Владислав Крапивин - Кораблики, или «Помоги мне в пути…»
– Я и сам о том же размышляю, когда слушаю передачи о "Розалине". Много розовых слюней вокруг этого дела напустили. И как-то неожиданно всплыл этот проект. Откуда, почему? Однако нельзя не согласиться, что замысел добрый…
– Кто за это взялся-то?
– Специальная комиссия по детским вопросам при самом премьере. Называется "Радужный мост".
– Не ЧПИД?
– Упаси Господи! Всех деятелей ЧПИДа прогнали с "Розалины", там сейчас возятся с детишками добровольцы, молодежь из учительских лицеев… Оно, конечно, трудно верится, что за полгода подготовят для ребят иную жизнь, да всегда хочется уповать на лучшее… А хуже все равно уже не будет. Некуда…
– Есть куда, – набычился Петька. – После счастливого путешествия загонят опять всех в тюрьму…
Отец Венедикт ответил с недовольной ноткой:
– Не гневи Бога, чадо, надейся на хорошее. Детишки эти хлебнули столько, что заслужили счастливую судьбу… К тому же и международные фонды принимают участие…
Потом пили мы чай с вкусными сухарями и земляничной пастилой. И смотрели стереоэкран. Шел смешной фильм про пиратов, которые готовили хорошим людям разные ловушки и сами в них попадались. Решили взорвать парусник своих противников, но перепутали сундуки: вместо взрывчатки сунули в чужой трюм ящик с сокровищами, адскую же машину оставили у себя. И рвануло так, что от экрана донесся настоящий жар и запах гари. Неудачливых флибустьеров унесло взрывом на необитаемый остров. Там они, ободранные, перепуганные, и остались до начала новой серии.
Сивка и Петька хохотали. Сивка – от души, Петька, по-моему, за компанию. Глаза у него не очень-то смеялись.
А когда мы шли от дома отца Венедикта, Петька стал совсем грустно-задумчивый.
– Петух! Давай договоримся: не будем сегодня думать ни о чем печальном. Ну разве не заслужили мы хоть день жизни без всяких тревог?
– Ага… не будем о печальном. Только… – Он быстро и просительно глянул на меня искоса.
– Что?
– Давай об этом еще немного. Чтобы уж закончить… Пять минут…
– Ну давай, – вздохнул я. И выжидательно замолчал.
Мы вышли с кладбища и шагали вдоль решетки. Было очень тепло, началось второе цветение одуванчиков, они солнечно желтели у изгороди.
– Пит… А не могло случиться, что "Игла" взорвалась не сама?
– То есть?..
– Ну… кто-то нарочно… подстроил…
– Зачем?! И кто?!
– А если Полоз?
Я даже разозлился:
– Знаешь что, дорогой? Извини, но тебя надо показать врачу. Чтобы избавить от дурацких пустых страхов!
Иногда такая вот сердитая прямота встряхивает лучше лекарства.
Но Петька никак не встряхнулся. Сказал подавленно и упрямо:
– Он, по-моему, все может…
– Что он может? Без капсулы, без подготовки и знания Ключа перенестись по туннелю на "Иглу" и засунуть под пульт ящик с эр-тэ?
Петька отозвался все тем же тоном:
– Не знаю. Иногда кажется… – И вдруг дернул головой, вскинул незнакомые, колючие глаза. – Пит! Ящик с чем?
– С реанатином. Взрывчатка такая. Применяется для строительных работ. Я вспомнил потому, что с ее помощью базу строили… Петька, что с тобой?
– Ты сказал… эр-тэ?
– Ну да, сокращенно. Марка такая…
– В треугольнике?
– Что в треугольнике?
– Пит, дай блокнот! – он сам полез мне за пазуху, вытащил кожаную книжку с калькулятором, часами и электронным карандашом, развернул. – Смотри! Вот так, да?
На листе появились буквы "RT", замкнутые в треугольник, а вокруг треугольника – эллипс, похожий на знак планетарной орбиты.
– Д-да… кажется. Петька, я…
– Пит! В трюме "Розалины" ящики с таким клеймом!
3
Я не стал успокаивать Петьку, хотя он был крепко напуган. Не стал говорить: "Петушок, ты, наверно, ошибся, не волнуйся, это скорее всего упаковка, которую использовали для чего-то другого…" Если на громадном пароходе собраны шесть тысяч мальчишек (никому не нужных!), а в трюме ящики с маркой "RT", здесь не до болтовни.
Я вспомнил опять радужные планы строительства детских городков. Откуда у Республики средства для такого грандиозного проекта? Она до сих пор не может прийти в себя после осуществления идиотских планов с водохранилищами. Были выброшены миллиарды и миллиарды – только для того, чтобы затопить леса и пахотные угодья да изуродовать климат. На берегу рукотворного моря Республика осталась в полном смысле слова у разбитого корыта. Отсюда и бедность, и остервенение, и толпы беспризорников…
Зачем строить для этих беспризорников какие-то фантастические города, если… одно нажатие кнопки на дистанционном взрывателе – и нет шести тысячи бесприютных пацанов, каждый из которых – проблема!
Еще одно нажатие – и нет "Розалины-2", что стоит в соседней бухте с несколькими тысячами девочек на борту.
И конечно: "Ужасное несчастье! Трагическая случайность, жуткое совпадение или чей-то преступный замысел?" Но пойди разыщи, чей!.. А может, кого-то и "разыщут", пожертвуют пешкой. Зато как потом вздохнет Республика, освобожденная от армии юных "безработных и преступников", которые вскоре выросли бы и наплодили новое беспризорное поколение!
Дико? Неправдоподобно? А ЧПИД, "Рио"? А Полоз, который вновь на свободе и ходит где-то неподалеку черными кругами, как стервятник…
Я сам не заметил, как вошел в столбняк. Темпоральная коррекция нужна не только на дуэли. Нужна и для стремительных решений, когда мысли мчатся с компьютерной скоростью.
"Что делать? К кому кинуться со страшной новостью? Здесь нет такого человека. Впрочем, есть отец Венедикт, но помочь он не сможет. Его аппарат связи наверняка "под колпаком", накроют вмиг. Проще говорить с автомата. Но говорить с кем? Служба безопасности? Но где гарантия, что там не нарвешься на тех, кто поддерживает заговорщиков? Я же ничего и никого здесь не знаю. А медлить нельзя ни секунды. Кнопку могут нажать в любой миг. Недаром ЧПИД убрал оттуда своих людей…
Хотя нет, в заливе, на виду у города, взрывать не станут. Другое дело – в пустом море… Но если что-то заподозрят, могут и сейчас… Господи, насколько проще было бы в Византийске! А если…"
Петька чуть не со слезами тряс меня за локоть:
– Пит, что с тобой?!
– А?.. – я с трудом вошел в нормальный режим. – Ничего, все в порядке. Идем…
Я зашагал к ближней стоянке фаэтонов. Почти бегом. Петька – вприпрыжку за мной. Ни о чем не спрашивал, видел, что я уже с решением.
Мы прыгнули в шелковистую, стеганую утробу машины, я крикнул в микрофон:
– Площадь Рождества! Скорее! Двойная плата!
Рыдван помчался.
На окруженной тополями маленькой площади Рождества, затерянной на задах небоскребов-офисов, была уютная, всегда пустая станция Всеобщей связи. Мы с Петькой заперлись в кабине, я сунул в кассовую щель кредитную карточку: без этого здесь не свяжешься с другой страной. Набрал код Византийска. Потом три семерки – номер диспетчера общей Службы безопасности.
Засветился, стал глубоким стереоэкран, в нем возник симпатичный, спортивного вида паренек в куртке с сержантскими нашивками. Я свой объектив прикрыл ладонью.
Паренек сказал приветливо, будто служащий страховой фирмы:
– Добрый день. Я вас внимательно слушаю.
– Мне нужна вахта ОГ. Крайне важно и срочно.
– Вы из Старотополя?
– Да!
– А почему же…
– Скорее! Дело категории "супер".
Он слегка обиженно пожал плечами, что-то даванул на пульте. Сразу появилось другое лицо. Пожилое и предельно штатское, как у архивного работника.
– Слушаю вас… Но не вижу, к сожалению.
– Это не важно. Прошу экранированный канал. Дело "супер"…
– Даю. Одну секунду… – Изображение слегка потускнело. – Что случилось? И… с кем имею честь?
Я открыл объектив:
– Петр Викулов из экипажа "Иглы", межпространственного корабля спецназначения, который…
– Питвик?! – он удивился и обрадовался чрезвычайно. – Слава Богу! А мальчика нашли?
– Вот он. Сейчас, однако, я…
– До чего здорово! Тут вас разыскивают Виктор и Юджин. Юджин свалился как снег на голову, поставил на уши половину оперативников: ищите Питвика! Уж он-то, говорит, не мальчик, прятаться не будет! Мы хотели уже сами связаться с вами…
"Как они могли связаться со мной? Впрочем, не до того сейчас…" Я перебил официально:
– Прошу прощения. Как вас зовут?
– Старший консультант оперативной службы Кирилл Климович Рыльский. – Он сразу почуял, что не до болтовни.
– Господин Рыльский, повторяю: чрезвычайная ситуация. Связаться со здешними властями я не имею возможности. Есть у вас в Старотополе люди, которые связаны с местной Службой безопасности? Причем такие люди и с такой службой, которая не сделает уступок правительственному аппарату.
– Ну… безусловно. – Он вдруг непонятно улыбнулся. Немножко авантюрно.
А я торопился:
– Мне надо немедленно войти в контакт с ними. Речь идет о возможной катастрофе громадного масштаба, и время не ждет.
