Дорофея Ларичева - Зачарованный город
– Жень, а если её сбить чем-нибудь? – надоумила меня, тупого, Элька.
– Чем, меткая ты наша?
– Бутылкой. Брысь в сторону.
Эля встала, прицелилась, щуря кошачье-зелёные глаза и метнула снаряд. Шмяк – попала она по тросточке. Та оказалась с характером. Сдвинулась на пяток сантиметров и снова встала, точно упрямая ослица. Зато бутылочка свалилась на землю, задев Анзив.
От удара девушка застонала и схватилась за голову (хотя бутылка попала в плечо). Хорошо, что хоть в себя пришла – не на горбу тащить.
– Повторная бомбардировка, – объявила Эля и запульнула несчастной бутылкой вновь. Опять попала. Метательный снаряд в этот раз сбил палку, зато сам разбился о стену, обдав меня остатками минералки.
– Метко, однако, – процедил я сквозь зубы и принялся натягивать носки с ботинками на порядком замёрзшие ноги.
– Ты бы тоже так смог, – утешила меня подруга, – если бы у ролевиков вместе со мной тренировался.
– У меня ты есть, – проворчал я и принялся тормошить защитника самостоятельно.
По моим ощущениям на приведение этого неженки в чувство ушло минут десять. Ещё десять мы потеряли, скармливая ему для поддержания сил шоколадный батончик, бутерброд с колбасой и очередные пол-литра минералки.
– У, прожорливый, – нервничала Тихонова.
– Что, жаба за сникерс задавила? – не зло подколол я её.
– Что ты, Женечка, жаба у меня уроки берёт, – проворковала Эля. Она помогла Валентину подняться и принялась бесцеремонно пинать девушек. – Что медитируете, как буддийские монахи на грани нирваны? Не ждите, что вас посетит Вселенская мудрость. Подъём!
– Всех эльфов округи созовёшь, – вздохнула Анюта, держась за стеночку. – Знали бы, как меня после их ритуала мутит. А ей ещё хуже, – поддержала она Анзив.
– Тоже мне, сборище инвалидов! Военный госпиталь на параде, – продолжала бушевать юная чародейка. – Быстро сообразили, как вылезти наружу!
Валентин выдал девушкам по шоколадке для поддержания сил и укоризненно покачал головой в сторону Эльки:
– Тебя во вражеский тыл можно забрасывать – революции устраивать. Эффективность гарантирована.
Он отряхнул от песка скейт, взял трость, задумчиво повертел её в руках и кивнул своим мыслям.
– Женя, кто тебя отвязал? Сейчас в связке поедем, как альпинисты.
Меня обратно запутали. Прицепили край верёвки к скейту. Валентин примотал тот себе к животу, встал на колени перед мозаичной стенкой, прижавшись к ней колёсами. Мы без восторга взирали на его манипуляции: что он задумал?
– Как вагоны к паровозику крепятся, видели? – поинтересовался он, точно всю жизнь проработал на железной дороге. – Верёвка крепкая, но вы всё равно держите друг друга за ноги. На счёт три отправляемся.
Я встал на четвереньки и ухватился за ноги Флейтиста, Элька за мои. К ней прицепились девушки. Мне было смешно. Паровозик, понимаешь. Ту-ту в дурдом.
– Три! – без предупреждения выкрикнул защитник. И взмыл на скейте вверх…
Меня протащило по обложенному стеклом бетону, затем по песку. В рот и нос набилось пыли. Хорошо, хоть глаза зажмурил. Отплевавшись, я огляделся. Всюду, куда дотягивался взгляд, была пустыня. Бело-жёлтый песок блестел под выцветшим от жары белёсым небом. Песок, расплескавшийся волнами барханов…
– Аня, – Валентин заметно побледнел, – выводи нас скорей. Мне здесь нехорошо. Песочек поедает магию со скоростью засидевшегося на диете аллигатора.
Сестра встала, отряхнулась и уверенно зашагала к ближайшему бархану.
– Надо внутрь, – ошарашила она нас.
– То есть? – недоверчиво уточнил я. – Раскопать горку?
– Ну да, – увязая по щиколотку, Аня полезла наверх, по ходу разгребая руками песок.
– Это ты к заключению следующего договора не успеешь, – защитник догнал сестру и оттащил её прочь. – Чур, я поработаю экскаватором.
Он снял с шеи связку амулетов, отобрал несколько и зашвырнул на вершину облюбованной Анюткой песочницы. Ещё несколько разложил вокруг нас. И взмахнул руками.
Завыли, заверещали ветра. Встрепенулись пустынные джинны (или кто в такой жаре обитает?). Песчаные крылья взмахнули и осыпались в разные стороны, освобождая наши парапланы.
– Предупредить не могла? – расстроился Валентин, подойдя поближе к находкам и трогая спутанные стропы потрёпанных тряпичных куполов.
– Прости, не догадалась, – не на шутку расстроилась сестра, уже готовая расплакаться.
– А здание где же? Мы приземлялись на пирамиды… – не позволяла забывать о себе Тихонова.
Валентин промолчал. Он извлёк кинжал и обрезал стропы.
– Что ты делаешь? – вертелась подле него и требовала объяснения Элька.
– Домой хочешь?
– Ну да, что за глупый вопрос? – удивилась девочка.
– Скейт колёсами вверх подержи.
Зачем к осям привязывать два купола от параплана, я понял, когда доска выгнулась колёсами вовнутрь, превращаясь в парусную лодочку, а призванный чародеем ветер требовательно наполнил паруса.
– По коням! – не в тему провозгласил защитник и первым запрыгнул на необычное средство передвижения.
Мы отчалили, набирая разбег с вершины бархана. Аня указывала Валентину, в какую сторону дуть ветру.
Пейзажи сменялись, точно рекламные картинки в телевизоре: пустыня, реки, моря. Мы даже по рельсам неведомым образом прокатиться умудрились. Нас поливали тропические ливни, хлестали ветки непроходимых лесов, не успевших убраться с дороги. Валентин размахивал тростью, убирая с пути все возможные преграды, но и он был не всесилен.
Мы мчались, измождённые бесконечным днём, пока Аня не скомандовала:
– Стоп. Где-то тут.
Неприятно дребезжа под тяжестью нашего веса, скейт протащился пару метров по асфальту и встал. Бережливый Валентин отвязал от колёс купола, аккуратно скатал их и запихнул в мой рюкзак – на всякий случай.
Мы пошли мимо пустых домов с выбитыми стёклами и дверями, оставляя отчётливые следы на покрытом пылью и песком асфальте. Одна из картин человеческой истории – реальная или придуманная, кто теперь разберёт, приняла нас. Красное небо с отсветами пожаров, отзвуки дальней канонады… Я убеждал себя – это очередная иллюзия, но всё равно озирался вокруг, подыскивая убежище.
Мы прошли пару кварталов, когда Аня внезапно остановилась и испуганно обернулась к Валентину.
– Они там, – одними губами промолвила она.
– Кто?
– Эльфы.
– …! – сказал Валентин и потянул нас в выбитую дверь полуразрушенной трёхэтажки.
Он поднялся на второй этаж (лестница на третий обвалилась), вошёл в первую попавшуюся квартиру и приник к окну. Я проигнорировал возражения Эльки, умаявшейся с полубесчувственной Анзив, и выглянул через плечо защитника. Аня, полагаю, видела сквозь стены. Она взобралась на кровать и обняла руками колени. Кстати, кровать – это слишком громко сказано. Относительно целым остался только матрас, из которого местами торчали пружины. Остальной, разбитый в щепу хлам назвать мебелью язык не поворачивался.
– Уходят! – не находя себе места от волнения, прошептал защитник. – Вывела их местная!
Неведомая нам Бриана, опекаемая Славиком, тронула ладонью болтающуюся на одной петле изрешеченную пулями деревянную дверь, потянула за собой в темноту коридора моего учителя. За ними толкаясь и, наверняка, переругиваясь, полезли остальные.
– Ушли, – констатировала Аня, даже не повернувшись в сторону окна. – Если поторопимся, и мы успеем.
Валентин сориентировался быстро. Он перекинул через плечо слабо сопротивляющуюся Анзив и, пригнувшись, побежал к лестнице. Нас упрашивать не пришлось. Вот и дом, скрывающий проход в наш мир.
Мы нырнули вслед за Аней и оказались в знакомой пещере. Ага, ящики с эльфийским снаряжением! Один из парапланов, так и не пригодившийся, лежит на камнях. И больше никого. Мы выбрались к краю «червоточины». Она уже начала зарастать, затягиваясь полупрозрачной плёнкой. В небе таяло корытце подло сбегающих эльфов.
– Всё-таки принесли жертву! – крикнул защитник, указывая на закутанную в кокон плёнки фигуру.
Кто это мог быть, мы не поняли, но прикасаться к ещё шевелящейся жертве было боязно.
Защитник сгрузил бывшую лесную Видящую и кинулся к брошенному снаряжению.
– Женя, помогай! Нам нужен транспорт.
Вдвоём мы разломали ящики, отыскали нечто, напоминающее байдарку или каноэ (понятия не имею, как эти узкие длинные лодки называются), рассчитанное максимум на троих человек.
– Сгодится, – защитник стянул с пальцев несколько колец и бросил на дно. Лодка заметно подросла. – К выходу.
Мы подтащили её к мутнеющей и уплотняющейся плёнке.
– Не успеваем! – сжимала кулаки Элька. – Тут ещё эта…
– Не повезло Ли-дви-ре, – Флейтист сделал нам знак посторониться и вытащил свой волшебный ножик. – Жень, только прорву дырку – толкай! – продолжал командовать он, кромсая заговорённым клинком плёнку. Та немедленно срасталась, но Флейтист был упрям.
