Софи Авдюхина - Драконья волынь
– Да, но стоит ли она таких жертв, на которые могут пойти Темные? – спросил целитель. Дальше Полина не смогла разобрать, услышав лишь слова «другая цель» и «отвлекающий».
– Действительно. Если здесь не кроется еще какая-нибудь тайна.
– Спросим у мсье Феншо. – Фамилию своего дяди, произнесенную глубоким низким голосом Ирвинга, девушка расслышала очень четко. – Почему же он не отправил свою племянницу проходить Посвящение во Франции? Вы ведь собирались нам что-то поведать, не так ли?
Несколько секунд из-за стены доносилось лишь невнятное бормотание, и временами Полина улавливала какие-то вопросительные интонации. Затем ее дядя произнес:
– Мне не дали разгешения на то, чтобы оставить ее во Фганции.
– Почему? Что случилось?
– Я сожалею, что так долго скгывал некотогые сведения от Стагейшин, но… вы должны понять меня… я волновался о ее безопасности. И к тому же… Игвинг, вы ведь все знали, да? Вы знали с самого начала?
И снова тишина, изредка прерываемая несвязными восклицаниями. Полина уставилась на Митю, который вопросительно ей кивнул. Девочка пожала плечами. Она понятия не имела, о каких сведениях шла речь за стеной.
– Но погодите! Феншо ведь… – удивленно протянул Василий Ильич.
– Да-да, Феншо – это не настоящая фамилия.
– Да это же многое объясняет!
– И главным образом проливает свет на то, откуда на девочке такое ужасное темное проклятие, – закончил Ирвинг. – Вы знаете, кем был ее отец? Помните это имя? А теперь взгляните, кто ее мать.
Мысли закрутились в голове с бешеной скоростью. Перед ее приездом в Заречье дядя настоял на том, чтобы она представлялась его фамилией как своей. Полина вспомнила, как хотела рассказать об этом Маргарите при их первом знакомстве, но сдержалась. Так, значит, дядя не просто так хотел, чтобы Полина отказалась от своей настоящей фамилии. У него имелась какая-то цель! Что он им сейчас показал? Почему все так разволновались?
– Мы должны узнать, что там, – шепотом произнес Сева. Митя кивнул, Полина почувствовала, как пересохло у нее в горле. – У меня есть план. Но для его осуществления придется выманить из комнаты моего отца, Ирвинга и, желательно, Феншо с Монье. Причем выманить нужно резко, неожиданно, чтобы они бросили вещи и записи, если, конечно, что-то такое там имеется.
– Зачем?
– Ты войдешь в комнату, – не ответив на Полинин вопрос, Сева указал на друга. – И отвлечешь своего отца. Не знаю как, придумай что-нибудь, скажи, что его ищет Долгорукий. Я войду за тобой и посмотрю, что Феншо показывал остальным – наверняка, там какие-то бумаги.
– Как ты это сделаешь? – не сдавалась Полина. – Василий Ильич увидит тебя и…
– Не увидит. Я владею колдовством Отвода Глаз. Если в комнате останется один или два человека, я без труда пройду незамеченным.
– Как нам вытянуть всех оттуда? – Митя покосился на дверь комнаты, куда им предстояло пробраться.
– Она поможет.
Он повернулся к Полине, та в ответ удивленно округлила глаза.
– Да, ты. И твое проклятье. Поднимешься наверх и изобразишь свой странный приступ.
– Что? Я не смогу…
– Почему?
– Не смогу и все! Это… страшно, – пробормотала Полина и отступила на шаг назад.
– Но ты ведь не предлагаешь мне оглушить тебя каким-нибудь колдовством?
– Ну… эта идея получше, чем с проклятьем…
– Не думаю.
– Тогда мы не увидим, какую тайну скрывал мой дядя.
Сева нерешительно переглянулся с Митей, будто бы надеясь, что его друг предложит заколдовать Полину вместо него. Митя покачал головой. Сева глубоко вздохнул и холодно произнес, снова поворачиваясь к Водяной колдунье:
– Верни кафтан. А теперь наверх. Бегом.
Полина неслась со всех ног к освещенному залу с белым роялем, преследуемая по пятам молчаливым Севой. Она остановилась у двери с позолоченной завитой ручкой и обернулась.
– Заходи в комнату и ни о чем не думай. Надеюсь, ты очнешься через пару минут, можешь сказать всем, что стало слишком душно, поэтому ты потеряла сознание, – сказал Сева, и Полина заметила, как напряглась правая ладонь ее собеседника. Еще секунда, и он атакует ее со спины. Как неблагородно!
Полина повернулась на каблуках и толкнула светлую дверь. За столом еще толпились игроки, подбрасывая в воздух разноцветные фишки и галдя. Несколько человек покосились на вошедшую Водяную колдунью. Заметив их взгляды, она попыталась изобразить на лице ужас и прижать к груди ладонь, но в тот же миг перед глазами потемнело, и все исчезло.
* * *Сознание возвращалось медленно и с очень неприятными ощущениями, словно Полина угодила в липкое болото и теперь еле-еле выбиралась из него. Сначала она услышала голоса, а только потом, будто через какую-то пелену, увидела расплывающиеся лица окружавших ее людей.
– Очнулась. – Голос Даниила Георгиевича звучал точно так же, как и голос его сына, когда тот был очень серьезен.
«Значит, план удался», – подумала Водяная колдунья.
Полина подняла ослабевшую руку и протерла глаза. Целитель внимательно наблюдал за ее движениями, рядом с ним стоял Монье, а возле Полины сидел Ирвинг. Его лицо засияло, когда Полина встретилась с ним взглядом.
«Не смотреть в глаза и ничего не думать!» – в ней теплилась надежда, что ее необычная сопротивляемость, свойственная Водяным, поможет скрыть от самого сильного Светлого мага правду о ее приступе.
– Что произошло, Полина? Как ты себя чувствуешь? – осведомился Монье.
– Я думаю, – вдруг ответил Ирвинг, – что ей просто стало душно. Не так ли? Это не имеет ничего общего с проклятием.
– Да, – прошептала потрясенная Полина. Было ли просто совпадением, что он произнес ту фразу, которую собиралась сказать она сама, или Предводитель Светлого сообщества все же прочитал ее мысли? – Да, стало тяжело дышать, и я почувствовала слабость, и… кажется, потеряла сознание. А где мой дядя?
– Он вышел, – сказал Монье на французском. – Сначала мы решили, что это тот самый приступ, и он не смог это вынести. С ним все нормально, он просто стоит за дверью. Позвать его? А тебе стоит немного полежать. Потом можешь снова идти веселиться.
Старейшины удалились, вошел мсье Феншо, обнял племянницу и просидел с ней так в течение нескольких минут.
– Со мной все хорошо, cher oncle. Ты можешь оставить меня здесь. Просто стало очень душно. – Полина попыталась улыбнуться и выпутаться из дядюшкиных объятий.
– Нет, не прогоняй дядю. Будет лучше, если с тобой кто-нибудь посидит, – сказал Даниил Георгиевич.
– Я посмотрю за ней, – бесцветным голосом отозвался взявшийся из ниоткуда Сева. Полина его не видела, наверное, он стоял где-то за спинкой дивана. Зато она видела его отца, чей взгляд на мгновение изменился: стал подозрительным и удивленным. Правда, в следующий миг его решительно взял под руку мсье Феншо, и оба почтенных колдуна покинули гостиную.
Сева обошел диван, сел на край и уставился на закрывшуюся дверь, вместо того чтобы посмотреть на Водяную колдунью. Полина лежала, ожидая, когда Сева наконец расскажет, что же они с Митей обнаружили в потайной комнате, но Сева молчал.
– Так что… – начала она, но осеклась, потому что в тот же миг он накрыл ее ладонь своей рукой. Внутри что-то сделало кувырок и отозвалось мимолетной сладкой тяжестью где-то за пупком. Она ясно ощутила, что прижата к нему бедром, и это все было ужасно некстати… Но вдруг Полина почувствовала еще какое-то движение – кто-то опустился на мягкий бархатный подлокотник за ее головой, и вкрадчивый голос Стефани произнес:
– Давай пгогуляемся. С бедняжкой ничего не случится без нас. Ей надо побыть одной и пгийти в себя.
– Конечно, – ответил Сева неестественно мягким голосом, – пойдем.
Его ладонь медленно сползла с ладони Полины, что-то оставив там.
Так вот почему Сева молчал – в комнате была Стефани! Вот почему он взял Полину за руку – просто хотел передать ей какую-то вещь! А она… что она опять придумала?
Как только за Стефани и Заиграй-Овражкиным закрылась дверь, Полина села, облокотившись на спинку дивана, и развернула скомканный листок бумаги, который он только что оставил в ее руке.
На бумажке была нацарапана схема, напоминающая семейное древо, имена в котором были неразборчиво написаны крупным скачущим почерком.
МИЛОНЕГА
Е. Максимова + А. Вяземский
О. Вяземская + М. Феншо Я. Вяземская + В. Брусникин
М. Феншо П. Брусникина
Чем дальше она вчитывалась, тем сильнее расширялись от ужаса ее глаза. Она глядела на жалкий смятый листок, который содержал в себе тайну ее семьи, и чувствовала, как волна нежелания верить в реальность поднимается внутри. И тут же что-то дернулось в груди… торжествующе, будто вспыхнула мимолетная искра необъяснимого восторга. Это напугало ее не меньше. Полина вскочила на ноги. Ей нужно узнать подробности того, что Муромец и Заиграй-Овражкин увидели в потайной комнате. Где-то в глубине души она еще надеялась, что все это могло оказаться ошибкой. Полина уже собиралась выбежать наружу, как вдруг представила, что ребята, скорее всего, находились сейчас в главном зале. Сева наверняка танцевал с француженкой, а несчастный Митя – со своей невестой. Нет, ей точно не следовало идти туда. Лучше уж подождать здесь! Полина опустилась в кресло, но тут же снова встала. Нет, сидеть, сложа руки, тоже не лучший выход. Надо прогуляться. Может быть, выйти на улицу. Если уж не было возможности разузнать все прямо сейчас, нужно куда-то себя деть, подождать где-то и обо всем подумать. Захотелось вдруг уткнуться кому-нибудь в плечо и расплакаться.
