Клайв Баркер - Абарат. Абсолютная полночь
— Думаю, это сообщение, — сказал с палубы Эдди. — Вроде предложений, написанных в воздухе.
— Неужели? — спросил Шалопуто.
— Возможно, он прав, — Кэнди пристальнее вгляделась в пламя. — Погодите… Смотрите!
Она указала мимо Головы. Вдоль горизонта на них катилось черное облако; его тень стирала все, что находилось внизу, двигаясь над залитым лунным светом морем. Извивающиеся пальцы тьмы уже касались лика луны, полной на две трети. И конечно, Гигантской Головы с ее огромными, простыми очертаниями — по крайней мере, сзади, — стоической и недвижимой. Это была ее сила и слабость одновременно. Она не сдвинется с места, она не может двигаться, и поэтому, когда тьма уйдет, она все еще будет здесь. Но ее жителям не хватало веры Кэнди. Рядом с Головой виднелось порядка сорока лодок, собиравшихся отплыть прочь.
— Что делают эти идиоты? — спросил Шалопуто.
— И куда собираются бежать? — недоумевала Кэнди.
Отправлявшиеся видели надвигающееся облако, и это заставило их пересмотреть свои планы. Несколько лодок, многие из которых были перегружены, повернули обратно или хотя бы попытались это сделать. Последствия таких маневров были неизбежны. Лодки закачались и опрокинулись, вывалив живой груз в воду.
Послышались панические крики и мольбы о помощи. Были и другие голоса, которые не отражали творившегося кошмара и хаоса. Они не кричали, а пели: великое множество людей исполняло песню на старом абаратском. Кэнди не понимала слов, но это было неважно. Величественное спокойствие мелодии утешало, как ее любимый рождественский гимн «Тихая ночь». Она подумала, знают ли эти люди историю любви, рожденной в хлеву, в окружении пастухов и королей, историю яркой звезды, сверкавшей высоко в небе, указывая на то место; на долю секунды она оказалась не посреди чужого моря, которое скрывалось под волнами живой тьмы, затмевающей луну. Она вернулась на Последовательную улицу, в ту давнюю ночь, когда еще не научилась бояться пивного запаха, исходящего от ее отца.
— Луна почти исчезла, — произнес Шалопуто без всякого выражения.
— Похоже, тебя это не очень волнует, — сказала Кэнди.
— А что я могу сделать? На нас летит огромное облако, а я всего лишь тылкрыс с ножом для потрошения рыбы, который забрал у нашего безбилетника и которым даже не умею пользоваться. Надо его отдать.
— Нет, — твердо сказала Кэнди. — Держи нож при себе. В самое ближайшее время он может тебе понадобиться.
— В ближайшее время? Не будет никакого ближайшего времени.
— Будет, будет, — сказал Джон Хват. Он забрался на крышу вслед за ними, чтобы осмотреть окрестности. — Облака приходят и уходят. Таков их образ жизни. На них нельзя полагаться. Они слишком…
— Летучие? — предложил Джон Ворчун.
— Отличное слово! — похвалил Джон Хнык.
— Не все так просто. Это не обычное облако. Его не унесет простым порывом ветра. Оно живое, — возразила Кэнди.
— Откуда ты знаешь?
— Она становится шаманом, — сказал Джон Соня.
И только Кэнди собралась ответить, что ей совсем не нравится, когда о ней говорят так, словно ее рядом нет, как услышала свое имя. Ее звал женский голос. На секунду она испугалась. Боа? Нет. Не может быть. Она оглянулась в поисках говорившей. Тем временем братья продолжили обсуждать шаманский потенциал Кэнди так, словно ее действительно здесь не было, и спор постепенно становился все горячее.
— Если она шаман, — заявил Хнык, — то я — единственный ребенок.
— Он прав, — сказал Филей. — Девчонка наполовину сумасшедшая…
— Только наполовину? — спросил Хнык.
— Вы ее недооцениваете, — возразил Джон Хват. — Да, она слегка непредсказуема, но именно это нам и нужно, чтобы спасти Абарат.
— Она знает больше, чем следует знать…
— Больше, чем она знает, что знает…
Кэнди, иди сюда.
Тем временем спор разгорался.
— Филей прав!
— Она замечательная девушка…
— Но эта сила…
— Она не может с ней справиться…
— А что если ты ошибаешься?
Не обращай внимания на их болтовню, Кэнди, — произнес голос.
Ты ведь не Боа? — спросила она, зная, что достаточно сформулировать мысль, и голос ее услышит.
Нет.
С ума сойти…
Пожалуйста, Кэнди. У нас очень мало времени. Отойди от них на пару минут.
Отойти? Вы шутите? — ответила Кэнди. — Я в лодке.
Мы знаем, — произнес другой голос. — Мы тебя видим.
Услышав второй голос, Кэнди поняла, кто с ней говорит. Она оглядела море в поисках женщин Фантомайя.
Оставь своих болтливых друзей. Иди и поговори с нами.
Где вы?
В четырнадцати шагах от кормы. Спускайся, Кэнди. Быстрее. Нас преследуют швеи Бабули Ветоши. У них колеса лихорадки, и они двигаются очень быстро.
Что еще за колеса лихорадки?
Узнаешь, когда увидишь, а если нет, радуйся, что этого не произошло.
Теперь, когда Кэнди знала, куда смотреть, она действительно увидела Джефи и Меспу. Они стояли на воде, озаренные светом, который усиливался и слабел, следуя ритму волн. Даже на этом расстоянии Кэнди видела, что путешествие лишило их сил. Одежды были грязными и рваными, лица и руки в крови.
Иди же, — сказала Джефи, маня Кэнди.
Я не умею ходить по воде.
Умеешь, — возразила Меспа. — Верь в себя.
Я утону.
Верь. Быстрее!
Кэнди повернулась к Шалопуто и братьям Джонам.
— Я скоро вернусь.
И спустилась по лестнице на палубу. Эдди Профи наблюдал за странным огнем, пылающим на вершине Гигантской Головы.
— Там стоит один из них, — сказал он.
— Из кого?
— Один из восьмерки. Ган Наг!
Он вытянул руку. Кэнди посмотрела на Голову и увидела, что на ней действительно находится создание в элегантной одежде с высокой прической; его рептильные крылья ярко освещались огнем, который он сам поддерживал.
— И что он делает? — спросила Кэнди, перебираясь через борт «Трубача» и стараясь говорить обыкновенным тоном.
— Наверное, кого-нибудь зовет, — ответил Эдди. — Из глубин.
— Стой! Стой! — крикнул Газза. — Ты что делаешь? Куда собралась?
Она посмотрела на него. Свет качающихся фонарей создавал иллюзию, будто его лицо движется, и единственной неподвижной частью оставались только глубокие золотистые глаза.
— Мне надо поговорить с друзьями.
Газза посмотрел на Изабеллу.
— Эти женщины идут по воде?
— Ты задаешь слишком много вопросов. Да.
— Ведьмы?
— Можно сказать и так.
— А ты — одна из них?
— Не совсем. Я учусь, но…
Ты идешь? — перебила ее Джефи. — Или так и будешь флиртовать с мальчишкой?
— Они говорят, что ты мальчишка.
— Эти ведьмы?
— Да.
— Если вы хотите поговорить с Кэнди, — заорал он, и эхо его голоса отразилось от Гигантской Головы, — поднимайтесь в лодку!
Давай, Кэнди. Или мальчишка уже успел завоевать твое сердце? Просто решись.
— Иду, — пробормотала она и коснулась ногой воды.
Она попыталась наступить на пенистые барашки. Дела были плохи.
Моя нога проваливается!
— Ты утонешь! — крикнул Газза. — Возвращайся!
Ты сняла обувь? — спросила Меспа.
Нет, вы же ничего не говорили.
Разве это не очевидно? По воде идешь ты, а не твои ботинки.
Хорошо! Сейчас сниму.
Она посмотрела на Газзу.
— Держи меня за руку.
— Наконец-то разумная мысль, — сказал он.
— Не слишком радуйся. Я просто сниму обувь. Держи.
— Я тебя не отпущу.
— Ты только посмотри. Они пререкаются, как муж и жена, — сказал Эдди.
— Ладно. Я просто… должна… должна…
Она то и дело запиналась, пытаясь стащить ботинки с ног и одновременно не потерять их. Ей нравились эти ботинки. Они были абаратскими, переливающегося синего цвета, с маленькими животными, разгрывающими цирковое представление. Но ей было очень неудобно держать Газзу за руку и одновременно забираться пальцами под ботинок, чтобы…
Ее левый ботинок соскользнул и с тихим плеском упал в воду. Он мгновенно ушел ко дну. Другой стянулся легче, и через несколько секунд последний луч исчезающей луны коснулся животных, танцующих на чистом синем фоне, который не снился даже небесам. Она бросила его на палубу.
— Ну вот, — сказала она Газзе. — Я готова.
Тогда вперед, — произнесла Меспа.
Кэнди отпустила руку Газзы и вернулась к лестнице, несмотря на его возражения. Она поставила босую левую ногу в воду. Нет, не в воду, а на нее. Поверхность была не совсем плотной, но смогла ее выдержать. Она посмотрела вверх. За ней наблюдал Шалопуто.
