Дженнифер Нельсен - Сбежавший король
– Надо было об этом подумать прежде, чем ты сломал мне ногу.
– Нет смысла накладывать гипс мертвому.
– А-а-а. А как твоя раненая нога?
– Болит.
– Хорошо. – Я снова закрыл глаза, собираясь еще поспать, но Роден положил мне руку на плечо. Я вздрогнул от его прикосновения и повернулся к Серене. – Принеси мне листьев аравака. Все, что сможешь найти.
Когда она ушла, Роден сказал:
– Они помогут снять боль, но не вылечат перелома.
– Приготовь повозку. Мы поедем в Либет, – сказал я. – Там живет человек по имени Ралон Харлоу. Поедем к нему, если он меня примет.
– Не думаю, что у тебя достаточно сил для поездки. Выглядишь ты плохо.
– Да и чувствую себя тоже. Но я сомневаюсь, что меня счастливы видеть здесь. По дороге в Либет у меня больше шансов выжить.
– А что ты собираешься делать с пиратами?
– Это тебе решать. – И тут я вспомнил, что Роден отдал победу мне, и что я теперь стал пиратским королем. – Пошли за Эриком. – Я устал и еле выговаривал слова. – И за Финком. Приведи их.
Роден встал, а я тут же снова провалился в сон. Я проснулся, когда дверь распахнулась и вошел Эрик, а за ним – Финк.
Эрик покачал головой. Казалось, он не верил, что увидит меня.
– Я все смотрел в окно, ждал, когда ты упадешь. Когда не дождался, думал, ты умрешь в другом месте. Я и представить не мог, что ты еще жив.
Финк бросился вперед, но я поднял руку, чтобы остановить его. Даже это движение причинило мне боль.
– Если прикоснешься ко мне, велю тебя повесить, – предупредил я. Может, он и не собирался, но я был особенно осторожен.
– Я слышал, ты одержал победу, – сказал Эрик.
Роден кашлянул, стоя надо мной. Я перевел взгляд с его сердитого лица на Эрика:
– Это еще спорный вопрос. Но король теперь я.
Роден едва заметно усмехнулся в ответ на мои слова и выругался себе под нос.
Эрик продолжал, будто ничего не заметил:
– Все только и говорят о том, что ты сделал. Никто тебя не любит, но все уважают.
Я кивнул. Это уже неплохо.
– Какие у тебя теперь планы? – спросил он.
Я попытался пожать плечами, но быстро отказался от этой идеи и просто сказал:
– Мне надо домой. Но кто-то должен остаться за старшего, пока меня не будет.
– И ты выбрал Родена главным. – Очевидно, Эрик был заперт и до него не дошли последние слухи.
– Не смеши меня. Он только что проиграл одноногому противнику, который под конец вообще был без сознания. Нет, Эрик, за старшего останешься ты. – У Эрика глаза поползли на лоб, но я быстро добавил: – Но у меня два условия. Первое: ты должен мне отдать те карманные часы. Я устал все время пытаться их украсть.
Эрик что-то проворчал, полез в карман и протянул мне часы:
– Они показывают неправильное время.
– Они мне не для этого нужны, – сказал я, сжимая часы в руке. – Второе условие: ты напомнишь пиратам о клятве верности пиратскому королю, то есть мне. Но я еще и король Картии, а это значит, что причинять вред гражданам Картии, их землям и собственности – то же самое, что причинять вред мне. Отныне между нами будет мир. Каждый должен заново принести присягу. Кто не захочет, будет изгнан.
Эрик покачал головой.
– Они никогда не согласятся.
– Заставь их согласиться. Скажи, что если им будет скучно, они всегда могут напасть на моих врагов. Теперь иди, Эрик, мне нужна их присяга.
Он встал и, немного помедлив, сказал:
– Грегор хочет тебя видеть.
– Но я его видеть не хочу. – Даже мысль об этом вызывала у меня отвращение.
– Он просил напомнить, что, несмотря на его преступления, он охранял принцессу, и думает, что этим заслужил несколько минут твоего времени.
Я закрыл глаза, чтобы дать им отдохнуть, и проворчал:
– Ну хорошо.
Когда Эрик ушел, я перевел взгляд на Финка.
– Чего ты хочешь? Думаю, уйти отсюда.
Финк подумал и сказал:
– Могу я пойти с тобой?
– Не уверен. Ты слишком надоедливый. – Потом я улыбнулся одним уголком рта. – Да, я хочу, чтобы ты отправился в Дриллейд со мной. Но тебе придется, во-первых, отказаться от мысли стать вором и, во-вторых, получить хорошее образование.
Финк наморщил нос.
– Образование?
– Да. И научиться хорошим манерам. Даже не знаю, что тебе больше нужно. Мой друг Тобиас будет учить тебя, а если ты будешь ему досаждать, я прикажу ему занудствовать больше обычного. Поверь мне, он это умеет.
– Могу я взять с собой крысу?
– Нет. – Он повесил нос, но я строго посмотрел на него. – Нет.
Финк неохотно согласился, а я сонно посмотрел на Родена.
– Я в безопасности под твоим присмотром?
– Ты в безопасности, – уверил меня Роден, и я отключился.
Сон уже не был так приятен. Нога страшно болела, я лежал в полудреме и, видя сны, не переставал чувствовать боль. И все же это было лучше, чем бодрствовать, но вскоре меня разбудил Эрик, который привел Грегора.
Роден помог мне сесть, отчего перед глазами у меня все поплыло. Я знал, что выгляжу плохо, но не хотел выглядеть калекой.
Эрик впустил в комнату Грегора. Руки у него были связаны за спиной, одежда разорвана. Он бросил на меня быстрый оценивающий взгляд и начал:
– Джерон…
– Ты будешь именовать меня полным титулом, – сказал я резко, – и кланяться так, чтобы подбородком доставать до пола.
– Да, ваше величество. – До пола он не достал, но честно попытался.
– Если ты надеешься убедить меня в своей невиновности, то зря тратишь время.
– Нет, ваше величество. Я только прошу о той же милости, что вы оказали мастеру Коннеру. Пожалуйста, возьмите меня в Дриллейд. Пираты…
– Пираты не такие уж плохие ребята. В конце концов, ты с радостью просил их помочь меня убить.
Грегор так крепко сжал зубы, будто у него заклинило челюсть.
– У меня были на то причины.
– Какие же?
В первый раз он посмотрел прямо на меня.
– Вы пропускали важные обеды, насмехались над регентами и игнорировали планы своего отца. Я искренне верил, что лучше справлюсь с королевскими делами. Но теперь я признаю, что, возможно, вы правы. Похоже, над Картией действительно нависла угроза.
Оправдание оказалось не таким интересным, как я рассчитывал.
– Ну, я взял бы тебя с собой, если бы не пришлось присматривать за тобой по пути, а у меня и без того забот хватает. Нет, ты останешься здесь, и пираты поступят с тобой так, как сочтут нужным.
– Но вы и их король тоже.
Я кивнул на Эрика.
– Решения теперь принимает он. Используй свой змеиный язык, чтобы вымолить у него милость. Теперь иди.
Эрик вышел вперед и потянул Грегора за связанные руки.
– В ночь перед тем, как уйти, ты спросил, не думаю ли я, что ты хочешь сбежать. – В тоне Грегора слышались одновременно гнев и отчаяние. – Я именно так и думал. Я думал, что ты жалкий трус, и это лишь укрепило мое намерение стать наместником короля.
Хотя это и было очень больно, я наклонился вперед и тихим шепотом проговорил:
– Кое-чего ты во мне так и не понял. – Он наклонил голову, а я самым твердым голосом, на какой я был способен, проговорил: – Я никогда не убегаю!
Грегор вытаращил глаза, лицо его побледнело, Эрик вывел его и передал пиратам, ждавшим снаружи.
– Как присяга? – спросил я Эрика, когда он снова повернулся ко мне.
– Никто не радуется, – сказал он. – Но я сказал, что ты не уйдешь, пока они не присягнут. Кроме того, они понимают, что если ты останешься, пираты ничего не могут с тобой сделать. Присяга священна. Пираты заключат мир с Картией.
Я облегченно вздохнул:
– Очень хорошо.
– Не так уж хорошо, – продолжал Эрик. – Очень скоро король Авении узнает, что ты украл у него преданность пиратов. Он этому не обрадуется.
Ну, меня он тоже не радует. Он договорился с пиратами, что они помогут ему меня свергнуть. Едва ли мы с ним в ближайшее время сможем вместе мирно попить чаю. Собрав последние силы, я сказал:
– Не важно, что будет. Вот увидишь, пираты не нарушат данную мне клятву. Если будет война, они встанут на мою сторону.
– Ты наш король, – подтвердил Эрик.
Я кивнул, затем сказал Родену:
– Пора ехать. Я хочу домой.
40
Поездка в Либет показалась мне упражнением в искусстве пытки. Роден правил повозкой, запряженной его и моей лошадью, а я кричал, что он нарочно скачет по кочкам и рытвинам. Он сказал, что едет как можно быстрее, но одно другого не исключало. Я ругался на него, пока Финк не сказал, что он теперь знает слова, незнакомые даже пиратам. Я велел ему замолчать и дать мне отдохнуть. Вскоре меня начало трясти. Финк накрыл меня несколькими одеялами, но это не помогало, потому что холод был не снаружи. Он был во мне, как будто ледяная вода струилась по моим жилам. К горлу подступала тошнота, голова кружилась, и, когда я закрывал глаза, становилось только хуже. Финка я видел, как в сгущающемся тумане, он таял в нем, как фигуры людей во сне.
