Эмили Родда - Зыбучие пески
Барда и Лиф переглянулись. Идея поесть была слишком хороша.
— В конце концов, серебряная монета — достаточная плата за ужин, — сказал Лиф.
На том и порешили. Положив всяческой снеди на тарелки, друзья нашли свободное место и с наслаждением приступили к еде. Кушанья были превосходны. На столах стояли кувшины с сидром «Королева Пчел», и они пили его кружку за кружкой.
Сначала, поглощенные трапезой, друзья разговаривали мало, да и к ним никто не обращался. Но у Лифа покалывало в затылке, и он знал, что добрая дюжина взглядов была устремлена на него. Остальные участники Игр пытались понять, насколько серьезным противником он является, но Лиф-то знал, что у них нет повода беспокоиться. Скоро его здесь не будет.
Когда закончился ужин, столовая заметно опустела. Утолив голод, Лиф почувствовал, что хочет спать. Барда и Жасмин тоже начали зевать, хотя все прекрасно понимали, что не смогут остаться в гостинице на ночь. Нехотя друзья встали и направились к двери, через которую попали сюда, зная, что за каждым их шагом следят.
— Было бы здорово поскорее убраться отсюда, но так не хочется разочаровывать матушку Брайтли, — смущенно пробормотал Лиф.
Жасмин усмехнулась.
— Боишься, что она разозлится? Да кому какое дело?
Барда толкнул дверь, но она не открылась. Похоже, их заперли снаружи.
— Не туда, — с расстановкой произнес сзади них глубокий голос. — Спальни и тренировочные комнаты в той стороне.
Они повернулись и увидели огромную фигуру Орвена. Он указывал на дверь в противоположном конце столовой.
— Нам не нужны спальни, — ответила Жасмин. — Мы хотим уйти.
Орвен уставился на нее, но после некоторого размышления покачал головой.
— Вы участники и не можете покинуть гостиницу.
Лиф подумал, что великан медленно соображает.
— Мы передумали, Орвен, — терпеливо объяснил он. — Мы больше не хотим участвовать в Играх и решили продолжить путь.
Но тот снова покачал головой.
— Вы не можете передумать. Ваши имена в книге. На вас повязки. Вы ужинали в столовой. Теперь уйти нельзя.
— То есть мы пленники? — удивился Барда.
Орвен пожал огромными плечами.
— Остальные хотят быть здесь. Мы не считаем себя пленниками. Но, конечно, никто свободно никуда не уходит.
Кивнув на прощание, он повернулся и ушел.
Разозлившись, Жасмин стала что есть мочи колотить в дверь. Стоял оглушительный грохот, но никто не пришел.
— Что же нам теперь делать? — раздосадованно спросил Лиф.
— Просто пойдем в нашу комнату, — примирительно ответил Барда. — Мы устали и плохо соображаем. Утро вечера мудренее! Не волнуйтесь.
В столовой воцарилась тишина, и все смотрели, как трое друзей прошли к двери в спальни. Ориентируясь по указателям, они поднялись по лестнице и тут же попали в лабиринт коридоров.
Ковры на полу смягчали шаги, а коридор был прекрасно освещен, но как только они вошли в него, Лифу стало не по себе: ноги налились тяжестью, шея будто одеревенела. Он был уверен, что двери за их спинами бесшумно открывались и их сверлили злобными взглядами. Несколько раз он оборачивался, желая уличить будущих соседей, но ничего не выходило.
— Не обращай внимания, — громко сказал Барда. — Пусть дураки смотрят. Нам-то какое дело?
— За нами кто-то идет, — выдохнула Жасмин. — Я их чувствую. Матушке Брайтли не стоило так громко говорить с нами при всех. Боюсь, теперь кто-нибудь захочет устранить нас еще до Игр.
Рука Лифа по привычке потянулась к мечу, который теперь покоился в шкафу хозяйки гостиницы.
Они увидели номера на дверях — 65 и 66. Впереди коридор поворачивал.
— Мы совсем рядом, — прошептал Лиф. — Скоро будем в безопасности.
Они ускорили шаг и добрались до угла. Впереди был тупик. Заметив на последней двери номер 77, они двинулись к ней.
И вдруг погас свет!
Кри испуганно каркнул, в темноте Лиф повернулся и прижался к стене. Мимо кто-то проскользнул. Лиф услышал вскрик Барды. Раздался звук удара, и кто-то вскрикнул от боли. Послышались возня и топот убегающих ног. Тишина.
— Лиф! Барда! — позвала Жасмин. — Где вы?..
Лиф отозвался и, к своему облегчению, услышал стон Барды. Так же неожиданно, как погас, свет снова зажегся. Прикрыв глаза от яркого освещения, Лиф увидел, что Барда поднимается с пола и вынимает из кармана какую-то смятую бумажку.
Позади него стояла Жасмин с всклокоченными волосами. Левой рукой она защищала Филли под курткой, а правой сжимала второй кинжал, который обычно прятала. С кончика кинжала капала кровь. Жасмин в ярости озиралась. Лиф проследил за ее взглядом и увидел дорожку из красных капелек, ведущую за угол.
— Отлично! Я не была уверена, что смогла ранить их. Пусть знают, что мы не так просты, — прошипела Жасмин. — Только трусы нападают в темноте!
— Они забрали наш ключ, — хмуро проговорил Барда. — А взамен оставили вот это.
Он показал им расправленный листок:
Друзья огляделись. Все было тихо. Ни одна дверь не открылась.
— Ну, — спросил Лиф через секунду, — что будем делать?
Ответ он уже знал. Его трясло от гнева. Глаза Жасмин сверкали, а на лице Барды появилось упрямое выражение.
— Кто бы ни сделал это, он совершил ошибку, — громко сказала Жасмин, чтобы услышали все, кто хотел. — Что бы мы ни решили раньше, теперь уж точно не уйдем!
— Пусть другие жалеют! — так же громко добавил Барда.
Не торопясь, они добрались до двери 77. Она распахнулась, лишь только Барда повернул ручку, и они вошли в небольшую опрятную комнатку.
Здесь было светло и ярко от цветастого ковра на полу.
Но решетки на окнах делали ее похожей на тюрьму.
Из мебели здесь были три кровати с красными покрывалами и массивный шкаф.
— Тот, кто украл наш ключ, хотел, вероятно, чтобы мы всю ночь не спали, — заключил Лиф.
— Ну и дурак! — отрезал Барда. — Мы хорошо выспимся. Тут бояться нечего!
Навалившись плечом на шкаф, он легко придвинул его к двери.
С облегчением друзья попадали на кровати и тут же уснули. Как и предсказывал Барда, спали они крепко. Если за дверью и был какой-то шум, то их он не побеспокоил. Они спали, зная, что никто не войдет незамеченным.
Однако друзья слишком устали и кое-чего не учли. Думая о том, что кто-то может войти, они забыли о другом: ключ может не только отпирать, но и запирать двери. Когда колокол прозвонил к завтраку, они отодвинули шкаф и обнаружили, что дверь закрыта снаружи.
Их неведомый враг нашел-таки другой способ помешать им выиграть. Он решил вообще не пускать их на Игры!
8
Игры
Друзья долго кричали и стучали, но никто не пришел. В конце концов Барда яростно бросился на дверь в надежде выбить ее плечом, но дерево было толстым, а замок прочным, и его усилия не увенчались успехом.
Наконец они признали поражение и бессильно плюхнулись на кровати.
— Как мы об этом не подумали! — посетовал Барда.
Жасмин молчала. Лиф знал, что она борется со страхом. Для нее самым худшим было оказаться под замком. Через секунду она уже была на ногах и подскочила к окну. Схватившись за прутья решетки, девочка принялась трясти их и звать на помощь. Но ветер уносил ее голос.
— А Кри смог бы пролезть сквозь решетку? — спросил Лиф.
Жасмин покачала головой, но вопрос навел ее на мысль. Она сгребла покрывало со своей кровати и наполовину высунула его в окно, чтобы оно развевалось, как флаг.
Прозвучал второй колокол. Время неумолимо бежало вперед. Лиф стиснул зубы. Как, наверное, сейчас потешались над ними их враги! С какой легкостью их провели!
Неожиданно в дверь постучали. Друзья закричали в ответ, и тут же в замочной скважине лязгнул ключ. Дверь распахнулась, за ней стояла матушка Брайтли в ярко-красном платье и соломенной шляпке, подвязанной зелеными и синими лентами. Ее щеки горели, а дыхание было прерывистым.
— Я уже уходила на Игры, когда увидела, что одно из моих покрывал полощется на ветру! — воскликнула она. — Я глазам не поверила, но сразу же поспешила сюда!
Лиф, Барда и Жасмин наскоро объяснили, что случилось. Женщина слушала с возгласами ужаса и смятения.
— О! Как же мне стыдно, что все это произошло в моей гостинице! — причитала она. — Надеюсь, это не повлияет на ваше выступление! Я уже всем сказала, что вы, по меньшей мере, выйдете в финал.
— А еще не поздно? — спросил Лиф.
Матушка Брайтли решительно поднялась.
— Вовсе нет! Идите за мной!
Оставив Кри и Филли в комнате, Лиф, Барда и Жасмин проследовали за женщиной вниз по лестнице, а потом через пустую столовую. Там она поднесла им тарелки с едой и по большой кружке сидра.
— Ешьте, набирайтесь сил. Мы покажем этим презренным, что с любимцами матушки Брайтли не стоит связываться! — разгневанно приговаривала она.
