Марина Козинаки - По ту сторону реки. Ярилина рукопись

– Если ты считаешь, что это нехорошо, ты должна уметь закрываться, – с усмешкой заметила Лиса. – Пойми, это то же самое, что сказать, будто бы со стороны Водяных Колдунов нечестно сопротивляться многим видам магии, или то, что Земляные Колдуны не должны пользоваться тем, что им подчиняются растения. Все эти тонкие материи вроде мыслей – прерогатива Воздушных Магов. И я обязана научить своих ребят этому. Это древний секрет, магическая тайна, передающаяся от наставника к ученику, так уж заведено.

– Но я…

– Я тебя научу, возможно. Если в этом будет смысл… Ты способна улавливать настроение, эмоции. Может быть, это будет поважнее мыслей…

– Хорошо.

– Мы могли бы взять основы раздвоения. Это такое колдовство, которое создает несколько копий того или иного объекта. Эти копии ненастоящие. Они – только видимость, но умение их создавать иногда становится полезным навыком. Но обычно этому учатся лишь за год до Посвящения.

– Я видела, – вдруг вспомнила Полина, – как Василиса остужала чай с помощью какого‑то заклинания. Как это делается?

– Тебя интересует регулировка температур? Мы займемся этим вскоре после Зимнего солнцестояния. Я должна разобраться, как эта магия работает у Водяных. А теперь беги в Усадьбу, а то заболеешь еще. Сегодня жуткий холод.

– До свидания, – сказала Полина и, добравшись до маленького лаза среди стволов и веток деревьев, обернулась и помахала рукой.

Лиса помахала в ответ. Она не сдвинулась с места, провожая взглядом девочку.

Едва оказавшись за плотной стеной высоких деревьев, укрытых белыми шапками, Полина побежала к Усадьбе. На улице стремительно темнело, а в Огненном чертоге ее ждал кто‑то…

Кто же? Водяная Колдунья стремительно миновала Батмана, но потом вернулась назад и вручила ему свое пальто и шапку. Дверь, ведущая в Огненный чертог, была закрыта, и Полина на секунду замерла, взявшись за витиеватую темную ручку. Кто же?

Она толкнула дверь. В зале со всех сторон полыхал огонь. Его пламя вырывалось из огромных каменных чаш, на ободках которых были вырезаны разнообразные ящерицы. Огонь горел в камине, спускался с потолка на множестве свечей, выплевывал свои языки прямо из стен. И в этом ярко‑красном теплом мерцании светился одна‑единственная бело‑голубая точка – световой шар, созданный с помощью Магии Воздуха. Митя и Сева сидели на полу возле камина и грели руки у огня.

– А ты почему одна? – в виде приветствия спросил Митя.

– Так это были вы? – недоуменно отозвалась Полина.

– В смысле «были мы»?

– Записка! Вы написали мне записку?

– А, ну естественно. Ее я написал, – сказал Митя. – А где остальные? Я попросил Батмана всем передать мое послание.

– Ну, если на их записках тоже не стояла подпись, то я не уверена, что девочки придут. Я, например, несколько раз успела передумать, идти или нет.

– Ты не подписался? – спросил Сева.

– Нет, но моя сестра, я надеюсь, догадается, что это был я!

Внезапно раздались приглушенные голоса за стеной, и створка двери немного приоткрылась, образовав узкую щель. Сквозь нее можно было разглядеть три лица, с интересом пытающиеся рассмотреть присутствующих в комнате. Полина улыбнулась, догадавшись, что Анисья, Василиса и Маргарита не хотели идти навстречу загадочной неизвестности и решили предварительно узнать, кто же ждал их.

Но потом почему‑то головы подруг перестали быть видимыми через дверную щелку, и послышался голос, не принадлежащий ни одной из них.

– Нет, не знаем, – прозвучал ясный ответ Анисьи, а вслед за ним еще какое‑то бормотание.

Тут же дверь распахнулась, и в компании Василисы, Анисьи и Маргариты появилась Пелагея.

– Вот неожиданность! – со смешком воскликнул Митя.

Не проронив ни слова, Сева встал. Его лицо, до этого веселое, вдруг приобрело надменное выражение. Он подошел к Пелагее, взял ее под руку и исчез вместе с ней за дверью.

– Что все это значит? – Анисья посмотрела на брата.

– Это значит, что я остался один с четырьмя девушками, – радостно сообщил Митя. – Недолго и до того, что я поменяюсь местами с Заиграй‑Овражкиным.

– Хватит! – оборвала его Анисья. – Зачем ты прислал нам письма?

– Хотел поговорить с вами насчет карты. Конечно, сначала мы с Севой решили не посвящать вас в то, что обнаружили, но потом сжалились и подумали, что вы заслужили узнать некоторые сведения.

– О‑о‑ой! – тяжело вздохнула Анисья. – Не строй из себя умника!

– Да он же шутит, Анисья, – заступилась за Митю Василиса. – Он не мог не рассказать нам, это было бы совершенно неблагородным поступком: мы же обнаружили эти карты.

– Вот именно! – подтвердил Митя. – Присаживайтесь, барышни, и давайте поговорим о карте. Есть какие‑нибудь догадки? Что‑нибудь о рукописи нашли?

– Мы, если честно, еще не искали.

– Да, у нас с Полиной была сегодня встреча с наставницей по древним языкам, мы бы просто не успели.

– А что нашел ты? – подала голос Полина.

– Мы склоняемся к тому, что это карта Росеника.

– Но почему она состоит из двух частей? – поинтересовалась Полина.

– Я думаю, – Митя положил на стол два листка, где были нарисованы схемы, – что Весть Семи Богов указывает просто на то, что именно спрятано. Щит Даждьбога, Шлем Велеса – очень похоже на оружие, которое оставили Боги.

– Но ведь речь шла о рукописи, – вставила Василиса.

– Да, а я вот о чем подумала, – сказала Полина. – Ярилина рукопись – это важный и очень, как бы это сказать, могущественный артефакт, да? Наверняка, она должна чем‑то охраняться. Может быть, Ярилино Копье и указывает на местонахождение книги? Ярила мог оставить и рукопись, и копье.

– Но как копье защитит книгу от нежелательных глаз?

– Копье может условно обозначать какое‑то оружие, может быть, каких‑то существ, вооруженных копьями…

– Банально, – ответила Анисья. – Слишком все легко было бы.

– Но для чего вторая часть карты? – спросила Маргарита, взглянув на Митю.

– Мне кажется, вторая карта указывает на местоположение того, что оставили Боги. То есть на ней обозначены непосредственно те места, где лежат божественные трофеи. Хотя есть предположение, что никаких трофеев, кроме рукописи, вообще не существует.

– Тогда я не понимаю, что конкретно мы ищем, – запуталась Полина.

– Смотри, – сказала Василиса. – Будем считать, что по этим картам можно найти именно Ярилину рукопись, так, по крайней мере, гласит легенда. Отсюда можно сделать вывод, что все остальные обозначения на карте помогают найти то место, где рукопись хранится.

– Но ведь Ярилина рукопись – это выдумка, ты сама говорила…

– Тогда мы можем считать, что ищем оружие Богов.

– Все семь артефактов?

– Может быть.

– А может быть, оружие Богов – это и есть Ярилина рукопись? Если взять во внимание любовь наших предков к иносказаниям, то все сходится!

– Верно…

– А что ты имел в виду под тем, что на второй карте указаны места, где спрятаны… м‑м‑м… где спрятана Ярилина рукопись? – спросила Полина Митю.

– Планетарные Руны обозначают конкретные места в нашем городе.

– С чего ты взял?

Митя не ответил, а только снял с шеи крупный медальон, который носил под одеждой, и протянул его Полине. На упругом кожаном шнурке висел золотой диск, украшенный вензелями, какими‑то мелкими надписями, монограммой Муромцев и… руной Солнца посередине. Анисья бросила на медальон встревоженный взгляд, а потом расстегнула тонкую цепочку на шее и показала свой амулет, отличавшийся от Митиного лишь размером.

– Эта руна – один из символов нашего рода. Но она не только на медальоне, – сказал Митя. – Она в нашем поместье везде. С первого взгляда ее не заметишь, потому что она не возвышается над зданием на шпиле и не украшает его фасад. Но все древние книги и рукописи, все фамильные сервизы и драгоценности отмечены ею.

– Ты хочешь сказать, что наш дом… – Анисья посмотрела на карту и указала пальцем на руну Солнца.

– Да, скорее всего здесь обозначено именно наше поместье. А здесь Белая Усадьба, о чем можно судить, исходя из ее девиза, запечатленного в рунограмме Семи Богов. Это была идея Овражкина.

– Гениально, – протянула Полина, все сильнее предвкушая захватывающие приключения.

Глава восьмая

Странница

Анисья оторвалась от книжки. Глаза ее очень устали и начали болеть от сиреневатого света светильника. Страница за страницей, том за томом – и ничего, абсолютно ничего, что хоть как‑то могло помочь им в поисках таинственной Ярилиной рукописи. Лучше бы она провела эти выходные в Усадьбе, как и Василиса, повторяя основные снадобья для трехступенчатых обрядов. И с чего они вообще решили, что карта эта связана с Ярилой и его заумной чудо‑книгой? Она боялась, что могла пропустить что‑нибудь важное, копаясь в этих старинных пожелтевших страницах и берестяных свитках.