Борис Карлов - Карлуша на Луне

После недолгих препирательств Злючкин все-таки начал считалку, но в самом конце вдруг остановился, сказал «извините» и тут же начал другую.

— Эй, погодите, — возмутился Ярило. — Почему вы не закончили? По считалке выходило, что вам снимать первому.

— Нет, та считалка неправильная, — возразил Злючкин. — К тому же я забыл её конец.

— Её конец — «всё равно тебе водить»!

Ярило так разволновался, что действительно стал задыхаться. Он беспомощно замахал руками, широко раскрыл рот и побледнел. Понимая, что другого выхода нет, он набрал на запястье личный код разгерметизации и сбросил с себя скафандр.

Отступив назад, Злючкин смотрел на него с интересом.

Ярило отдышался, столкнул скафандр с насыпи и зашагал по шпалам не оборачиваясь.

— Погодите, я с вами! — закричал Злючкин.

Он тоже торопливо сбросил свой скафандр, догнал своего оппонента и зашагал рядом.

Часа через два впереди показалась станция. Не глядя друг на друга, путники ускорили шаг и вскоре смогли прочесть название: Лисий Нос. Они зашли в помещение вокзала и огляделись.

На деревянных лавочках дожидались поезда несколько гномов, кассирша скучала за окошечком билетной кассы, буфетчик отгонял газетой мух от подноса с бутербродами.

Товарищи по несчастью почувствовали, что зверски проголодались. Буфетчик же, заметив прилично одетых клиентов, начал махать газетой с удвоенной энергией.

И Ярило, и Злючкин основательно готовились к полёту и проштудировали книгу, написанную Студентом об экономике подлунного мира. Они знали, что такое деньги, откуда они берутся и как участвуют во взаиморасчётах. Поэтому они повели себя крайне осторожно и даже хитро.

Приблизившись к прилавку, Ярило похлопал себя по карманам и сказал:

— Ах, какая досада! Я забыл дома свои деньги. Коллега, у вас есть с собой деньги?

Злючкин тоже похлопал себя по карманам и развел руками:

— Кажется, я тоже забыл свои деньги.

Буфетчик перестал махать газетой и покосился на видневшегося через окно прогуливавшегося по перрону полицейского. Воспользовавшись моментом, мухи сразу облепили бутерброды с подсохшим сыром.

— Дорогой друг! — обратился Ярило к буфетчику. — Не могли бы вы дать нам немного денег в обмен на какую-либо услугу с нашей стороны?

— Услугу? — повторил тот, недоверчиво разглядывая строгие, но слегка помятые костюмы посетителей. — Услуг мне не надо, у меня есть только грязная работа.

— Ничего, ничего, — мягко согласился Ярило, довольный тем, что сразу сумел договориться. — Мы готовы выполнить вашу грязную работу.

— Если приберетесь на заднем дворе, получите по фертингу.

Переглянувшись, Злючкин и Ярило согласно закивали.

Аккуратно сложив в сторонке пиджаки, профессор и академик долго и сосредоточенно сгребали с земли размокший мусор, гнилые капустные листья и картофельную шелуху. Закончив, они позвали хозяина. Тот одобрил работу и, как обещал, вручил им по круглому увесистому металлическому фертингу.

Повертев монету в руках, Ярило обратился к хозяину:

— Простите, а не могли бы вы обменять нам эти деньги на какие-нибудь продукты питания?

Давно уже сообразивший, что имеет дело со свихнувшимися чудаками-учёными, возвращавшимися со своих дач, буфетчик охотно согласился их накормить, вернув тем самым назад свои денежки.

Он выставил на один из столиков свой залежалый товар стал с удовольствием наблюдать, как эти двое с жадностью поглощают салаты и бутерброды, которые он в конце дня собирался вытряхнуть на помойку.

Запив еду вчерашним чаем и степенно поблагодарив хозяина, клиенты поднялись и вышли на свежий воздух.

Теперь им предстояло обсудить свои дальнейшие действия. Они расстегнули нижние пуговицы пиджаков и уселись на одну из расставленных вдоль перрона скамеек. Злючкину отчего-то нестерпимо захотелось излить душу своему оппоненту. Он вдруг вспомнил, как нарочно опрокинул чернильницу на столе академика Ярилы, зайдя к нему в кабинет и не застав его на месте.

— А знаете, коллега, — сказал он, всхлипнув и утерев глаза платочком, я ведь всегда вас недолюбливал. Чего уж лукавить, я вам просто завидовал, вот и всё! И чего только я не делал, чтобы помешать вашей выдающейся научной работе, чтобы высмеять и принизить ваш талант в глазах общественности! Я мошенничал, я клеветал на вас!..

Злючкин разрыдался и упал на грудь Ярилы.

— Успокойтесь, дорогой друг, — сказал тот с надрывом. — Я тоже виноват перед вами и ещё многими гномами. Я тормозил смелые и талантливые проекты моих учеников, я малодушно ревновал к их способностям. А однажды я просто-напросто выдал за свою идею одной из моих студенток. Ах, как стыдно, как стыдно!..

Возле двух прилично одетых, плачущих навзрыд гномов остановился полицейский.

— Старший сержант Тигль, — представился он, отдавая честь. — Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?

Обыкновенные полицейские не принадлежали к касте неприкасаемых, поэтому несли свою службу образцово, в полном согласии с духом и буквой закона. Делать им это было тем более просто, что ни один гном, находившийся под влиянием порошка, не мог солгать даже при сильном желании.

— Не знаем, — плача, ответили гномы совершенную правду.

— А где вы работаете, хотя бы знаете? — поинтересовался Тигль, действуя согласно инструкции.

Ярило и Злючкин закивали головами:

— Да, это мы, конечно, знаем: мы работаем в Академии наук.

И это было абсолютной правдой.

— Почему же вы плачете?

— Мы не знаем, куда нам идти…

— Заблудились вы, что ли?

— Да, за-аблудились. Потерялись, и во-обще…

— Ладно, не плачьте, сейчас поправим дело, — ободрил их полицейский.

Он вызвал по рации патрульную машину и велел отвезти заблудившихся профессора с академиком прямо в Академию наук города Хрумстика, в пригороде которого находилась станция Лисий Нос.

Декан Академии принял учёных в своем кабинете и выслушал их с живым интересом: в штатном расписании остро не хватало преподавателей.

Ярило и Злючкин рассказали о своих последних научных работах в Академии наук Центральной директории. Было понятно, что они уверенно владеют такими дисциплинами как астрономия, математика и физика. Несомненно, их знания соответствовали заявленным ими научным степеням и званиям.

Правда, к своему стыду, декан никак не мог припомнить, где находится город с таким названием, но в конце концов он решил, что это какой-нибудь засекреченный объект, сотрудников которого распустили после прекращения программы «Космические поставки»…

Он закончил расспросы и с удовольствием зачислил в штат новых преподавателей. Ярило получил методическое пособие для преподавания астрономии, Злючкин — для преподавания математики. Они также получили в кассе приличный аванс и смогли занять удобные номера в местной гостинице.

В первый же вечер, после сытного ужина, они внимательно прослушали ежевечерние установки по телевидению, и после этого их земное прошлое стало надёжно затягиваться пеленой сладкого гипнотического тумана…

Глава одиннадцатая

Тихоня очнулся в полутёмном подвале, заваленном оставшейся после строительства дома рухлядью. Свет едва проникал сюда через маленькое зарешёченное оконце, было довольно тепло, и воняло сыростью. Голова у него сильно болела от удара резиновой дубинкой, в глазах слегка двоилось. Рядом лежал всё ещё находившийся без сознания дворник.

— Эй, очнитесь, — толкнул его Тихоня и похлопал по щекам.

Дворник открыл глаза, ничего не понял и стал удивлённо озираться по сторонам.

— Не пугайтесь, пока ещё всё не так плохо. Ваш хозяин запер нас в подвале.

Дворник перестал хлопать глазами, его сознание постепенно прояснилось.

— Вы — гость господина Енота, — сказал он наконец.

— Никакой он не Енот, — сходу внёс ясность Тихоня. — Это беглый преступник Ханаконда, его розыск сейчас объявлен по всей стране. В вашей хибаре хотя бы есть телевизор?

— Телевизора нет, — признался дворник. — Есть радио, да только по радио не разглядишь, какой он из себя, этот Аллигатор…

— Не Аллигатор, а Ханаконда.

— Вот-вот. Говорили, что их сбежало всего восемь гномов, а в доме было… Как раз и было восемь… вместе с вами.

Для того чтобы сразу устранить все возможные недоразумения, Тихоня поднялся на ноги и официально представился:

— Агент секретной полиции старший лейтенант Ригль. По заданию правительства внедрён в банду Ханаконды накануне его побега из места содержания.