Мари Лу - Вечное Древо
Конор присоединился к ним, следом высказалась Абеке, затем все остальные по очереди. Каждый был готов отдать жизнь за общее дело. Обводя взглядом зал, Конор старался запомнить лица и этот торжественный момент.
Роллан схватил с тарелки новый бутерброд и решительно откусил огромный кусок.
– Тогда подзаправьтесь как следует! Дорога будет трудная.
6
Дориан
Путешествие в Стетриол началось под зыбкой пеленой тумана и моросящего дождя. Меньший из двух отрядов Зеленых Мантий выступил первым.
Абеке, Конор и Роллан ехали верхом, Ураза держалась у стремени Абеке, а Бригган бежал легкой рысцой рядом с Конором. Эссикс парила впереди, высматривая гавань, где путников ждал корабль «Гордость Теллуна». Кони переступали тяжело, навьюченные припасами. Майя и Калани замыкали колонну, а впереди ехал Финн, поглощенный беседой с Дорианом, который возглавлял маленькое войско. Тот показывал что-то на древних картах, на плече у него сидел рогатый филин.
– Не завел бы он нас куда не надо, – подозрительно ворчал Роллан. – Да еще филин этот… Собирается пугать захватчиков своим уханьем?
– Дориан – хранитель карт, он в них хорошо разбирается, – рассудительно проговорил Конор.
Абеке понимала раздражение Роллана. Новый командир разбудил их на рассвете стуком в двери и криком, словно отец, подгоняющий ленивых детишек, а теперь красовался впереди, будто Тарика никогда и не было на свете.
Роллан фыркнул, ничуть не впечатлившись громким титулом «хранителя карт».
– Держи Бриггана наготове, мало ли, – буркнул он, машинально прикасаясь к Коралловому осьминогу, висящему на груди. – Неохота каждый день спасать тебя от твоих снов.
Конор виновато взглянул на него, затем повернулся к Абеке.
– Гранитный баран с тобой?
Она кивнула, чуть приподняв ожерелье у себя на шее, чтобы убедиться.
– Можешь взять сам, если хочешь.
– Лучше не надо, – покачал он головой и снова стал глядеть на дорогу.
Абеке усмехнулась. Даже спустя столько времени Конор опасался брать на себя ответственность за талисманы. Как он изменился по сравнению с самым первым походом, вдруг подумала она, – подрос, осунулся. Даже Роллан, хоть и шутит по-прежнему, стал другим, когда надел после смерти Тарика его зеленую мантию. Серьезный, сосредоточенный… Как быстро все они взрослеют!
Мысли снова вернулись к отцу и сестре. Неужели родная деревня в Нило теперь под снегом? Словно понимая, Ураза подняла внимательный взгляд аметистовых глаз.
– Все в порядке, – улыбнулась ей Абеке, – они нам тут ни к чему, – и сразу отвернулась, чтобы леопардиха не заметила ее неискренности.
Но еще больше она боялась обнаружить перед Уразой свой страх, что потеряет ее.
Когда всадники добрались до пирса, где стояла «Гордость Теллуна», они напоминали стайку промокших крыс в зеленых плащах. Капитан уже ждал их на пирсе, зычно покрикивая на матросов, которые перетаскивали ящики и закатывали бочки вверх по трапу.
Когда Финн с Дорианом приблизились, он мрачно кивнул на шквалистое море.
– Толчея, муть… Штормит, нелегко нам придется. Да еще с китами творится неладное. – Он показал на туго натянутые канаты, уходящие в воду с носа корабля. – Заболели они, что ли?
– Я проверю, – подоспела Калани.
Она дернула правым плечом, морщась от яркой вспышки света, и мгновение спустя из воды донесся знакомый крик дельфина. Калани нагнулась к нему с пирса. Абеке плохо разбиралась в морских животных, но даже ей было ясно, что дельфину неуютно в ледяных волнах чужого моря. Глядя на озабоченное лицо островитянки, она сама ощутила неприятный холодок.
– Посмотри, как дела у китов! – крикнула Калани. – Осторожнее!
Дельфин еле заметно кивнул и исчез под водой. Минуты ожидания тянулись, казалось, целую вечность. Наконец он вновь с плеском вынырнул из темных взбаламученных волн, издавая странные болезненные звуки. Калани ахнула и поспешно вытянула вперед руку.
– Назад! – скомандовала она.
Хлестнув хвостом и окутавшись слепящим светом, дельфин вернулся к ней на плечо. Калани покачнулась, едва не опрокинувшись назад, но Конор с Ролланом вовремя поддержали ее. Абеке наблюдала с упавшим сердцем, невольно представляя, что так мучается ее Ураза.
Калани повернулась к капитану.
– Волны пригнали целые стаи мелких ядовитых рыб, китам от них плохо. Надо скорее выходить в открытое море, иначе мы их потеряем.
– А что Катоа? – спросила Абеке.
– Она очень чувствительна к воде, – вздохнула Калани, – даже больше, чем киты. У нас в Океане воды тоже теперь нездоровые, и я подолгу не выпускала ее. Катоа очень недовольна.
Майя погладила Калани по плечу.
– Спасибо, что предупредила. Надо торопиться.
– Слыхали? – гаркнул капитан, обернувшись к матросам. – Шевелись! – Работа на палубе снова закипела.
Стараясь не смотреть на черные пляшущие волны, Абеке взошла по трапу следом за остальными.
7
Разлад
Вдали от берега вода посветлела, но дышалось по-прежнему тяжело – еще и потому, что все волновались. Ураза беспокойно хлестала хвостом, но Абеке знала, что виновато в настроении леопардихи не только морское плавание, до которого она была совсем не охотница. Вообще, все духи зверей на «Гордости Теллуна» заметно нервничали этим утром.
– Донн! Стоять! – вопил Финн, преследуя свою черную пантеру.
Несчастный маленький Тини, огненная саламандра Майи, с возмущенным писком петлял по палубе, едва увертываясь от кошачьих клыков. Майя с растрепанными, словно спросонья, рыжими волосами, бежала следом за Финном, Урок Дориана, который показывал, как заряжать корабельную пушку, вынужденно прервался.
Возле самого борта Тини развернулся и отчаянно зашипел на Донна. Майя едва успела подскочить, пока не случилось непоправимого.
– Спать сейчас же! – выкрикнула она, подставляя руку, и Тини послушно превратился в татуировку.
– Извини, пожалуйста, – переводя дыхание, выпалил Финн. Он укоризненно взглянул на Донна, тот злобно сверкнул глазами в ответ.
Абеке, Конор и Роллан с усмешкой наблюдали, как Финн поправляет мантию и с достоинством удаляется по палубе.
Роллан иронически приподнял бровь.
– Между прочим, моя Эссикс ведет себя приличнее всех.
– Это потому, что она может летать, – объяснил Конор. Своего Бриггана он предпочитал пока держать в спячке.
– Да ну, Эссикс тоже несладко приходится, – возразил Роллан, подняв голову. Ястреб кружил над кораблем с раздраженным клекотом. – Не по вкусу ей эта рыба…
– Все, довольно! – прервал его Дориан, вновь поворачиваясь к пушке. – Прошу внимания!
Он принялся объяснять, как правильно поджигать фитиль. Роллан бросал на него строптивые взгляды. Абеке поджала губы и осуждающе покачала головой, но Роллан продолжал дуться, демонстрируя свое недовольство новым командиром.
Во время плаванья по узкому морю, разделяющему Эвру и Нило, нашлось еще немало причин для плохого настроения. На месте цветущих полей южной Эвры, где успели похозяйничать карательные отряды захватчиков, теперь были выжженные, потрескавшиеся пустоши. Разоренные крестьяне стояли кучками на берегу, провожая глазами корабль, как будто он мог принести спасение или забрать их отсюда в безопасные края. Еще дальше к востоку стали попадаться обгоревшие стены городов, над которыми реяли флаги захватчиков.
– Придется нам отклониться от намеченного маршрута, – объявил однажды утром Дориан, изучая карту. – Захватчики перекрыли самый удобный пролив.
– Тарик узнал бы раньше, и не пришлось бы делать крюк, – пробормотал Роллан себе под нос.
Абеке нахмурилась и сделала ему знак глазами. Известие прибыло только сегодня на рассвете с почтовым голубем.
Она с грустью представила, что творится в ее родном Нило: травы и посевы выжжены и вытоптаны, стада антилоп ушли подальше от дерущихся людей. Чем теперь кормятся голодные львы и гиены – людьми? А сами люди? Да и остался ли кто-нибудь в живых после набегов захватчиков?
Днем корабль сделал стоянку в порту Балангары, города у начала узкого пролива между Нило и Цонгом, чтобы пополнить запасы провизии. Это была ошибка.
– Гляди, – показал Конор, – они и сюда добрались.
Он шел рядом с Абеке вслед за Майей и Ролланом по тесным портовым улочкам. На голове у каждого покачивался тяжелый бочонок с водой. Калани и другие Зеленые Мантии остались на корабле.
Город сохранил часть своей прежней красоты: на многочисленных базарах стояли корзины и мешки с разноцветными пряностями, их чарующий аромат пропитывал воздух. Яркие стеклянные украшения и безделушки висели над переполненными прилавками, переливаясь в солнечном свете. Тем не менее, Конор был прав. Многие великолепные дома из камня и дерева превратились в развалины, порт почти выгорел, а два разбитых причала смыло волнами.
В переулках толпились нищие, протягивая к прохожим костлявые руки. Несколько раз навстречу попались похоронные процессии: плачущие люди несли на плечах зловещие белые гробы. Абеке отворачивалась, не в силах смотреть. Как много погибших!
