, – ответила девочка. – Думаешь, она уже здесь?
– Возможно, – сказал он. – Если бабочка стала прозрачной, то она парит над нашими головами, не шевеля крыльями. Для этого ей достаточно поймать поднимающиеся потоки воздуха – и ее понесет как бумажного змея.
– Она может оставаться невидимой сколько угодно?
– Нет, не думаю. Создавать эффект «невидимки» трудно, это требует огромной затраты энергии. Если бабочка слишком долго будет сохранять маскировку, она умрет от истощения. Ей придется проявиться. С этим ничего нельзя поделать.
– И тогда кузнецы начнут обстреливать ее?
– Да, между ними война. Они в очередной раз попытаются уничтожить ее, а она будет противостоять им, одаривая нас ежегодной порцией счастья.
Пегги полной грудью вдохнула воздух.
– Бабочка, – прошептала она. – А у нее есть запах? Аромат, который может ее выдать?
– Нет, – ответил Шин. – Но иногда пыльца с ее крыльев опадает дождем, и все, чего он касается, становится невидимым. Если ты увидишь, как что-то исчезает, это будет означать, что бабочка парит над тобой. Ей нравится дразнить своих врагов.
– Да, – согласилась Пегги с улыбкой. – Представляю себе, как она пролетает на уровне облаков просто ради забавы.
– Твоя бабушка, наверно, рассказывала тебе, – вздохнул Доггерти. – Прежде бабочка оставалась в наших краях на несколько месяцев. А теперь ограничивается небольшим полетом над дорогой и торопится на зимнюю спячку, подальше от врагов.
– И где это?
Мальчик указал на какое-то неопределенное место за холмами.
– Там раскрывается бездна, – объяснил он, – бывший вулкан. Колодец, в котором царит непроглядная ночь. Говорят, что он доходит до центра Земли. Бабочка погружается туда после того, как облетит землю. Она проводит там всю зиму, а весной вылетает вновь. Поэтому ее прозвали бабочкой из бездны. Я отведу тебя туда сегодня после полудня, но надо быть осторожными.
* * *Они позавтракали на откосе. У Шина в карманах оказалось много всякой еды: голубая колбаса с фиалками, розовый сыр с черникой, сухое печенье из турлузиновой муки. Жажду утолили водой из фонтана.
– Это чистая вода? – поинтересовалась Пегги.
– Думаю, да, – ответил мальчик. – Ты уже заметила, у нас здесь нет ни промышленных предприятий, ни автомобилей. В каком-то смысле грозы оказали нам услугу, вынудив избавиться от металлических предметов. Трудно проводить усиленную механизацию, если приходится довольствоваться деревом и глиной.
Пегги задумалась, может ли эта вода вернуть человеческий облик Себастьяну. Надо поскорее ее испытать. Ее сердце изнывало от разлуки.
– С этого момента тебе придется делать то, что я скажу, – объявил Шин Доггерти, как только они снова отправились в путь. – Я не шучу. Бездна – опасное место. Большую часть времени она похожа на потухший вулкан, но иногда он просыпается и начинает всасывать все, что его окружает.
– И бабочка там прячется?
– Да… Некоторые считают, что на дне вулкана гигантская пещера, там бабочка впадает в зимнюю спячку, чтобы снова набраться сил.
Шин умолк, потому что пейзаж изменился. Пегги отметила, что деревья здесь накренились в одну сторону.
– Все наклонено, – прошептала она. – Деревья, ограды. Даже трава как будто «причесана» в ту же сторону.
– Это из-за всасывания, – объяснил мальчик. – Когда оно начинается, даже птиц уносит.
– Но в чем причина такого явления?
Шин почесал в затылке.
– Думаю, что всасывание помогает бабочке погрузиться в бездну, – сказал Шин. – Ведь в Шака-Кандарек она прилетает измученная, у нее уже нет сил спуститься к центру Земли самостоятельно, и тогда всасывание помогает ей добраться до тайного убежища, где она залечивает раны и дожидается, когда зарубцуются трещины на крыльях.
