Рик Риордан - Метка Афины
Он поднял Анаклузмос, готовясь сражаться, но они безнадежно проигрывали численностью. Несколько десятков воинов опустили копья и взяли ребят в кольцо, благоразумно держась на расстоянии удара от меча Перси. Люди-дельфины открывали свои пасти, пересвистывались и что-то лопотали. Раньше Перси не представлял, как ужасны на вид дельфиньи зубы.
Юноша напряженно размышлял. Может, он сумеет вырваться из круга и уничтожить парочку нападавших, но остальные наверняка насадят их с Аннабет на копья.
По крайней мере, воины, кажется, не собирались убивать их сразу. Они удерживали ребят на месте, пока остальные головорезы хлынули вниз и принялись обшаривать корабль. Перси слышал, как они вламываются в каюты и дерутся с его друзьями. Даже если остальные полубоги успели вовремя проснуться, у них не было шансов против такой огромной банды.
По палубе протащили полубессознательного, стонущего Лео и швырнули на груду веревок. Внизу шум борьбы постепенно стихал. Либо остальных скрутили, либо… Перси даже думать об этом не хотел.
Круг копий разомкнулся: воины пропустили кого-то внутрь. Выглядел новоприбывший как человек, но по тому, как расступались перед ним дельфины, Перси заключил, что это главарь. Он был одет в греческие боевые доспехи — сандалии, килт и наголенники, нагрудник, украшенный тщательно выполненными изображениями морских чудовищ, — и все это было сделано из золота. Даже меч, греческий клинок, похожий на Анаклузмос, был не бронзовым, а золотым.
«Золотой мальчик, — подумал Перси, вспомнив свой сон. — Им придется встретиться с золотым мальчиком».
Больше всего Перси нервировал шлем того парня: забрало было сделано в форме маски, напоминающей голову горгоны: кривые клыки, страшный оскал, а вместо волос — извивающиеся вокруг лица золотые змеи. Перси когда-то сталкивался с горгонами и заметил, что сходство (на его вкус, пожалуй, даже слишком сильное) налицо.
Аннабет повернулась и встала с ним плечом к плечу. Перси подавил порыв обнять ее, защитить, так как опасался, что дочь Афины этого не одобрит. К тому же он не хотел показывать парню в золотом, что Аннабет — его девушка. Не стоит выдавать врагу свои слабости, они и так уже попались.
— Кто вы? — спросил Перси. — Что вам нужно?
Воин в золотом тихо засмеялся и, прежде чем Перси успел отреагировать, одним молниеносным движением клинка выбил Анаклузмос у него из рук, так что меч улетел в море.
С таким же успехом воин мог бросить туда легкие Перси, потому что у юноши вдруг перехватило дыхание. Его еще никогда не обезоруживали так легко.
— Ну, здравствуй, братец. — У воина в золотом оказался низкий густой голос с причудливым акцентом, возможно, жителя Ближнего Востока, казавшийся смутно знакомым. — Всегда рад ограбить нашего брата, сына Посейдона. Я — Хрисаор, Золотой Меч. Что же до того, чего я хочу… — Золотая маска повернулась к Аннабет. — Ну, это просто. Я хочу все, что есть у тебя.
XXX
ПЕРСИ
Сердце Перси бешено колотилось, когда он смотрел, как Хрисаор расхаживает взад-вперед, пристально рассматривая их, точно премированный скот. С десяток его дельфиноподобных воинов продолжали держать ребят в кольце, целясь копьями прямо в грудь Перси, а десятки других разбойников обыскивали корабль, так что снизу доносился грохот и треск ломаемых вещей. Один из бандитов протопал вверх по лестнице с ящиком амброзии в руках, другой тащил охапку стрел от баллисты и ящик с греческим огнем.
— Осторожнее с этим! — предупредила Аннабет. — Этого достаточно, чтобы оба наших корабля взлетели на воздух.
— Ха! — хохотнул Хрисаор. — Мы все знаем про греческий огонь, девочка. Не волнуйся. Мы тысячелетиями грабили и топили корабли в Mare Nostrum.
— Я уже где-то слышал такой акцент, — сказал Перси. — Мы встречались раньше?
— Не имел удовольствия. — Золотая маска горгоны скалилась на них, так что невозможно было проследить за выражением лица Хрисаора. — Но я все о тебе слышал, Перси Джексон. О да, молодой человек, который спас Олимп. И его верная закадычная подруга Аннабет Чейз.
— Никакая я не закадычная подруга, — прорычала Аннабет. — Кстати, Перси, тебе знаком его акцент, потому что он говорит, как его мать. Мы ее убили в Нью-Джерси.
Перси нахмурился.
— Я совершенно точно уверен, что с таким акцентом в Нью-Джерси не говорят. А кто его?.. Ой.
Все встало на свои места. Кабачок садовых гномов тетушки Эм — логово Медузы Горгоны. Она тоже говорила с таким чудным акцентом, по крайней мере, до тех пор, пока Перси не отрубил ей голову.
— Твоя мать — Медуза? — спросил он. — Чувак, не повезло же тебе.
Судя по горловому звуку, раздавшемуся под маской, теперь Хрисаор тоже рычал.
— Ты такой же наглый, как и первый Персей, — проговорил он. — Но ты прав, Перси Джексон. Мой отец — Посейдон, а Медуза — моя мать. После того, как эта так называемая богиня мудрости превратила Медузу в чудовище… — Золотая маска повернулась к Аннабет: — Это же вроде твоя мать, если не ошибаюсь… Двое детей Медузы оказались в ее утробе, как в ловушке, не в состоянии родиться. И когда настоящий Персей отрубил Медузе голову…
— Дети вырвались на свободу, — припомнила Аннабет. — Пегас и ты.
Перси моргнул.
— Значит, твой брат — крылатый конь. Но при этом ты мой сводный брат, а значит, все летающие кони в мире мои… Ты это знал? Ладно, проехали.
Он уже давно усвоил, что не стоит слишком углубляться в хитросплетения родственных отношений богов, выясняя, кто кому и кем приходится.
После того, как у него появился сводный брат-циклоп Тайсон, Перси решил, что двоих в его семье достаточно.
— Но если ты ребенок Медузы, — продолжал он, — почему я никогда о тебе не слышал?
Хрисаор с раздражением вздохнул.
— Когда твой брат — Пегас, привыкаешь, что про тебя самого забывают. «Ой, смотрите: крылатая лошадь!» Разве кому-то есть дело до меня? Нет! — Он поднял меч, так что его острие нацелилось прямо Перси в глаз. — Но не стоит меня недооценивать. Мое имя означает «золотой меч» неспроста.
— «Имперское золото»? — предположил Перси.
— Ха! «Колдовское золото», да. Впоследствии римляне прозвали его имперским золотом, но до меня никто еще не сражался таким клинком. Мне полагалось стать самым знаменитым героем всех времен! Но, поскольку сказители легенд решили меня игнорировать, я стал злодеем — надо же использовать свое наследие. Будучи сыном Медузы Горгоны, я мог внушать ужас, а будучи сыном Посейдона — править морями!
— Ты стал пиратом, — резюмировала Аннабет.
Хрисаор развел руками, и Перси это вполне устраивало, потому что острие меча больше не целилось ему в глаз.
— Самым лучшим пиратом, — провозгласил Хрисаор. — Я бороздил эти воды веками и подстерегал всех полубогов, которым хватило глупости сунуться в Mare Nostrum. Теперь это моя территория, и все, что у вас есть, — тоже мое.
Один из воинов-дельфинов выволок на палубу тренера Хеджа.
— А ну отпусти меня, ты, тунец-переросток! — ревел Хедж. Он попытался лягнуть воина, но его копыто только впустую звякнуло по доспеху пирата. Судя по вмятинам в форме копыт, украшавшим нагрудник и шлем дельфина, это была далеко не первая попытка тренера освободиться.
— А, сатир, — протянул Хрисаор. — Маленький, старый и жилистый, но циклопы прекрасно заплатят за такую закуску. Посадите его на цепь.
— Я вам не козлятина к столу! — запротестовал Хедж.
— И заткните ему рот, — добавил Хрисаор.
— Ах ты мелкий позолоченный… — дальнейших оскорблений Хеджа никто не услышал, поскольку дельфин заткнул ему рот куском грязной парусины. Тренера моментально скрутили, как теленка на родео, и бросили к остальной добыче, а прихватили пираты немало: деревянные ящики с провизией, запасное оружие, даже волшебный холодильничек из кают-компании.
— Вы не можете этого сделать! — закричала Аннабет.
Смех Хрисаора гулким эхом загудел под его шлемом.
«Интересно, — подумал Перси, — он просто страшно обезображен или может обращать в камень взглядом, как мамочка?»
— Я могу делать все, что захочу, — сказал Хрисаор. — Мои воины отлично натренированы. Они злые, беспощадные…
— Дельфины, — заметил Перси.
Хрисаор пожал плечами:
— Да, а что тут такого? Несколько тысячелетий назад им не повезло: они похитили не того парня. Некоторые из их команды превратились в дельфинов полностью, остальные сошли с ума, но эти… эти выжили, став гибридами. Когда я нашел их под водой и предложил им новую жизнь, они стали моей верной командой. Они ничего не боятся!
Один из воинов нервно застрекотал, обращаясь к предводителю.
— Да-да, — прорычал Хрисаор. — Они боятся одного существа, но это едва ли имеет значение, ведь его здесь нет.
