Марина Козинаки - По ту сторону реки. Ярилина рукопись

Анисья выхватила книгу из рук Василисы и поднесла к самому носу:

– «Книга рун, она же Книга Велеса, и является самими вратами. Овладеть руной – пройти сквозь Врата» и много знаков вопроса рядом с этой фразой. Что бы это значило?

– А больше ничего не написано?

– На полях! Написано и обведено! «Зло и добро на чаше весов, здесь к мудрости дверь, открой сей засов».

– Что? – чтобы удостовериться, Василиса тоже заглянула в пособие Рун. – Ничего не понимаю! Это же считалочка из детской игры!

– М‑да… – задумчиво произнесла Анисья и захлопнула книгу. – Вот что сделаем. Мама скоро уйдет, и мы отыщем ключ, о котором Митя говорил, идет? Посмотрим, что он собой представляет, а затем вернемся к разгадке Велесовых Врат!

– Хорошо.

Минут через десять девочки услышали, как с грохотом закрылись створки огромной входной двери на первом этаже особняка Муромцев. Евдокия Рюриковна отправилась в гости, оставив дочь и ее подругу на попечение верной прислуги.

– Отлично. Можем идти! – скомандовала Анисья и выскочила из комнаты.

– Слушай, – Василиса помчалась за ней, стараясь говорить как можно тише, – а ты не думаешь, что под словом «ключ» не подразумевался ключ в прямом смысле?

– Ну естественно нет! Скорее всего, это «ключ к разгадке послания».

– Вот и я так считаю. – Василиса оглянулась на оставшийся позади длинный коридор, завешанный зеркалами и картинами. – Только как тогда он выглядит?

– Понятия не имею. – Анисья свернула влево и до упора надавила на золоченую ручку двери. – Мой брат обожает секреты и всякие тайные знаки. Скорее всего, это какой‑нибудь ребус!

Дверь скрипнула под давлением Анисьиной руки, но не поддалась. Девочка попробовала еще раз, но и на этот раз ничего не вышло.

– Закрыто? – встревоженно спросила Василиса. – Твоя мама заперла дверь?

– Не думаю… – произнесла Анисья. – Это все его чертовы шуточки.

– Чьи?

– Митины, конечно! – взвизгнула Анисья и, к огромному удивлению Василисы, рухнула на колени прямо перед дверью.

– Что ты делаешь?

Анисья не ответила, злобно таращась на дверь, а потом вдруг с мольбой в голосе произнесла:

– Братец, клянусь правой ногой, что больше никогда не буду ябедничать на тебя родителям!

Раздался приглушенный щелчок, и дверь распахнулась. Анисья встала, поправила юбку и сердито взглянула на подругу, которая уже умирала со смеху. Она догадалась, что на дверь было наложено запирающие заклинание, снимаемое весьма своеобразным способом.

– Прекрати. Он и так все детство издевался надо мной.

– Видимо, было за что, – переводя дыхание, сказала Василиса и снова расхохоталась.

– Пошли, Василиса!

Комната была просторной, но угрюмой и какой‑то загруженной. На стенах висели древние гобелены, окна были занавешены тяжелыми бархатными шторами с золотыми кистями. Василиса тут же отметила относительный порядок, если не считать открытого шкафа, из которого были кучей вывалены на пол вещи.

– Не обращай внимания. Он постоянно все разбрасывает, – прокомментировала Анисья, запирая дверцу гардероба.

Стол, странным образом располагавшийся чуть ли не посередине комнаты, был уставлен ровными стопками книжек, покрытых слоем пыли. Очевидно, кроме хозяина комнаты, сюда не могла зайти даже прислуга, чтобы сделать уборку.

Анисья подошла к столу и начала по очереди выдвигать ящички, которых оказалось не меньше десятка. Василиса неторопливо огляделась, а затем присоединилась к подруге. В первом ящике обнаружились записи, ничем, кроме ровного круглого почерка, особо не примечательные: никаких пометок или схем на них не было. Дальше последовали россыпи каких‑то засушенных растений, видимо используемых ранее для приготовления зелий. В следующем ящике опять была стопка каких‑то листов, которые Анисья вручила для просмотра Василисе, а сама принялась за дальнейшее исследование стола.

– Ух ты! Что это? – вдруг подала голос рыжеволосая колдунья, указывая на акварельный пейзаж, обнаруженный ею под верхними листами, исписанными какими‑то рецептами.

– А? Картина? Митя их сотнями рисует.

– Что? Ты же не хочешь сказать, что это его рук дело?

– Да, а что такого?

– Это замечательно… – Василиса, как завороженная, поглядела на решительные мазки: кроны осенних деревьев, под которыми располагались крошечные фигурки людей. – Почему он никому их не показывает?

– Не знаю, – пожала плечами Анисья, перерывая уже шестой ящик. – Ты будешь помогать мне искать ключ или нет?

Василиса положила рисунок на стол и, роясь в очередном ящике, то и дело поднимала голову, чтобы еще раз взглянуть на прекрасный пейзаж. Вскоре последний ящик был опустошен, но ничего напоминающего ключ к разгадке таинственного послания так и не нашлось. Девочки переглянулись и с неохотой взялись за стопки книг, разложенных на столе. Пришлось бы перелистать их все, чтобы отыскать неизвестный «ключ», если бы Анисья вдруг не стукнула себя ладонью по лбу и не произнесла загробным голосом:

– Какая я глупая!

Василиса непонимающе посмотрела на подругу.

– Если мой брат говорит «в столе» и повторяет это несколько раз, то это может обозначать лишь одно!

– Что, Анисья?

– Что никакого ключа в столе нет!

– То есть как нет? А где же тогда?

– В этом‑то и вопрос! – Анисья принялась ходить кругами по комнате. – Здесь определенно должно было быть нечто, что привлекло бы наше внимание! Вряд ли он задумал что‑то сложное. Главное – никогда не верить ему: он самый большой выдумщик на свете! Ну, Василиса? На что ты посмотрела, когда вошла в комнату? Самое первое, что попалось на глаза?

– Открытый шкаф, – пожала плечами Василиса. – И…

– И куча одежды на полу! – выпалила Анисья, стремглав кинувшись к гардеробу, в который уже успела запихнуть все Митины вещи. – Он же знает мою страсть к порядку!

Она распахнула дверцы шкафа и вывалила одежду на пол. На темной полке в глубине остался лежать лишь маленький бумажный сверток. Анисья схватила его и дрожащими руками принялась разворачивать желтоватую бумагу. Еще секунда, и она ошарашенно уставилась на свою ладонь:

– Поверить не могу… Сказав «ключ», мой брат оставил нам… ключ!!!

В руке она держала маленький потемневший ключик, покрытый паутиной бронзовых вензелей. Василиса подошла ближе и подняла с пола бумажку, в которую был завернут ключ и которую Анисья так беспечно отшвырнула.

– Смотри‑ка, тут записка.

– Что?

– Пункт первый: «Руна Врата Велеса. Стр. 127». Пункт второй: «Солнце – Гамаюн, Луна – Манур, Меркурий – Финист, Венера – Свиляна, Сатурн – Сирин, Нептун – Алконост, Марс – РАРОГ». Пункт третий: «НЕ ПОТЕРЯЙ КЛЮЧ, ИЛИ ОТВЕТИШЬ ГОЛОВОЙ». Пункт четвертый: «Не забудь вернуть ключ на место!» Так, кажется, я догадалась!

– Конечно! – Анисья потянула Василису за рукав к выходу из комнаты. – Если наш дом отмечен руной Солнца и его охраняет Гамаюн, то Марс охраняется птицей Рарог! Только вот не ясно… Ой, извини!

Анисья плотно захлопнула дверь и снова упала на колени:

– Братец, спасибо тебе. Ты самый замечательный на свете!

– Это еще зачем? – хихикнула Василиса.

– Если я бы этого не сказала, в следующий раз дверь бы меня не пустила, а мало ли что еще мне может понадобиться в его комнате! Так о чем я? Ага! Не ясно, что нам делать с Рарогом. Ведь Гамаюн пропустила нас туда и обратно без каких‑либо проблем.

– Мы можем поискать что‑нибудь о Рарогах! У тебя ведь полно подобных книг, где есть такая информация.

– Нет! – Анисья остановилась и решительно взглянула на подругу. – Мы отправимся в подземелье!

– Что? Сейчас?

– Конечно, сейчас! А когда у нас еще появится такая возможность? Или ты не хочешь увидеть Ярилину рукопись?

– Еще как хочу!

– Тогда иди за мной! Нам надо тепло одеться!

Через несколько минут девочки, взяв берестяную карту и ключ, закутались в плащи и побежали вниз по лестнице. Добравшись до библиотеки, они на секунду остановились, и Анисья взяла из большой каменной чаши в стене один из светящихся кристаллов, производством которых славились Муромцы.

– Меня волнует Гамаюн, – сказала Василиса, слегка вздрогнув от пронизывающего холода подземелья.

– Почему?

– Она ведь появилась снова, когда мы возвращались обратно. Она пропустила нас, но вдруг не пропустит в этот раз? Я имею в виду, после того как мы увидим Ярилину рукопись.

– Если честно, – тихим голосом отозвалась Анисья, сворачивая вправо, – у меня вообще появились сомнения насчет сохранности рукописи. Неужели никто из взрослых не догадался, как ее найти? В это трудно поверить. Да и заколоченный люк, и эта дверь, которую с такой легкостью открыл мой братец, наводят меня на определенные мысли: слишком уж все просто! Такое ощущение, что книга не защищена!