Юрий Забелло - Планета для робинзонов
— Однако, — подумалось, — рука-то в гипсе!
И сразу вспомнил и свою аварию, переход по раскалённому песку пустыни, завод…
— Где же это я?
Сразу за этой мыслью пришла другая:
— А ведь это не «Пасионария»! У нас потолки пластиковые, не оштукатуренные!
Он вспомнил диск на стене. В памяти никак не восстанавливался разговор с неизвестным. Но кое-что он вспомнил.
— Значит, меня подобрали эти люди! Но что это за бог — Сис-Тим? Почему ему должны приносить жертвы? Правда, эти люди говорят по-английски… Он почему-то знал, что они — не белые… В памяти всплыли рассказы Тойво Маттикайнена о похищенных папуасских детях. Может быть, это их потомки, уничтожившие своих белых похитителей, теперь собираются принести в жертву и его, Андрея? Во всяком случае, теперь до выяснения всех обстоятельств, не следует им рассказывать о «Пасионарии»…
У Андрея все время было ощущение, что в комнате есть кто-то ещё. Он прислушался. Откуда-то из-за спины доносилось мерное посапывание. Андрей даже попытался повернуть голову. Чуть-чуть. Рассмотреть ничего не удалось, а повернуться всем телом он не решился.
Послышался мерный перестук каблучков. Шаги приближались. Андрей плотно прикрыл глаза. Скрипнула дверь. Тотчас же донёсся скрип и из-за спины. Тот человек, что посапывал там, проснулся.
— Как наш больной? — услышал Андрей громкий шёпот по-английски.
— Хорошо. Сегодня всю ночь спал спокойно, — так же шёпотом ответили за спиной. — Скоро, наверное, должен проснуться.
— Пусть поспит. Это ему только на пользу… А как же ты, Вайлит? Ты же не отходишь от него уже третьи сутки?
— Я тоже выспалась. Здесь, в кресле.
— Он ничего не говорил в бреду? Откуда он? Есть там ещё люди?
— Не говорил. Да я и не прислушивалась. И расспрашивать его не буду. Пусть окончательно придет в себя.
— Вот замечательно! — подумал Андрей. — А я молчать буду, пока все не выясню.
— Как анализы? — продолжал первый голос.
— Прекрасный генетический код!
— Тебе повезло, девочка. Но такой код налагает определённые обязанности. Тебе придётся последовать за своей подругой…
— Я из него выжму все, что смогу!
Каблучки простучали по направлению к кровати. Андрей понял, что человек остановился прямо над ним. И тотчас же громкий голос произнёс:
— Да он же не спит! Посмотри, Вайлит, как подрагивают веки!
Андрей понял, что дальше притворяться нет смысла, и открыл глаза. Прямо над ним склонились две женщины в белых халатах. Обе черноволосые, очень похожие друг на друга, так что их можно было принять за близких родственниц… Та, что стояла ближе, была постарше: из уголков глаз разбегались мелкие морщинки, да и в волосах виднелись серебряные нити. Из-за её плеча выглядывало совсем молодое лицо. Но оно казалось бесконечно уставшим.
— Так это она просидела около меня трое суток! — понял Андрей.
— Проснулись? — спросила та, вторая. И Андрей сразу узнал голос, низкий, грудной. Это она утешала его во время бреда.
Андрей промолчал. Женщины подкатили к постели какое-то странное сооружение из блестящего металла, с бесчисленными проводами. На конце каждого висели разной формы приспособления. Уверенно разбирая концы, женщины быстро опутали Андрея. Один датчик плотно обхватил запястье, другой — руку чуть повыше локтя, третий оказался подмышкой. Ещё один поднесли ко рту. Остальные разместились в разных местах тела.
— Так вот она, лернейская гидра из моего бреда!
Андрей обрадовался тому, что имя гидры так легко пришло на ум. Значит, бреда больше не будет!
Так же быстро женщины освободили Андрея и укатили все сооружение. Потом послышался звук, как будто прозвонил маленький колокольчик. Андрею не было видно, что происходит за его спиной. Но вот они снова подошли к нему. В руках старшей белел листочек бумаги.
— Прекрасно! — сказала старшая. — Состояние нормальное. Сейчас Вайлит вас умоет, накормит, и снова спать! Никаких вопросов и расспросов! Только сон! — и она вышла.
4
В следующий раз Андрей проснулся под вечер. Вайлит была на месте. Она немного посвежела. Исчезли синяки под глазами, на щеках появился румянец. Но было видно, что усталость ещё не прошла. Глядя на неё, Андрей почему-то забыл все свои страхи и сомнения.
— Как вы, должно быть, со мной устали! — проговорил он.
— Больной, вам вредно разговаривать! — с улыбкой ответила Вайлит. — А, кроме того, я даже рада, что вы появились. Я уже боялась, что окончательно дисквалифицируюсь, как врач.
— Как так?
— Вы — мой третий больной за пять лет. Правда, случай очень сложный. Пришлось привлекать врачей и из других посёлков.
— У вас что, люди не болеют?
— А зачем им болеть! Разве болезнь — нормальное состояние человека?
— А простуды? Грипп? Всякие там скарлатины и корь?
— Я о них только читала в учебнике… Да что это я разболталась! Вам же нельзя разговаривать!
Андрей попытался что-то ещё сказать, но она ладошкой прикрыла ему рот:
— Все! Хватит! Сейчас я вас накормлю — и спать!
На следующее утро, после привычной уже процедуры обследования со спрутом и завтрака, в палате появились два мальчика, такие же черноволосые, смугловатые. Их можно было принять за родных братьев Вайлит. Они принесли какое-то сооружение.
— Сегодня я вам разрешаю читать, — сказала Вайлит, — Мальчики сделали для вас специальный прибор.
Мальчики провозились около часа, что-то прикручивая, подсоединяя… В результате их работы над грудью Андрея оказался белесоватый экранчик, величиной с книгу обычного формата. Около правой руки — пульт управления с тремя кнопками и диском.
— Сейчас я вызову текст, — сказала Вайлит, — и мы окончательно отрегулируем экран.
Она поколдовала с диском, и на экране появился простенький текст из учебника. Вайлит спросила Андрея, достаточно ли хорошо ему видны буквы. Андрей попросил чуть-чуть подвинуть экран ближе, чтобы не напрягать зрение, потом стал благодарить мальчиков. Они молча выслушали его благодарность и ушли.
— Вам пока нельзя читать что-либо серьёзное, — сказала Вайлит. — Я сейчас подберу для вас что-нибудь лёгкое и весёлое… А, может быть, вы предпочтёте детские фильмы?
— Не надо, пусть будет книга, — попросил Андрей, а сам подумал: детский фильм мне ничего не скажет об этих людях. А вот литература — дело другое…
На экране появилось заглавие: «Джером К.Джером. Как мы писали роман».
— Переворот страницы — крайняя левая кнопка. Выключение книги без стирания текста — средняя. Полное выключение — правая. Ну, читайте, а мне надо заняться кое-какими делами, — и она вышла.
Андрей лежал, глядя на текст.
— Так, — сказал он сам себе. — Попробуем сосредоточиться и упорядочить мысли. Ясно одно: эти люди — европейцы. Иначе откуда бы взялся Джером Джером? Ясно и другое — уровень техники очень высокий. Взять хотя бы эту гидру. Она сразу определила температуру, пульс, кровяное давление… Это то, что я понял. А ведь датчиков-то на нем штук двести, не меньше! И каждый что-то измеряет! Или то, что сказала Вайлит: третий больной за пять лет! Медицина поставлена здорово! Откуда же тогда бог? И жертвоприношение…
Скоро ему надоело лежать так, уставившись в экран. Да и ответа на его вопросы все равно не было. И он погрузился в мягкий юмор Джером Джерома. Однако читать долго не смог. Все-таки организм, видимо, сильно ослабел за время болезни. Андрей заснул, не выключив экран.
5
Разбудила его Вайлит. За окном сгущались сумерки.
— Я думаю, — сказала Вайлит, — что вы уже сможете сесть.
Помогла Андрею приподняться на кровати.
— Да и есть вы уже, наверное, сможете сами. А дня через два уже можно будет и вставать. Только рука ещё побудет в гипсе некоторое время.
После еды она снова собралась уйти, но Андрей попросил её остаться.
— Побудьте со мной немного, Вайлит. Знаете, как скучно лежать одному?
Вайлит охотно согласилась, даже придвинула кресло поближе к кровати, чтобы Андрей её видел. Однако разговор не клеился. Наконец, Вайлит решилась:
— Знаете, Эндрю, по вашему поведению я решила, что вас что-то беспокоит. Правда?
Андрей согласно кивнул головой.
— Признаться, и нас кое-что беспокоит. И сильно беспокоит. Но мы решили пока вас не трогать. И ни о чем не расспрашивать до сих пор. Да и сегодня я не собиралась вас спрашивать. Вы сами оставили меня здесь, а говорить нам не о чем. И вы прячетесь, и я. Так ведь?
Андрей снова кивнул головой, но промолчал.
— Я вас понимаю, — продолжала Вайлит. — Я и не буду вас спрашивать. Ни о чем! Я только включу сейчас одну передачу. Нашу. А вы посмотрите и скажете: друзья вы нам или враги. Хорошо? Только честно, ладно?
