Сергей Смирнов - Подземный флот маркшейдера Вольфа
- Молчу, молчу, - мило спохватилась княжна и в самом деле так затихла, будто дышать перестала.
Тем временем, Евсеич двумя руками изо всех сил покрутил «руль-колесо» на двери, а потом стал ее открывать.
Из-за двери пахнуло жаром и гулом. К тому же там, за дверью, оказалось гораздо светлее, чем в коридоре. В машинном отделении было странно светло – прямо как в ночном МакДоналдсе.
Если вы не видели в каком-нибудь фильме машинное отделение старинного парохода, то вам будет трудно представить здешнюю обстановку. А если видели, то и описывать не надо все это царство темного и мрачного железа, труб, угля, огня и всяких круглых циферблатов со стрелками.
Киту внезапно понравился этот мир, этот густой, жаркий горьковато-подземный дух горячего железа и масла. Даже гулкая жара ничуть не пугала. Что-то чувствовал здесь великий Сборщик такое - родное и близкое…
Топка зияла как пасть огромного механического льва, гудела и слепила глаза. Около нее стояли, опершись на лопаты и переводя дух, два человека, оба на лицо блестящие от пота и слегка чумазые. Один был другой Евсеич, а второй - какой-то незнакомец, высокий мощный мужчина лет сорока, с густыми черными усами и очень жилистыми руками.
- Зятек наш, - шепнул Киту ближайший Евсеич, которому сегодня выпала явно более приятная миссия, чем его брату-близнецу.
- Кто? – не понял Кит.
- Муж нашей сестренки, Артемий, - уточнил Евсеич, принимая обратно из рук Никиты ценный груз. – Как раз ко двору пришелся.
Кит догадался, что это и есть один из новых членов «команды», которого вместе с семьей пришлось срочно эвакуировать из опасного московского мира.
Зять Артемий и сам быстро разобрался с пришедшей делегацией.
Коротко поздоровавшись со всеми вслед за прочим Евсеичем, он сразу выделил из делегации Кита и шагнул к нему.
- Вы, что ли, тот самый господин инженер? – спросил он очень деловито и с большим достоинством.
- Я не инженер. Я – сборщик, - скромно уточнил Кит.
Такая профессия очень понравилась зятю Артемию.
- Сборщик – это хорошо. Это по-нашему, по-рабочему, - прогудел он над головой Кита, перекрывая гул топки, и подал мощную руку. – Артемий Захаров буду.
- Никита Демидов, - сказал Кит и утопил свою ручонку в теплой мощной ручище.
- Имя тоже хорошее. Нашенское, знаменитое, - сказал зять Артемий, явно намекая на свое отрицательное отношение ко всяким дворянским именам-фамилиям. – А кто господином инженером будет?
- Главный инженер у нас – Томас Эдисон, - ответил Кит, перебив Евсеича, который подал было голос, и указал на Тома. – Он приглашен из Америки.
- Значит, американский у нас будет инженер. Тоже не худо. Эти толк знают не хуже наших. – И зять Артемий протянул руку Тому.
С Томасом он тоже вполне достойно и тепло познакомился. Оба улыбнулись друг другу честно и по-свойски.
- Я ж на Ярославской железной дороге помощником машиниста, - сказал зять Артемий Никите. – Так что мне эта вся машинерия знакома. Но считай до того узла, где давление пара в иную силу обращается. Там уж для меня – темный лес. А все, что тут есть, – все родное. Спрашивайте, расскажу… Да тут-то, по-моему, все цело.
Кит и сам уже видел, что на этом конце «подземного дирижабля» все цело. Таинственная и невидимая энергетическая ось начиналась здесь, сходясь-свиваясь из пучка отдельных лучей, испускавшихся разными узлами. Никаких искажений и обрывов не было заметно.
- Точно, - кивнул Кит, осмотревшись. – Тут все в норме.
- Что я говорил! – гордо сказал зять Артемий. – Раз уж меня сюда Бог послал, так тут впредь и будет. Даю полную гарантию!
Когда двинулись по узким подземным коридорам на другой конец «Лебедя», тогда только Кит всерьез осознал, какая-то это и вправду огромная махина. Шли будто целую вечность. Хотя идти было как будто легче, чем в сторону кормы… Кит, наконец, заметил совсем небольшой наклон «дирижабля» на нос.
Княжна позади, на руках у Евсеича, совсем притихла. Сам Евсеич как будто слегка запыхался с ней – дышал шумно, покашливал. Но вот добрались. Больше всего Кит обрадовался тому, что дверь в буровое… или как там его?.. рыхлительное отделение была уже открыта. Нянчить княжну не придется! А то уж совсем обнаглела…
На этом, переднем конце «дирижабля», из-за железной двери, веяло, напротив, холодом, и стоял за ней такой бледный полусумрак, будто где-то там одиноко светилась одна холодная неоновая лампа, отчаявшаяся побороть тьму.
Кит на всякий случай оглянулся.
- Можно? – спросил он.
- Даже нужно. Там тебя ждут - не дождутся, - сказала то ли всерьез, то ли в шутку княжна.
- Кто? – У Кита холодок пробежал между лопаток.
- Всё-всё… Не сбиваю. Прости, - всерьез спохватилась княжна и не продолжила шутку, хотя, надо полагать, имела в виду каких-нибудь зомби или призраков.
Кит осторожно зашел.
И только он зашел, как тут же замер, увидев перед собой поистине фантастическую картину. В просторном, как небольшой кинотеатр, помещении со сводчатым потолком, прямо перед Никитой, шагах в тридцати, слабо мерцала огромная, туго натянутая паутина-«мишень», а в центре мишени неподвижно сидел… нет, не паук, а мутный глаз-сапфир, мертвенно светившийся.
Указать при этом размер этого «глаза» – эдак с детеныша бегемота, затем размер сети – эдак с необычный, квадратный экран кинотеатра, и еще добавить холодный запах только что вырытой большой ямы, точнее могилы – и вот вам готов тронный зал Кащея Бессмертного.
- Это и есть рыхлитель, - согрел сердце Никиты голосок княжны. – Он перестал получать энергию.
Теперь уж робко топтаться на месте было никак нельзя. Кит решительно пошел вперед, к рыхлителю… и вновь остановился, на этот раз шагах в десяти от него.
В сумраке он ясно различил, что сеть натянулась внутрь помещения, сдерживая какую-то тяжеленную, темную и жуткую массу…
Земля! Это была масса сырой земли! И с нее вниз, на пол, сочилась глубинная влага…
- Рыхлитель временно переводит породу в особую молекулярную взвесь… своего рода туман, - объяснила княжна, оказавшись рядом на заботливых и длинных руках Евсеича… почти что на блюдечке с золотой каемочкой.
Голосок ее теперь звучал немножко глухо, потому что она держала у носа надушенный платочек.
«Рыхлитель»! Уж назвали бы этот невероятный агрегат как-нибудь по-современному… Дезинтегратором, например. Или дисперсером. А то «рыхлитель»… Такой вроде у мамани на кухне есть.
Вся эта бесполезная ерунда кишела у Кита в мозгах, пока он разглядывал агрегат, осматривался вокруг и… И не знал, что делать дальше. Еще немного – и он, пожалуй, почувствовал бы себя тут погребенным заживо… а там и до панической атаки недалеко, хотя он никогда этим не страдал.
Вдруг подал голос Том Эдисон. Американская речь зазвучала в этой Кащеевой пустоте так мощно, гулко и веско, будто на помощь уже прилетел прямо из Голливуда сам Супермен или Бэтмен.
Кит слегка успокоился, княжна переводила, а Том показывал вверх пальцами, как бы проводя одну линию-траекторию между «глазом» в центре «паутины» и выходом из отсека.
- Том говорит про какую-то струну, - объясняла княжна. – Он считает, что должна была быть какая-то струна… Вроде как стальная. Отец тоже написал про струну… - Она чуть помолчала и добавила от себя: – Только мы с братом ее никогда не видели. И это очень странно…
Кит пригляделся… Струны не было, но… Точно! Она была тогда - в только что построенном «Лебеде». Тончайшая струна, наверно, из какого-то особого стального сплава… И она почему-то лопнула при первом же испытании «Лебедя»… распалась… исчезла.
Том – молодец! Достал его, Кита, из могилы… а заодно и всех остальных.
- Класс! – не выдержал Кит и хлопнул Тома по плечу. – Молоток!
Оказалось, что Том лез как раз в свое дело. Пока Кит в глубине души паниковал и терял от этого свой уникальный дар, простая инженерная интуиция не подвела хладнокровного Тома – быть ему, и правда, великим изобретателем… Да почему это «быть», когда он уже есть и почти все, что мог, наизобретал! Только не здесь – а за пределами их мира и времени. Там, за броней «Лебедя».
Том тоже хлопнул Кита от души – да так, что в иное время можно было бы и веселую потасовку затеять… но только не сейчас! Дети они, что ли, чтобы при княжне международный конфликт затевать?
Внезапно Киту стало не до чего. В глазах у него зарябило, замерцало, заискрило… Он зажмурил их и замахал руками, чтобы все помолчали и его не трогали. Наступила гробовая тишина.
Снова тонкие световые стрелы пролетали перед глазами Кита. Вдруг вспомнилась ему цепочка от княжеских очков-пенсне, с помощью которой он починил аэроплан-трансформер… Цепочка ослепительно сияла и плавилась… Хотелось зажмурить глаза еще сильнее – ну куда там! Слепило-то не снаружи, а как будто внутри самих глаз... прямо в мозгу.
Нужно сделать новую струну. Новый проводник энергии. Чуть потолще… и при этом витой. Из чего?
