Марина Козинаки - По ту сторону реки. Ярилина рукопись

– Зачем строиться в одном и том же месте?

– Наверное, вас тут что‑то держит. Давай‑ка сюда, я уберу.

Сева протянул ей пиалу, и в этот момент взгляд его буквально приковался к поцарапанному, немного выгнутому серебряному донышку – в четко выгравированном кружке была маленькая славянская руна.

– О, Велесов Шлем. – Молодая мачеха проследила за направлением его взгляда и усмехнулась. – Я как‑то раз уже натыкалась на эту руну у вас в доме. Смешно, верно, что серебряная посуда с таким знаком принадлежит вам, а не семейству Велес.

Сева почувствовал, как его наполняет небывалое волнение – он стоит на пороге величайшего открытия. Ничего удивительного не было в том, что Велесов Шлем повстречался Юле в этом доме… Ярилино Копье обозначало то же самое, что и руна Марса, а Велесов Шлем – то же, что планетарный знак Меркурия. Поток его мыслей прервал голос мачехи, она достала целый сверток тяжелых потемневших ложечек.

– Вот они! Смотри, на них‑то четкие узоры! Руны Меркурия. Прямо на всех. Ну, это я понимаю. Знак потомственных целителей. Хорошо, что праздничный десерт не обойдется сегодня без ложек. Ну что бы я делала без тебя, Сева? – Юля встала.

– Где ты видела Велесов Шлем? Где? Вспомни место!

– В погребе, кажется.

– Я скоро вернусь, ладно? – тут же пробормотал Сева. – Через полчаса… или через час! Я помогу все приготовить, хорошо? Но сейчас мне срочно надо уйти! Очень срочно!

– Да… ладно… – Женщина озадаченно поглядела ему вслед, когда он вылетел из гостиной.

В прихожей он схватил куртку и через секунду оказался в заснеженном саду позади дома: это было обычное, не слишком ухоженное и не очень красивое место, но теперь его древность казалась Севе неоспоримой. В дальнем конце сада большие валуны перемешались с остатками кирпичной кладки, сквозь которую протиснулись жесткие тонкие стебли камнеломки. Тленом изъеденный камень кое‑где был покрыт мшистой серостью и присыпан снегом. Такие же серые глыбы торчали из земли рядом со старым кленом, на котором вот уже лет пятнадцать висели дряхлые веревочные качели.

«Наверное, вас тут что‑то держит, – вспомнил Сева фразу мачехи. – Что? Что нас может держать на этом месте?»

Надо было отправиться в подвал, в погреб, но Сева почувствовал, что ему следует еще раз взглянуть на сад – кладбище некогда богатых домов его предков.

От самого старого фундамента тянулся широкий земляной вал, похожий на хребет огромной рептилии, спящей и невидимой под снегом. Вал этот, приближаясь к Севиному дому, сходил на нет, теряясь в сухих зарослях вьющегося винограда, и в конце концов упирался в заднюю стену, за которой как раз и располагалась лестница, ведущая в погребок.

Взгляд Воздушного Колдуна тут же приковался к этому земляному хребту. В самом погребе он бывал сотни раз – это было маленькое квадратное помещение, заставленное соленьями и ненужными вещами. Севе отчего‑то стало казаться, что, спустись он туда опять, ничего необычного он там не найдет, но вот этот холм… длинная насыпь, что ползла через весь сад… Почему она вела прямо к стене? Словно нитка тянулась с насаженными на нее, как бусины, остовами старых зданий и новым жилищем Заиграй‑Овражкиных. Было ли это тем, что «держало» всю семью на одном месте?

Вернувшись в дом, Сева все же отправился в подвал, но так и не нашел там ничего, что могло объяснить ему происхождение земляной насыпи: никаких потайных дверей он не обнаружил, а также никаких знаков, в том числе и Велесова Шлема. Вероятно, Юля видела эту руну где‑то еще, назвав погреб по ошибке.

Тайна не отпускала, он вернулся в сад и продолжил свои исследования. Вал за кленом переходил в пологий холмик, с которого Сева в детстве скатывался на санках.

– Осторожно! Справа камень, ты помнишь? Не ударься! – кричал с порога нежный голос матери, но Сева, конечно же, влетел в камень лбом.

Вот и сам клен. С ним тоже были связаны детские воспоминания.

– Севушка, слезай с дерева! Ты можешь упасть!

– Ну и что? Я не разобьюсь. Папа сказал, что Воздушные Маги не разбиваются!

Он, естественно, не разбился, но очень долго лежал на земле, чувствуя такую нестерпимую боль, что даже немного всплакнул.

Дальше за кленом начинался бурьян – никто в эту часть сада не ходил. Никто, кроме маленького мальчика, которого оставляли поиграть одного. Там, в бурьяне, прятался полуразрушенный, очерченный каменным кругом колодец. Черная вода страшно и таинственно сверкала далеко в глубине. В ней ничего не отражалось: ни небо, ни Севино лицо. Он часами мог смотреть на нее, слушая эхо собственного голоса и гулкие всплески брошенных вниз камней. Но однажды, Сева помнил как сейчас, ему что‑то померещилось там на дне. Какой‑то темный всполох, движение чего‑то призрачного, и приятный еле различимый шорох заставил его свеситься вниз всем телом…

В тот момент его схватили руки матери.

– Милый, ты мог разбиться! Ну зачем ты туда полез!

– Мама, Воздушные Маги не разбиваются!

– Значит, захлебнуться. Там же вода! Холодная, темная! Там глубоко!

– Колодец завалили, – бросил отец через некоторое время, холодно глядя на сына. – Теперь тебе до него не добраться.

Сева, пораженный этим воспоминанием, сначала замер, а потом на ватных ногах побрел туда… К бурьяну, потом пошел все быстрее и быстрее. Кучу наваленных друг на друга камней и веток он вскоре раскидал, и показался замшелый край колодца. Уровень воды внизу не изменился. Ее чернота была все такой же завораживающей, как и много лет назад. Сева нагнулся, с нарастающем трепетом следя за тем, как падающий снег, попав в колодец, будто бы сразу исчезал. Вдруг его рука скользнула по рассыпающейся от старости породе, и большой кусок камня полетел вслед за снежинками. Он достиг поверхности воды, сильно бултыхнув, и скрылся в темноте. В ту же секунду послышался еще один глухой удар – камень ударился о дно.

– Тут так мелко? – удивился Воздушный Маг.

По воде пошли круги. Сева ощутил легкое дуновение. Повеяло чем‑то необъяснимым, словно колодец находился во власти мощной, древней магии.

«Это то, что я ищу, – подумал он. – Все это время колодец был у меня под носом… Все, что мы ищем, лежит прямо у нас под носом…»

Он взобрался на край и, закрыв глаза, прыгнул вниз.

* * *

Раздался звук дверного колокольчика.

– Я сам открою! – выкрикнул Митя, опередив пожилую домработницу, которая уже спешила к входной двери. – Привет! Быстро же ты добрался!

– Я бежал, – ответил Сева.

– Сева, привет! – взвизгнула Анисья и потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Ее рыжеволосая подруга лишь смущенно улыбнулась и кивнула вошедшему колдуну. После возвращения семейства Муромцев из Шотландии это была первая встреча всех четверых.

– За тобой гналась толпа поклонниц? Или ты просто решил пробежаться в это прекрасное морозное утро? – съязвил Митя, вешая Севину куртку на золоченый крючок в виде морды дракона.

– Да, спорт – полезная вещь. Можно мне чаю?

– Чай, пожалуйста, – обратился Митя к домработнице, – в детскую.

Пожилая колдунья кивнула и скрылась в коридоре. Митя же повел друзей на третий этаж в комнату, которая издревле звалась «детской», хотя никакие дети там никогда не жили. Утренний свет косыми лучами ложился на изгибы широкой мраморной лестницы.

– У меня плохая новость, – сообщил Сева. – У нас опять есть долг перед Заречьем. Лиса сказала прийти к ней послезавтра. А там уже и на встречи с Жабой и Велес будет пора.

– Ну и ладно. – Митя пожал плечами и открыл дверь детской, пропуская девочек. – Все не так ужасно. Не впервой.

– Да нет. Тебе покажется это ужасным после того, как я сообщу тебе следующую новость.

Сева упал на диван рядом с Анисьей.

– Так о чем ты еще хотел рассказать? – спросил Митя.

Сева внимательно посмотрел на дверь и приложил палец к губам. В эту секунду дверь отворилась, и домработница внесла большой поднос с чайником и чашками. Хотя вернее было бы сказать, что она его не несла, а сопровождала, потому что поднос летел по воздуху сам, подгоняемый лишь частыми взмахами руки колдуньи.

– Спасибо. – Сева встал и налил чаю себе и девочкам. – Прежде чем сообщить еще одну новость, я должен узнать, где ваши родители.

С хитрой улыбкой Сева протянул фарфоровую чашку Василисе и вернулся обратно к дивану. Он был явно в приподнятом настроении.

– На заседании Вече старейшин.

– Вот как? – Сева оживился еще больше. – И когда они вернутся?

– Часа через два‑три, я думаю. А какая тебе разница? Или ты собрался устроить у нас в доме вечеринку? – спросил Митя.

Сева усмехнулся:

– Нет, просто мы должны совершить одно очень важное дело до их возвращения.