Александр Зорич - Денис Котик и царица крылатых лошадей
— Вот это да… Вот это дела… — устало сказал Денис. Ему ужасно хотелось снова в кровать. На мягкую подушечку. В уютный теплый мир, где не происходит никаких загадочных событий. Где не водятся черви-железняки. Где нет места злоумышляющим сыскным перчаткам. — И правда, странный сон. Что бы это значило? Надо будет завтра на свежую голову все это как следует обдумать…
— Как это завтра? — Максим даже с места вскочил от возмущения. — Уже завтра! Что тут обдумывать? И так все ясно! Рудоведную трубу собираются похитить! При помощи чародейства заставить ее утанцевать куда подальше! Это как с песьеголовцами. Сначала они мне приснились, а потом уже и напали. Разве не ясно, что это тоже сон в руку?
— Конечно, в руку, — апатично согласился Денис. — Вот с утра отправимся прямиком к Берендею и расскажем ему твой сон. Пусть распорядится трубу цепью к дереву приковать. Или еще лучше — забрать ее с берега. В сарае каком-нибудь запереть. Ведь все-таки ценная вещь!
— Вот именно, что ценная! Слышал, небось, что внутри у нее — рубин! И притом большой! Наверняка вокруг уже ходят личности, которым очень нравятся рубины!
— Вот утром мы Берендею и расскажем про этих личностей, — талдычил свое Денис. Глаза у него просто слипались — хоть спички в них вставляй, чтоб они закрыться не могли…
— Да что ты заладил "Берендей, Берендей"? Мы что, маленькие? Да мы же сами теперь почти волшебники!
Денис улыбнулся. Очень уж комично выглядел Максим, самопровозгласившийся "почти волшебником" в своей пижаме с глупыми оранжевыми покемонами. Да в этой пижаме, по мнению Дениса (которым он кроме Влады ни с кем, правда, не делился), запросто можно проситься обратно в детский садик. Возьмут, и еще как!
— Так значит, ты не хочешь пойти со мной на берег и проверить, не случилось ли чего с трубой. Так? — обиженно прищурившись, спросил Максим.
— Я не хочу? Да я хочу! Только я хочу сделать это утром…
— Но утром ее уже может не быть!
— Ну… все что угодно может случиться, — пожал плечами Денис.
— Выходит, тебе все равно? Люди изобретали, собирали ее, старались, а теперь пусть труба куда хочет туда и идет?! Так получается?
Тут уж Денис не выдержал. Хоть и был он сонным, а все-таки нашел в себе силы разозлиться:
— Знаешь, если ты так беспокоишься за лицейское добро, то и шел бы проверять сам!
— Ах вот ты какой?! — досадливо выпалил Максим и отвернулся к окну.
На улице было совсем темно. Часы показывали половину третьего ночи. Идеальное время для увеселительных прогулок!
— А что, если я боюсь? — вдруг сказал Максим. — Боюсь идти на берег в одиночку?
По правде говоря, от такой откровенности у Дениса отвисла челюсть.
Очень уж это было нетипично. Денис успел привыкнуть, что все его друзья-мальчишки легче съедят килограмм лимонов без сахара, чем сознаются, что чего-нибудь боятся. Наоборот, каждый ищет приключений на свою голову, чтобы показать всем: я не трус! Кто на кладбище ночью ходит, как Алек Шляпин. Кто в секцию дельтапланеризма записывается… А тут…
— Да-да. Боюсь! — подтвердил Максим, выжидательно глядя на товарища.
— Ну тогда вообще о чем разговор? Туши свет! Спокойной ночи!
Но Максим был не из тех, кто пасует перед трудностями. Он прибег к последнему доводу:
— Деня, я тебя не узнаю, — сказал он. — Ведь ты же сам говорил, что мечтаешь попасть а Следопытный посад!
— Говорил… И что с того?
— Говорить-то ты говорил. А когда и вправду представляется возможность что-то самостоятельно расследовать, опередить всех, узнать то, чего не знает никто… ну, в общем, возможность отличиться представляется… Так вот, в этот момент ты только и думаешь, что о теплой постельке, как девчонка! Как какой-нибудь хмырь из Аптечкина посада! Выходит, про Следопытный посад ты так, ради красного словца заливал?
Нет, это было слишком!
С Дениса мигом слетели остатки сна.
Мало того, что усомнились в искренности его желания стать сыщиком-следопытом. Мало того, что его упрекают в изнеженности. Так еще и с каким-то аптекарем сравнили!
Меча громы и молнии, Денис вскочил с кровати. Он откашлялся, поправил футболку и джинсы (он ведь так и заснул — одетым), пригладил торчащие во все стороны волосы и сурово посмотрел на Максима.
— Кто это тут не хочет отличиться? Я? Я, между прочим, уже оделся. Это ты пока в пижаме. Так что даю тебе минуту на сборы. Слышал? Ровно одну минуту!
Как ни храбрился Денис, а ночное путешествие оказалось делом нервным.
Ни луны, ни даже звезд как назло не было. На небе ворочались глухие низкие тучи, похожие на толстый слой иссиня-черной ваты.
В воздухе пахло свежим ненастьем — пока Денис и Максим спали, успел пройти настоящий грибной ливень.
С деревьев капало за шиворот, было зябко и противно. А тропинка, ведущая на берег, которая днем представлялась совсем короткой, оказалась узкой, извилистой, покрытой лужами и предательскими промоинами. Да и до берега было вовсе не пять минут!
Перед мысленным взором Дениса некстати проносились кадры из ужастиков. Настойчиво вспоминались "Ведьма из Блэр", "Кошмар на Улице Вязов" и "Чужие". Последний фильм, конечно, не был классическим ужастиком, но жути нагонял порядочной…
— Макс, ты о чем думаешь? — спросил Денис, когда на душе у него стало совсем уж гадко.
— Я? О трубе, ясное дело, — деловито отвечал Максим. — О том, как все складывается одно к одному.
— Что именно складывается-то? — Денис уцепился за этот разговор как за соломинку. Теперь занудство Максима представлялось ему никаким не занудством, а самым что ни на есть здравым смыслом.
— Да вот сам посуди. Хрули ищут "камень номер восемь". Это я своими ушами слышал. Так?
— Т-так, — подтвердил Денис, растирая озябшие предплечья.
— "Камень номер восемь", очевидно, относится к Алому Медальону. Помнишь, что Леся рассказывала?
— Помню.
— Тогда Леся сказала, что волшебники считают, будто Алый Медальон разобрали на отдельные камни и распродали.
— Ну.
— Теперь скажи мне, какого цвета камни были в Алом Медальоне?
— Алые, наверное. По крайней мере, это было бы логично, — пожал плечами Денис. — Или красные, на худой конец.
— А Большой Рубин какого цвета?
— Тоже красного. Кажется. Только не пойму, что из того. Ты что, решил на ювелира выучиться? — недоуменно спросил Денис.
— Ничего я не решил. Просто подумал: а вдруг тот Большой Рубин, который использован в магико-оптической системе рудоведной трубы, и есть тот самый "камень номер восемь" из Алого Медальона?
— Да с чего ты взял?
— А зачем хрулям шастать по Мастеровому посаду? Почему чья-то перчатка целый день слонялась вокруг трубы? И потом, если мой сон в руку, зачем невесть кому замышлять кражу рудоведной трубы?
— По-моему, все это ужасно сложно… — замялся Денис. — Но главное, зачем Папе Карло использовать в своей системе рубин из Алого Медальона? Других рубинов в природе что ли нет? Это как нам с тобой из музея украсть какой-нибудь меч жутко исторический. Допустим, меч Юлия Цезаря. И потом дрова им колоть. Непрактично это. И глупо.
— А если Папа Карло не знал? — возразил Максим. — Просто не знал, что это рубин из Алого Медальона? На нем же не написано, что он волшебный и когда-то принадлежал царице крылатых лошадей?
Так они и проспорили всю дорогу до берега Дунайки. Денис высмеивал теории Максима как невероятные, а Максим обзывал Дениса упрямым бараном, не желающим признать очевидного…
Пожалуй, если бы весь этот разговор не происходил посреди ночного леса, пропитанного подозрительными шорохами, они вообще не спорили бы друг с другом.
Денис был почти во всем согласен с Максимом — ведь он же помнил Владин взгляд-назад. Но Денис все-таки спорил. Потому что только спор был в состоянии отвлечь его от окружающего их чужого и холодного леса…
Но вот показался берег Дунайки.
Стоило ребятам выйти из леса, как страх тут же отступил. Все-таки, на берегу было чуть светлее и как-то уютнее — даже кваканье лягушек внушало оптимизм.
Но главное, здесь не было деревьев с их нескончаемой холодной капелью и непрестанным перешептываньем! Тихо плескалась речная вода, тянуло тиной.
Сориентировавшись на местности, Денис и Максим сразу же бросились туда, где рудоведная труба была оставлена на ночлег. Хищно заскрипел под их кроссовками мокрый речной песок.
Найти нужное место было нетрудно — благо, возле него имелся броский ориентир: пляжный павильончик, чья крыша была выкрашена под мухомор (там хранились водные велосипеды и надувные матрацы).
Денис тут же признал валун, на котором он сидел, когда болтал с Владой о ее нечаянном взгляде-назад. И бачок для мусора в форме тюльпана — он был до самого верха наполнен салфетками с эмблемой Мастерового посада (в них был завернуты пироги с вишней, которые горшочки-самовары выдали ребятам в дорогу после обеда).
