Мишель Пейвер - Охота на духов
Продолжая монотонно бормотать заклинания, Та, Что В Маске приподняла шкуру над костром, и вверх тут же взвился густой клуб дыма, вспыхнуло яркое пламя. А она снова притушила огонь и выкликнула:
О Тиацци, могучий, как дуб… и самый сильный!Тебя я призываю!
Зашелестела листва. Из-за алтаря выдвинулась и нависла надо всей пещерой огромная тень.
Я — Тиацци, и я пришел.
А Эостра снова запела. И снова оживила огонь на алтаре, дав ему глотнуть воздуха. И продолжила призывать духов:
О Неф, подобная летучей мыши… Как ты быстра и как загадочна!Тебя я призываю!
Зашуршали кожистые крылья. За алтарем взвился вихрь каких-то светящихся точек, и в нем возникла фигура хромой Пожирательницы Душ.
Я — Неф, и я к тебе явилась.
Блуждающая душа Торака, скорчившись в мозгу Эостры, была способна лишь наблюдать, как колдунья призывает Неупокоенных Мертвых, обладая теперь полной властью над ними, ибо души их были связаны могуществом огненного опала.
И Торак сумел разглядеть в темной душе Эостры то, в чем она видела свою главную цель, конец своих великих свершений: «В горах и во Льдах, в Лесу и на Озере, на морском берегу и на островах племена в смертельном страхе склоняются перед Эострой, которая отныне правит и живыми, и мертвыми… Перед Эострой, что живет вечно…»
Да, теперь Эостра стала неуязвимой. И Торак понял, что все его усилия, потраченные за три долгих года, были напрасны.
Пожиратели Душ вернулись.
Глава тридцать шестая
Где-то глубоко внутри Горы Волк услыхал шелест листьев.
Листьев?
Он резко затормозил. Нет, быть такого не может! Или это очередной обман Тех, Что Скрываются? Они были страшно недовольны тем, что Волк проник на их территорию. Они готовы были возненавидеть любого, кто осмелится проникнуть в их пещеры; они постоянно кружили неподалеку от Волка, рассыпая вокруг него самые разнообразные запахи и звуки, чтобы он не смог понять, откуда они все доносятся.
Волк прибавил ходу, хотя и сам не знал, куда бежит. Он, похоже, целую вечность бежал по этому извилистому Логову и давно потерял след своей Бесхвостой Сестры; сейчас он чуял лишь запах влажных камней и испуганного Волка, то есть свой собственный. Ему очень хотелось пить; и бока у него болели, изодранные когтями тех бесхвостых детенышей со злым духом внутри; и он по-прежнему понятия не имел, где Большой Брат.
Проход внутри Горы стал значительно шире; здесь отчетливо чувствовалось дыхание земных недр, и этот подземный ветерок шевелил шерсть у Волка на спине. В каком-то углублении он обнаружил немного воды и жадно ее вылакал, не обращая внимания на лежавшие поодаль странные каменные кости. Он уже знал, что эти кости — всего лишь очередной обман; он уже пробовал грызть такие и чуть не сломал себе клык.
Вдруг его ноздрей коснулся знакомый слабый запах, и он, нервно вскинув голову, хорошенько потянул носом, желая убедиться, что ему это не почудилось. Да! Это действительно был он, Большой Брат!
Его запах просачивался откуда-то сверху, и Волк, встав на задние лапы и опершись передними о скалу, почувствовал дыхание какого-то другого Логова, очень маленького. Но было слишком темно, чтобы он мог что-то разглядеть. Волк подпрыгнул и, цепляясь когтями за поверхность скалы, полез вверх. И вскоре оказался в том маленьком Логове.
Там было так тесно, что Волку пришлось прижать уши и дальше ползти на брюхе, царапая бока о каменные стены. Порой проход становился настолько узким, что почти невозможно было дышать. Наконец Логово выплюнуло его из своей пасти, и он упал, больно ударившись носом о камень.
И сразу же со всех сторон его окружил вихрь самых разнообразных запахов. Вонь злых духов. Противный, отдающий падалью, запах Той, Что С Каменным Лицом. Запахи различных бесхвостых, которых Волк знал когда-то давно. И самое главное — запах Бесхвостого Брата!
Волк прямо-таки полетел сквозь тьму. Туннель снова стал узким и извилистым, как кишка. И на том его конце Волк уже слышал знакомое рычание стаи псов. Этому рычанию вторило гулкое эхо, и Волк догадывался, что приближается к какому-то очень большому Логову.
Он услышал знакомый писк летучих мышей и шорох крыльев филина. И побежал еще быстрее.
Злые духи! Но ведь именно для охоты на злых духов он, Волк, и предназначен!
* * *Выход из туннеля был уже совсем близко, и Ренн ускорила шаг.
— Не спеши! — предупредил ее Дарк.
Она не послушалась. Здесь уже хорошо было слышно бряцанье костей и надтреснутый голос Пожирательницы Душ, монотонно поющей свое смертоносное заклинание:
Силой кости,Силой камня,Силой взглядаЗлого духаЯ, Эостра, призываюВас, не знающих покоя!Я, Эостра, заклинаюВас во всем мне подчиняться!
Ренн тщетно пыталась припомнить то разъединяющее заклятие, которое знала когда-то. Она надеялась, что ей удастся хотя бы отчасти разрушить воздействие магических чар, но стальная, леденящая воля Эостры оказалась сильнее. Она словно заморозила все мысли Ренн. Никто не может помешать Той, Что В Маске.
Ренн так резко остановилась у самого выхода из туннеля, что Дарк невольно налетел на нее.
Выход находился на головокружительной высоте, под самым сводом пещеры. И никакой возможности спуститься по этой отвесной стене не было.
Прикусив губу, чтобы не заплакать от огорчения, Ренн осторожно, на коленях подползла к самому краю. Выход — или вход? — в туннель был похож на пасть, полную острых каменных зубов. Прячась за этими «зубами», Ренн заглянула вниз и увидела, что через всю пещеру зигзагом проходит глубокая трещина, похожая на черную молнию. На ближнем конце пещеры высился каменный алтарь; на нем горел огонь, окутывая алтарь густым дымом. Дальше, у подножия какого-то странного каменного столба, вершина которого терялась в дыму, шевелились какие-то темные тени. От них исходила волна такой лютой ненависти, что Ренн сразу догадалась: это боевые псы Эостры. Но Торака нигде видно не было.
…Я, Эостра, призываюВас, не знающих покоя!..
Ренн подтащила к себе лук и топор. Оружие было в порядке, но стрелы, к сожалению, почти все оказались поломанными. Только три стрелы остались целыми, выдержав путешествие по узким норам в теле Горы.
…Я, Эостра, заклинаюВас во всем мне подчиняться!
Дым над костром немного рассеялся, и Ренн мельком увидела Ту, Что В Маске. Мертвенно-бледная, даже синеватая, рука колдуньи сжимала посох с укрепленным в набалдашнике огненным опалом. Ренн заметила, что алый, как кровь, свет волшебного камня просачивается сквозь густую сеть, сплетенную из каких-то странных шнурков. Ренн схватила стрелу, прицелилась, но Эостра, точно почуяв угрозу, вновь исчезла в клубах дыма.
— Ты чувствуешь их присутствие? — шепотом спросил Дарк, опускаясь рядом с Ренн на колени.
— Кого — их?
— Вон тех, в дыму, у подножия алтаря. Они ужасны!
— Но я ничего не могу толком разглядеть…
— И я не могу. Но я хорошо их чувствую!
Впрочем, Ренн тоже их чувствовала. В Шепчущей пещере, безусловно, находились не только Эостра и ее подручные. Там было еще много… других существ.
— Это все дым, — еле слышно выдохнула она. — Это колдовской дым, он — часть ее чар. Не смотри туда.
Но Дарк уже не мог отвести от Эостры глаз. Да и Ренн тоже не могла.
Монотонное пение Пожирательницы Душ на мгновение смолкло. И черная тьма окутала пещеру. А колдунья в звенящей тишине воскликнула:
Соблазнительница Сешру! Ты любой змеи ловчее…И тебя я призываю!
У Ренн по всему телу поползли мурашки.
А пещера наполнилась негромким, но отчетливо слышным в каждом углу шипением.
«Нет, этого не может быть! — уговаривала себя Ренн. — Не может быть!»
Но продолжала смотреть. И увидела, как в завитках дыма возникает знакомая гибкая фигура…
«Нет! Сешру мертва. Твоя мать мертва, Ренн! Ведь ты сама нанесла на ее тело Метки Смерти. Ты собственными глазами видела, как ее тело предали вечному покою…»
Но уговаривать себя было бесполезно.
А Эостра тем временем снова запела, и Ренн показалось, что на этот раз ее монотонное пение продолжается бесконечно долго. Потом колдунья снова умолкла, снова загасила пламя костра и в наступившей темноте выкликнула:
… Наррандер… Тебя я призываю!
И из дальнего конца пещеры отозвался громкий мужской голос:
— Я — Наррандер! И я иду к тебе!
