Старик Хоттабыч - Лазарь Иосифович Лагин
Хоттабыч молча поклонился.
— О! — воскликнул Вандендаллес с притворным удивлением. — Я вижу на ваш палец один серебряный кольтсоу. Будете вы дать мне посмотреть этот серебряный кольтсоу?
— С радостью и удовольствием, — отвечал Хоттабыч, протянув ему руку с кольцом.
Но, вместо того чтобы полюбоваться кольцом, мистер Вандендаллес резким движением сорвал его с пальца Хоттабыча и немедленно напялил на свой мясистый палец, похожий на недоваренную сосиску.
— Благодарыо, благодарью! — прохрипел он, и так налилось при этом кровью его и без того багровое лицо, что Хоттабыч испугался, как бы мистера Вандендаллеса не хватила ненароком кондрашка. — Вы имели где-нибудь купить это кольтсоу?
Он ожидал, что старик соврёт, что, во всяком случае, он сделает всё возможное, чтобы не вернуть ему могущественное кольцо. Мистер Вандендаллес оценил взглядом стоявшего перед ним тщедушного старика и присевших несколько поодаль обоих мальчиков и прикинул, что если дело дойдёт до драки, то он без всякого труда справится с ними.
Но, к его удивлению, старик и не подумал врать. Он спокойно сказал:
— Я не покупал этого кольца. Я подобрал его на мостовой перед твоим домом. Это твоё кольцо, о седовласый чужеземец!
— О! — восхищённо вскричал мистер Вандендаллес. — Вы есть оучень честный старик! Вы будете мой любимый слюга!
Услышав эти слова, ребята поморщились, но промолчали. Интересно было, что будет дальше.
— Вы мне хорошо имели недавно объяснить, что это кольтсоу есть волшебный кольтсоу. Оно фактично имеет выполнять любое пожелание?
Хоттабыч утвердительно кивнул головой. Ребята прыснули. Они решили, что Хоттабыч собрался подшутить над этим неприятным американцем, и приготовились к весёлому представлению.
— О! — промолвил мистер Вандендаллес. — Благодарью, благодарью! Вы мне будете объяснить, как пользоваться волшебным кольтсоу?
— С радостью и удовольствием, о багровейший из чужеземцев, — отвечал Хоттабыч с низким поклоном. — Ты берёшь волшебное кольцо, надеваешь его на палец левой руки, поворачиваешь и произносишь при этом своё пожелание.
— И оно имеет обязательно исполняться?
— Именно так.
— Самый различный мой желание?
— Любое.
— Ах, так? — удовлетворённо промолвил Вандендаллес, и его лицо сразу стало холодным и надменным. Он быстренько повернул кольцо и крикнул Хоттабычу. — Эй ты, глюпий старик! Подойди здесь! Ты будешь упаковать доллары!
Его наглый тон возмутил Вольку и Женю. Они подались вперёд и уже было раскрыли рты, чтобы дать ему достойный отпор, но Хоттабыч сердито замахал на них руками и приблизился к Вандендаллесу.
— Прошу прощения, — смиренно сказал старик. — Я не знаю, что такое доллары. Покажи мне хоть один, дабы я знал, как они выглядят.
— Культурный человек есть обязан знать, как выглядывает американский доллар! — презрительно процедил сквозь зубы Вандендаллес, вынул из бумажника десятидолларовую бумажку и, наставительно помахав ею перед носом Хоттабыча, снова спрятал в бумажник. — Доллар есть самый культурный предмет в Америка, а значит, и во всём мире. Вы это хорошенько имеете понимать?.
— Где мои сто тысяч долларов? — заревел мистер Вандендаллес и тут же упал без чувств…
Хоттабыч поклонился.
— А теперь… — сказал Вандендаллес, — теперь есть время приступить к бизнес. Пускай мне сейчас придёт сто тысяч долларов!
— Держи карман пошире! — фыркнул Волька и подмигнул Жене. — Дорвался мистер до «волшебного» колечка! «Носи, Катя, на здоровье»!
— Пускай мне немедленно придёт сто тысяч долларов! — повторил мистер Вандендаллес.
Он был огорчён: деньги не появлялись. Ребята смотрели на него с нескрываемым злорадством.
— Я не вижу долларов! Где мои сто тысяч долларов? — заревел он вне себя от злости и тут же упал без чувств, оглушённый неизвестно откуда свалившимся мешком.
Пока Хоттабыч приводил его в чувство, ребята вскрыли мешок.
Сто аккуратно перевязанных цветных пачек распирали его полотняные бока. В каждой пачке было по сто десятидолларовых бумажек.
— Какое-то странное кольцо! — пробормотал Женька с досадой. — Порядочному человеку велосипеда не хочет давать, а американскому торгашу ни за что ни про что — сто тысяч долларов! Вот тебе и «Носи, Катя, на здоровье»!
— Действительно, ничего не понятно, — пожал плечами Волька.
Мистер Вандендаллес между тем раскрыл глаза, увидел кучу рассыпанных пачек с долларами, вскочил на ноги, проверил одну пачку, убедился, что в ней действительно ровно сто десятидолларовых бумажек, пересчитал пачки и удостоверился, что их ровно сто штук. Но довольная улыбка недолго задержалась на его багровой физиономии. Только он успел завязать дрожащими от волнения руками драгоценный мешок, как глаза его снова загорелись алчным огнём.
Он крепко прижал мешок к своей жирной груди, снова повернул кольцо и запальчиво крикнул:
— Сто тысяч мало!.. Чтобы мне сейчас же был сто миллионов долларов!.. Живо!..
Он еле успел отпрыгнуть в сторону, как на траву с глухим шумом грохнулся огромный мешок весом в добрые десять тонн. От удара мешок треснул по всем швам, и на траве вырос внушительный холм из ста тысяч пачек американских ассигнаций. В каждой пачке было по сто штук.
Как и в прежних пачках, в этих тоже было по сто десятидолларовых бумажек, ничем не отличавшихся от настоящих, за исключением того, что на всех значился один и тот же номер. Это был тот самый номер, который Хоттабыч успел заметить на десяти долларовой бумажке, которую ему показал осатаневший от жадности владелец «волшебного» кольца.
Вряд ли это порадовало бы мистера Вандендаллеса: в любом банке обратили бы внимание на номера ассигнаций, а одинаковые номера бывают только на фальшивых деньгах. Но мистеру Вандендаллесу сейчас было не до проверки номеров. Побледневший от волнения, взобрался он на вершину бесценного холма и выпрямился, как монумент, как живое олицетворение торгашеской алчности, готовой на любую подлость, на самое бесчеловечное преступление ради лишней пачки денег, дающих у него на родине и во всём капиталистическом мире власть над людьми. Волосы у Вандендаллеса растрепались, глаза горели сумасшедшим блеском, руки дрожали, сердце бешено стучало в груди.
— А теперь… а теперь… а теперь я хочу десять тысяч золотых часов, усыпанных брильянтом, двадцать тысяч золотых портсигар, тридцать… нет, пятьдесят тысяч ожерелий из
