Евгений Гаглоев - Скорпион
– Мы не встречались раньше? – спросила у него Серафима.
– По-моему, нет! – ответил юный оборотень. – Я бы запомнил! Ты учишься в нашей школе?
– Да я вообще нигде не учусь! – засмеялась девушка.
– Как это? – не понял Артем.
– Отец нанял для меня целый штат репетиторов, так что образование я получаю дома.
– Везет же некоторым! – воскликнул Бирюков.
– Кстати, твой отец знает, что ты с нами? – спросил Матвей.
– Я не видела его со вчерашнего дня. Он пропадает то в клубе, то в полиции, то еще где-то. Вот почему я и говорю, что не стоит нам ждать, пока они что-нибудь придумают. Сами спасем Маринку!
– Эх, мне бы твою уверенность, – вздохнул Артем.
– А нечего заранее настраиваться на поражение!
Наконец они выбрались на узкую тропку, протоптанную совсем недавно. Очевидно, кто-то ходил вдоль ограды парка, может, сторож или охранник, но пока они не встретили ни души. Солнце давно село, большая круглая луна освещала парк мягким голубым светом. Наступило полнолуние, и поэтому Артем то и дело поглядывал на Легостаева.
Никита шагал сразу за Матвеем, надвинув на голову капюшон и засунув руки в карманы. Сегодня он был не очень разговорчив. Артем тоже помалкивал. Перед встречей он предупредил Матвея, что в полнолуние Никита становится немного нервным. Лунный свет как-то по-особенному действовал на оборотней, и в любой момент могло начаться превращение. Матвей предложил Никите остаться дома и не ходить с ними, но тот и слышать об этом не хотел.
– Дело опасное, и я вам наверняка пригожусь, – заверил он. – Вы только поменьше обращайте на меня внимания.
А еще Артем время от времени поглядывал на Серафиму. Как она отреагирует, если Никита вдруг начнет превращаться прямо у нее на глазах? Сима говорила, что ей известно о странных событиях, порой случавшихся в городе. Но вот видела ли она настоящего оборотня, это вопрос на миллион!
Они прошли мимо ворот, на которых висел огромный ржавый замок, и Никита, который бывал здесь раньше, сообщил, что впереди должен отсутствовать целый пролет ограждения. Матвей и в этот раз дал ему шестерню Трианона, чтобы тот мог учуять зеркало по запаху. Правда, они сомневались, что Клуб Калиостро хранит зеркала здесь, но проверить не мешало.
Вскоре они дошли до пролома в ограде и пробрались на территорию луна-парка. Пустые, обшарпанные павильоны, заметенные снегом, одним своим видом наводили тоску и уныние. Некогда красивые домики, расписанные яркими рисунками и надписями, давно выцвели от времени и непогоды. Неподалеку стоял «Лабиринт ужасов» – место, где ребята познакомились с Алексом, а Матвея отравили порошком Корнелиуса. Казалось, это было давным-давно, а ведь прошло всего несколько месяцев.
На дорожке к «Лабиринту» лежал толстый слой снега, но совсем неподалеку от нее обнаружилась расчищенная дорога, по которой, видно, проезжали машины. По ней они и добрались до павильона с вывеской «Подводный мир». Это был гигантский облезлый купол в центре парка, засыпанный снегом и напоминающий теперь большого осьминога. В стороны от основного здания отходили отростки-коридоры, каждый со своим отдельным входом. Через массивные железные двери можно было войти в павильон. Перед зданием стояла потрескавшаяся скульптура, изображавшая морского конька, а рядом с ней была установлена большая доска со схемой лабиринтов и аттракционов павильона, но она настолько выцвела, что разобрать что-либо было невозможно. Вокруг «Подводного мира» были проложены хорошо утоптанные дорожки, на которых отчетливо были видны человеческие следы и отпечатки колес.
– А что там внутри? – спросил Матвей у Артема.
– Насколько я помню, внизу целый подземный город из залов и лабиринтов. Когда-то там были огромные аквариумы, бассейны с прозрачными стенками, где плавали разные рыбы, и еще много чего интересного. Мне всегда нравилось бывать здесь. Но сейчас отчего-то жутко!
– Понимаю, – кивнул Никита. – Мне и самому не по себе. Только не знаю, связано это с этим местом или с тем, что сегодня полнолуние…
Матвей взглянул на небо. Черные тучи медленно наплывали на луну. Никита поднял голову вверх, и его глаза полыхнули желтым огнем. Артем боязливо поежился.
– Ты реагируешь на луну? – спросила Сима у оборотня.
– В моменты полной луны мне трудно себя сдерживать, – признался тот.
– О, – только и сказала Серафима.
Артем так и не понял, что она хотела этим сказать, но на всякий случай промолчал. Они подошли к входу в главный отсек и прислушались. Оттуда не доносилось ни звука. Никита потянул на себя тяжелую дверь, и она с протяжным скрипом поддалась. За дверью начинался темный коридор, но в дальнем его конце виднелся свет. Сима и Артем вытащили из карманов фонарики и, включив их, вошли в отсек и медленно двинулись вперед, стараясь не создавать шума.
Приблизившись к источнику света, они разглядели еще одну дверь, над которой светилась табличка с надписью «Выход». Она тоже оказалась открытой. Ребята пошли дальше, осторожно ступая по запыленному полу.
– Нас словно пытаются заманить в ловушку, – прошептала Серафима.
– Они, несомненно, ждут нас, – сказал Матвей. – Но ждут только через полтора часа. Мы пришли раньше намеченного времени, и у нас будет возможность осмотреться.
Темнота в коридоре медленно отступала перед тусклым – светом фонариков.
– Холодрыга! – поежился Артем. – А от этих рисунков мне еще холоднее!
Матвей и Никита холода не ощущали, а вот Серафима зябко куталась в свою короткую курточку. На стенах коридора были изображены виды Арктики. Заснеженные вершины, белые медведи, темная гладь океана на горизонте. Краска от времени отслоилась от стен и чешуйками осыпалась на каменный пол.
Матвей напряженно прислушивался, но пока ничего не слышал. Они добрались до очередного поворота. Никита осторожно заглянул за угол и застыл, как вкопанный.
– Что там? – забеспокоился Артем.
– Сами посмотрите.
Матвей, Сима и Артем подошли к Легостаеву Прямо за углом стояла стеклянная статуя человека, поблескивавшая в полумраке. Это был мужчина лет сорока, одетый в темный пиджак и такие же брюки. Он стоял и невидящим взглядом смотрел в темноту.
– Кто это? – спросил Артем. – Вы его раньше видели?
– Нет, – ответил Никита.
– Во всяком случае он не из наших, – сказал Матвей. – Один из тех, кого угораздило встретиться с Гертрудой.
– Но почему он стоит именно здесь? – удивилась Сима.
– Будто охраняет что-то, – добавил Легостаев.
– Или кого-то, – предположил Матвей. – Что говорит тебе твое обоняние? Ты чувствуешь здесь запах черного зеркала?
Никита шумно потянул носом, задрав его вверх.
– Нет, – ответил он. – Пока я ничего не чувствую. Но здесь много других запахов. Они могут заглушать запах зеркал Трианона.
– А что ты чувствуешь? – спросил Артем.
– Бензин, ржавчину, – начал перечислять юный оборотень. – А еще кровь…
– Кровь?! – заволновался Матвей. – Нам нужно поспешить. Как бы они не сотворили чего с Мариной!
– Она ведь нравится тебе? – вдруг спросил Артем.
– С чего ты взял? – нахмурился Матвей.
– Я тоже это заметила, – усмехнулась Серафима.
– С недавних пор ты стал отзываться о ней очень тепло. Гораздо теплее, чем раньше. Вот я и подумал…
– Ты ошибаешься. Вы оба ошибаетесь! – отрезал Матвей.
– Я вообще-то тоже заметил, – улыбнулся Никита. – Только говорить не хотел, ведь это не мое дело.
– У меня есть Катерина, – возразил Матвей. – А Марина, она…
– Она очень на нее похожа! Только более… чудаковатая, что ли… – произнес Артем.
– Маринка не чудаковатая! – воскликнула Сима. – Она такая, какая есть!
– Не городите ерунды! – отмахнулся от них Матвей. – Во всяком случае сейчас не время и не место это обсуждать!
– Это верно, – согласилась Серафима. – А еще я хотела спросить… – Девушка замялась.
Ребята обошли статую и двинулись дальше. Никита и Артем понимающе переглянулись, и Бирюков расплылся в довольной улыбке.
– Что ты хотела? – спросил Матвей. Сима открыла было рот, но тут статуя неожиданно ожила.
Стеклянный человек шумно вздохнул, его руки метнулись к Артему и схватили его за шиворот. Бирюков завопил от ужаса, но тут же зажал рот ладонью. Он вспомнил, что их могут услышать другие. Матвей и Никита резко обернулись, Сима замерла с открытым ртом. Статуя, мертвой хваткой вцепившись в куртку Артема, тащила его к себе. Тот пытался вырваться, но у него это плохо выходило.
Матвей выхватил меч и ударил истукана по рукам. Стеклянные запястья с шумом разлетелись, кисти рук упали на каменный пол и раскололись. Доппельгангер ринулся на них, размахивая острыми культями. Никита взмыл в воздух и ударил статую ногами. Стеклянный человек врезался в стену и рассыпался на тысячу осколков.
Артем, тяжело дыша, уставился на дымящиеся обломки.
– Это же… Это же был человек! – испуганно выдохнул он.
