Йон Колфер - Космо Хилл. Супернатуралист
Бородач кивнул, вернее, почти поклонился.
— Простите, президент Фаустино. Мне никто не сказал. Я немедленно погружу их полностью. Через двенадцать часов останутся только молекулы.
Стефан попробовал заговорить, но его дыхание лишь немного раздувало пленку. Он слабо барахтался в кислоте, но кокон держал его крепко.
— Итак, ты очнулся, Стефан, — сказала Фаустино, положив ладони на пластиглас.
Стефан не мог спросить: «Зачем вы это сделали?», поэтому ему оставалось лишь надеяться, что взгляд его достаточно ясно выражает вопрос.
— Ты в замешательстве? — спросила Фаустино. — Не понимаешь, что здесь происходит?
Супернатуралисты, отчаянно сопротивляясь одурманивающему воздействию транквилизатора, ловили каждое ее слово.
— Как я уже говорила, Стефан, ты работал на меня. Не только ты, но и вся твоя команда. Супернатуралисты обходили правила, которые я должна была соблюдать. Выполняли работу, которую мне пришлось бы согласовывать несколько месяцев. А времени у меня не было.
Она прервала свой рассказ, приказав бородачу покинуть помещение.
— Это — совершенно секретная информация, — объяснила она. — Мне пришлось бы убить этого человека, услышь он еще хоть слово, а хорошего специалиста по ваннам найти нелегко. События развивались превосходно, пока у вас не возникли муки совести. Как я и ожидала, вы нашли «НУ-ВИД 4» и привели в действие пульсатор. Попытайся я сама осуществить столь хитроумный план, меня неминуемо поймали бы за руку.
В данный момент Стефан вовсе не чувствовал себя хитроумным, скорее доверчивым и наивным.
— Операция прошла идеально. Супернатуралисты привели в бесчувствие паразитов, моя команда собрала их. Я получила возможность разработать источник идеально чистой энергии и спасти спутник. Но одержимый Стефан Башкир, после трех лет борьбы, вдруг передумал истреблять паразитов. Из ценных работников супернатуралисты превратились в обузу. А как поступают с обузой — общеизвестно. Ее устраняют. Через несколько часов ты и твоя маленькая группа исчезнете без следа. Я даже велела своим ребятам конфисковать ваше оборудование. Когда я закончу, от вас не останется ни отпечатка пальца, ни компьютерного файла.
Стефан попытался упереться ногами в стенку ванны, но подошвы ботинок скользили по гладкому пластику.
Фаустино рассмеялась.
— Ты ничуть не изменился, Стефан. Никогда не сдаешься, как и твоя мать. — Она наклонилась к ванне. — Ты чуть не расстроил мои планы, и я тебя накажу. Тебе придется узнать еще кое-что. Во-первых, твой товарищ прав. Конечно, «НУ-ВИД 4» не высасывает жизненные силы. Только такой одержимый человек, как ты, мог поверить в это. Мы провели опыты на лабораторных крысах. Некоторые из них были ранены. Крысы, содержащиеся под водой в изолированных контейнерах, куда не могли проникнуть «НУ-ВИД 4», прожили ничуть не дольше тех, на которых паразиты воздействовали. Мы провели также опыты на людях… добровольцах. Получили такие же результаты. Вмешательство «НУ-ВИД 4» действительно понижает уровень стресса у жертв. Они забирают только боль. В довершение ко всему излучаемая ими энергия, как нам кажется, восстанавливает озоновый слой. Мои слова о том, что они дестабилизируют спутник, были еще одной ложью, чтобы заинтересовать тебя, Стефан. Если тебе будет от этого легче, могу добавить, что энергетический импульс не убил их. Энергию нельзя разрушить — это научный факт. Импульс просто сделал их неспособными к размножению, поэтому численность «НУ-ВИД 4» быстро упадет до нормальной.
Космо почувствовал, как опускаются веки. «Не засыпай, — приказал он себе. — Ты можешь не проснуться». Плававшая рядом с ним Мона уже погрузилась в забытье. Стефан, напротив, оживал с каждой секундой. Ненависть придавала ему сил. Она двигала им последние три года и теперь снова поддерживала его.
— Вторая часть информации понравится тебе еще больше, — продолжала Фаустино. — Если бы ты удосужился проверить мое личное дело в академии, то обнаружил бы, что кроме тебя еще несколько кадетов пережили состояние клинической смерти.
Фаустино внимательно наблюдала за Стефаном, ожидая, когда он поймет, к чему она клонит. Увидев, как юноша яростно задергался в коконе, Эллен зааплодировала.
— Молодец. Дошло наконец. Все верно, Стефан. Я уже тогда работала на «Маичи», и ты был частью эксперимента. Я стала наводчиком чисто случайно, а тебе эта способность была дана искусственно. Я поняла, как появляются наводчики, и решила создать нескольких. Тебе не показалось странным, что «скорая помощь» оказалась буквально за углом? Все было подстроено. Я планировала впоследствии включить тебя в свою команду, но ты ушел из полиции и организовал собственную маленькую группу. Жаль, что так получилось с твоей матерью, но гражданских лиц запрещено перевозить в полицейских машинах, так что ты сам виноват.
Стефан резко перестал бороться и замер, удерживаемый только присоской. Горькие слезы текли по его щекам и собирались внутри целлофанового кокона.
— О, — насмешливо застонала Фаустино. — Мне удалось сломить твой дух? Какая жалость.
Она щелкнула пальцами, подзывая бородача.
— Утопи их, я хочу, чтобы не осталось даже коренного зуба, способного связать их с отделом исследований и разработок.
— Никаких проблем, госпожа президент, — ответил бородач. — Считайте, что их не существовало в вашей жизни. — Он поднялся по лестнице к лебедкам присосок и по очереди отпустил фиксаторы. Шестерни завращались свободно, погружая головы супернатуралистов в гигантскую кислотную ванну.
— Отлично сделано, — похвалила его Эллен Фаустино. — Получишь солидную премию к зарплате.
— Спасибо, госпожа президент. Всегда рад стараться.
Но бородач разговаривал сам с собой — Эллен Фаустино уже ушла. Предстояло много работы, и президент не могла позволить себе наблюдать несколько часов, как супернатуралисты растворяются в кислоте.
Но перспектива раствориться в кислоте заживо супернатуралистам не грозила. Они должны были задохнуться намного раньше, чем кислотный раствор доберется до их кожи и костей. Целлофан немного ослабил свою хватку, но не настолько, чтобы позволить им выбраться из ванны. Прежде чем освободятся их руки и ноги, иссякнет кислород, содержащийся в крошечных полостях целлофанового кокона.
Космо боролся со сном. Остальные уже потеряли сознание. Наверное, его организм успешнее сопротивлялся транквилизатору, потому что Космо упаковывали уже в третий раз.
«Думай, — приказал он себе. — Все зависит только от тебя. Неужели в твоей голове не найдется ни одной идеи, как выбраться отсюда? Есть в твоем залатанном черепе мозги или нет? Стоп. В залатанном черепе…».
И тут он вспомнил. Это было на складе, когда Космо только пришел в себя. Мона сказала ему тогда: «К счастью, у Повторюшки завалялось в хозяйстве несколько пластин „роботикс“. Одну он вставил в твой расколотый череп в качестве заплатки. Из таких пластин состоит танковая броня. Повторюшка говорит, что, когда кожа заживет, ты сможешь лбом кирпичные стены пробивать».
Пластина «роботикс».
Космо, извиваясь, подплыл к стенке ванны и постарался как можно дальше отвести голову назад. Борясь со сном, недостатком воздуха и сопротивлением густой жидкости, он что было сил ударил лбом в пластигласовую стенку. Стенка немного прогнулась, а лоб Космо пронзила резкая боль.
Бородач с любопытством подошел ближе.
— Эй, милый, — сказал он с усмешкой. — Пытаешься сбежать? Боюсь, кожа и кости тебе не помогут. — Он постучал по ванне. — Пластиглас. Только штурмовой танк может помочь тебе выбраться отсюда.
Но Космо ничего не слышал, от нестерпимой головной боли у него гудело в ушах. Следовало попробовать еще раз, другого выхода не было. Сжав зубы, он нанес еще один удар по пластигласу. Когда боль ослабла, он заметил тонкую трещину в стенке.
— А ну, прекрати, — сказал бородач, поглаживая трещину большим пальцем. — Мне ж ее потом чинить придется!
«Еще один раз, — подумал Космо. — У меня хватит дыхания только на одну попытку».
Он отвел голову назад и из последних сил нанес удар по тому же месту. Стенки ванны задрожали.
Щель расширилась, стала глубже. Теперь она шла через всю толщину стенки ванны насквозь.
Одна капля. Всего одна капля.
— Перестань, парень, — презрительно фыркнул бородач. — Постарайся уснуть. Избавь себя от страданий.
Трещина расширилась еще больше, стала похожей на паутину с серебристым пауком в центре. Капля желтой кислоты проникла в брешь, разъедая незащищенные внутренние слои пластигласовой стенки.
Бородач нахмурился.
— Как тебе…
Пластиглас раскололся. Возможно, трещинам потребовалось несколько секунд, чтобы разрушить наружную поверхность, но со стороны разрушение выглядело мгновенным. От удивления у бородача отвисла челюсть. Это его и сгубило: содержимое ванны тугой струей ударило наружу, прямо в рот бородача. Щель расширилась еще больше, ванна лопнула, и несколько тысяч галлонов кислоты выплеснулось на пол. Вся комната оказалась залита тонким слоем едкой жидкости. Супернатуралисты в коконах остались лежать на полу как рыбки из разбившегося аквариума.
