Сильвана Мари - Последний эльф
— Пусть он перестанет! — закричал мужчина. — Пусть он перестанет, это невыносимо!
— Это всё из-за тебя! — заорала в ответ женщина. — Ну всё, малыш, успокойся, ничего страшного. Это он просто так сказал.
— Просто как так?! — малыш был возмущён до глубины души, он даже перестал плакать. — Как просто так?! Как посметь, как можно, как можно посметь сказать что-то, сказать о такой огромной боли, просто так?
Он снова заплакал, на этот раз просто жалобно всхлипывая.
Мужчина уселся на поваленное дерево. Наверняка он тоже был болен, потому что и его дыхание стало таким же тяжёлым и прерывистым, как у женщины.
Небо постепенно прояснялось. Появились звёзды, впервые за последние недели.
— У меня есть кролик, — произнёс мужчина, — я утром охотился. У вас есть огонь, у меня — кролик, и дождь как раз перестал. Может, устроим привал да поедим? Меня зовут Монсер.
— Сайра, — представилась женщина после недолгого молчания.
Малыш перестал плакать и тоже что-то сказал.
— Что, простыл? — спросил охотник.
— Да нет, он не чихнул — это его имя.
— У кролик тоже есть зёрна, как у кукуруза? — поинтересовался Йорш, молниеносно пришедший в себя, услышав слово «поедим».
Мужчина расхохотался.
— Нет, — сказал он, — у кролика есть мягкая шкурка, в ней можно согреть ноги, смотри! — мужчина открыл свою охотничью сумку и протянул её малышу.
Малыш с радостным предвкушением заглянул внутрь. Надо же, вот это чудо, одним и тем же можно и наесться, и согреться! Даже бабушка, которая знала всё на свете, никогда не рассказывала о такой райской возможности. Может быть, люди всё же и не такие…
Протяжный крик раздался над болотом.
Ужасный крик, вобравший в себя всю боль мира.
— Это труп! — голосил маленький эльф. — Смотри, он убил его палочкой с наконечником! И теперь он мёртвый. Вы что, хотите кушать труп?
— А что, вы кроликов живыми едите? — мужчина был на грани срыва.
— Эльфы не едят ничего из того, что думает, бегает, хочет кушать и боится смерти. Бабушка рассказывала мне, что люди кушают того, кто был живым. С розмарином. Есть здесь розмарин? Я не хочу, чтоб меня скушали! — и малыш вновь ударился в плач.
Женщина обхватила голову руками.
— Что за грехи у тебя были в прошлой жизни, может, ты продала родную мать? — спросил у неё мужчина.
— Я думаю, тебе лучше уйти. Спасибо за предложение поужинать, но мы как-нибудь перебьёмся. Огонь у тебя теперь есть. Прощай.
— Ты что, отказываешься от мяса из-за него?
— Я знаю, это глупо, но я не могу слышать, как он плачет. Так что лучше уходи.
— Но я не могу, — сказал мужчина.
— Почему?
— Я не могу оставить девушку одну на болоте. Это опасно, а тут ещё он в придачу!
— Благодарю вас, благородный рыцарь, но до сих пор я прекрасно справлялась сама, обойдусь и дальше без твоей помощи. Бери своего…
— Да что он делает?
Женщина повернулась. Малыш взял кролика на руки и медленно его поглаживал. Его пальцы на долгие мгновения замирали на пятнах запёкшейся крови. Эльф перестал плакать и сидел с закрытыми глазами с отрешённым видом.
— Ты что делаешь? — удивленно спросила женщина у эльфа.
— Думаю.
— И о чём ты думаешь?
— О нём, о кролик.
— О кролике?
— О кролике. Думаю, как он дышал. Как прыгал. Он… да, он чувствовал запахи, шевеля носом. Последним был запах мокрых листьев и грибов. Хороший запах. Кролик не слышал охотника. Думаю, как он дышал… Как в нём струилась кровь…
Кролик вдруг вздрогнул, открыл глаза и замер в страхе. Несколько коротких вдохов-выдохов, потом он встрепенулся и бросился на землю. Метнулся в сторону от охотника, проскочил между лапами собаки, перепрыгнул через ствол, на котором сидела женщина, и после последнего виража навсегда скрылся в тростнике.
Маленький эльф подумал, могло бы Кролик стать подходящим именем для собаки. Наверное, всё-таки нет: кролик и пёс мало похожи, да и хвосты у них совсем разные.
Мужчина и женщина никак не могли оторвать взгляд от места, где только что мелькнул белый кроличий хвост.
Маленький эльф казался совсем обессиленным. Он весь дрожал, свернувшись калачиком, но постепенно начал приходить в себя. Малыш обнял пса, который примостился рядом с ним.
Стало совсем темно.
Словно лёгкая вуаль на небосклоне, над трясиной блестели звёзды. Это была первая ясная ночь за долгие луны.
— Может, кроме родной матери ты продала кого-то из младших братьев или сестёр? — поинтересовался мужчина у женщины.
Та, не удостоив его ответом, обратилась к эльфу:
— Ты можешь делать это и с людьми?
— Люди, эльфы или тролли? Конечно, нет. Это можно делать только с маленькими существами, у которых мало мыслей и чувств: запах воды, цвет неба. Особенно легко можно оживить мухи, комары и мошки — стоит дотронуться до них и представить на миг, что летаешь, и они сразу снова начинают жужжать.
— Правда? — изумился охотник. — Вот это да! Тот, кто воскрешает комаров, — наилучшая компания, особенно летом во время ужина. Если, конечно, есть ужин. И как это я без тебя раньше жил?
— А что ты ещё умеешь? — вмешалась женщина. — Ну, я не знаю, типа размножить кукурузу? У нас есть один початок — можешь сделать из него три? Или пять?
Какие дураки. Малыш совсем упал духом.
— Нет, конечно, нет, разве можно множить материю?
— А оживлять мёртвых кроликов?
— Это очень можно. Живые существа умирают, когда утрачивает свою энергию…
— Свою что?
— Свою силу. Огонь тоже тухнет, когда теряет свою силу. Оживить какое-то существо — это как зажечь огонь: маленькая передача энергии из моей головы — изнутри снаружу.
Охотник повернулся к женщине:
— Пойдём отсюда, — сказал он, — пойдём отсюда, он опасен. Оставь его здесь, и пойдём со мной.
— Я не могу: это же… ну… это же ребёнок.
— Детёныш, — поправил её охотник.
— Недавно родившийся, — уточнил малыш.
Наступило молчание. Женщина помотала головой.
— Ну что ж, дамы и господа, — заявил мужчина, — рад был познакомиться, можно даже сказать, счастлив. Боюсь, я не выдержу этого счастья, и пока мне не стало от него плохо, пойду-ка я своей дорогой, дорогой жестокого охотника, который давит комаров ради удовольствия, кормится кроликами и преуспевает, продавая их шкуры. Надеюсь, если наши пути опять пересекутся, я успею смыться до того, как вы меня увидите.
Маленький эльф заинтересовался этими словами:
— Правда? Людям бывает плохо от счастья? Поэтому вы так стараетесь его избежать! Не просто потому, что вы глупые!
— Да нет, — устало ответил охотник, — вообще-то люди хотят быть счастливыми. Мои слова — это ирония. На самом деле я ухожу потому, что в вашей компании как раз не могу быть счастлив, по крайней мере не могу съесть моего кролика. Но вместо того чтобы объяснить напрямик, я говорю всё наоборот. Люди иногда так делают, понял?
— Да, — соврал малыш.
Они на самом деле глупые. Сумасшедшие и глупые. Никакой надежды.
— Постой, — сказала женщина охотнику, — возьми мою кукурузу. Из-за нас ты лишился своего ужина.
Она вытащила из мешка последний кукурузный початок и протянула его мужчине. Малыш, не отводя глаз, смотрел, как жёлтые зёрна переходят к новому владельцу. Удручённый взгляд эльфа потускнел, но малыш не смел даже вздохнуть.
— Это всё, что у тебя есть? — спросил охотник.
— Да, — ответила женщина.
У неё тоже был такой вид, будто она только что похоронила родную мать. Родную мать, младших братьев и сестёр.
Охотник немного подумал, потом снял с ремня лук и колчан и уселся на единственный в округе плоский камень.
— Ну ладно, кролика нам всё равно не видать как своих ушей. Я останусь на ночь с вами, а кукурузу разделим на всех.
Небо вновь затянуло тучами, но дождь так и не начался.
Путешественники расположились на подсохшем утёсе и поджарили кукурузу на огне. Охотник разрубил початок на три части, и каждый из них ел свою порцию по зёрнышку, растягивая удовольствие. Перед тем как заснуть, маленький эльф несколько мгновений посвятил имени собаки. Бегущий Наперегонки с Ветром ему очень нравилось, но он не был уверен, подходит ли псу такое длинное имя. Когда его совсем сморил сон, охотник заботливо накрыл малыша своей меховой телогрейкой, чтобы он не замёрз холодной ночью.
Мужчина укутал малыша с головой, натянул меховую куртку ему на нос, глаза и даже на уши. Потом охотник вытащил из маленького мешка, который висел рядом с его колчаном, небольшую перепёлку. Они в полном молчании, украдкой, ощипали птицу, и женщина, как могла, помогала охотнику. Следя, чтобы маленький эльф не почувствовал запаха дыма, они обжарили птицу на огне, и как только она была готова — вернее, едва она перестала быть совсем сырой и хоть как-то годилась в пищу, — смогли поужинать. Они ели в спешке и в молчании, как воры, поминутно оглядываясь на закутанного до ушей спящего малыша. Косточки они бросили собаке, которая с радостью позаботилась об их скорейшем исчезновении, затем аккуратно собрали все перья, и охотник зарыл их в ямку подальше от костра.
