Кир Булычев - Остров ржавого Лейтенанта
«Ой-ой-ой, позвать кого-нибудь, что ли? – забеспокоилась Алиса. – Наверно, у него мания. Больной человек».
– А ты чего в трусах бегаешь? – вдруг спросил дед негромко, но сердито.
– Юбки, что ль, у мамки не нашлось? Небось загуляла мамка-то, а? Загуляла?.. Девки-то кто в штанах, кто в трусах…
– У меня мама архитектор, – сказала Алиса.
– То-то и говорю, – согласился дед. – Не те времена пошли. А то выйдешь спозаранку, наденешь лапти… Ты садись, девочка, на лавочку, сказку послушаешь… Буренка твоя уже копытом теребит. И поднимаемся мы вслед за генералом Гурко, царство ему небесное, туды, понимаешь, сюды, на высоту двенадцать – восемьдесят пять, а там уже турок позицию себе роет… И за царя…
Дед повторил несколько раз «за царя» и вдруг запел:
И за царя, за родину, за веру Мы грянем громкое ура, ура. Ура-а-а-а!
Алиса медленно отступала по дорожке, чтобы незаметно исчезнуть с глаз деда. Она думала, куда лучше бежать, чтобы скорее найти помощь.
И вдруг из-за поворота показалась девушка со свертком чертежей под мышкой, обычная девушка, наверно студентка. Она была в шортах, безрукавке и без парика. Короткие светлые волосы падали челкой на загорелый лоб. Девушка услышала песню деда и остановилась.
– Ой! – обрадовалась Алиса.
Она подбежала к девушке и громко зашептала:
– Этот дед, наверно, сошел с ума. Он говорит странные вещи и совсем оторвался от действительности.
– Посмотрим, – сказала девушка.
Старичок заметил ее и очень рассердился.
– Час от часу не легче! – сказал он. – Еще одна бесстыдница, туды-сюды. Ты чего вырядилась?
– Здравствуйте, – сказала девушка. – Вы себя плохо чувствуете?
– Это еще почему? Это еще что за такие слова позволяешь? Я в своей жизни еще ничем не маялся, кроме как почечуем. Так-то.
– Странно он одет, – сказала девушка Алисе негромко.
И тут Алиса тоже заметила, что дед странно одет. Как только она раньше этого не видела?
На деде были серые короткие брюки, обвисшие понизу грязной бахромой, из-под брюк выглядывали шерстяные носки, обмотанные веревкой. Веревка спускалась к лодыжкам и была привязана к странным тапочкам, ужасно знакомым, но раньше Алиса их не встречала! Ах да, это же лапти, как на картинке в книжке сказок! Плечи деда накрывал серый пиджак с подложенными на плечах ватными подушками, чтобы плечи казались шире. И еще была соломенная шляпа, но ее Алиса заметила с самого начала.
– Он несовременный, – сказала Алиса тихо и сама испугалась своего открытия.
Конечно же, дед был совершенно несовременным. Он и говорил странно, и одет был необыкновенно.
– Погоди-ка, – сказала девушка. – Вы где живете? – спросила она у старика.
– Много будешь знать… – начал дед. Потом задумался и добавил: – Сам уже не знаю.
– Может, вас проводить домой?
– Дом мой за высокими горами да за глубокими долами, – сказал дед уверенно, будто повторял знакомый всем адрес. – Ты мне лучше скажи, землю вы пашете?
– Пашем, – ответила девушка.
– И плуги у вас есть?
– Плугов уже нет. Автоматы пашут и все остальное делают.
– То-то я думал. А год-то сейчас какой?
– Две тысячи восемьдесят девятый.
– Это от рождества-то Христова?
– От нашей эры, – сказала девушка.
– А вы из какого года? – спросила Алиса. – Вы ведь путешественник во времени?
– Вот те туды-сюды! – сказал дед. – Путешественник, говоришь? А ты лучше мне скажи, как у вас с мясом? Мясо почем?
– Мясо? – Алиса не знала, что ответить.
Но ей на помощь пришла девушка.
– Мясо у нас, дедушка, бесплатное, – сказала она. – И все другие продукты тоже.
– Врешь, туды-сюды! Ктой-то запросто, так тебе теленка резать будет?
– Вы еще из дореволюции? – настаивала Алиса. – А как вы попали сюда? На нашей машине времени?
– А вот скажи мне, – оживился дед, – кто у вас наиглавнейший генерал?
– Нет у нас генералов.
– Вот и врешь! Не может быть, чтобы без генерала… Бог ты мой, кто идет!
По дорожке, припадая на суковатую палку, шел второй дед, точно такой же, как и первый, только шляпа у него была не соломенная, а суконная.
Алиса так удивилась, что спряталась за спину девушки. И тут же из-за поворота вышли еще три деда, двое с палками, один так, без палки; двое в соломенных шляпах, а один без шляпы совсем, и борода у последнего деда была подлиннее, чем у остальных.
Все деды не спеша направлялись к скамейке.
– Слава тебе господи! – сказал первый дед. – А то, туды-сюды, ни одной живой души не найдешь!
– Это верно, – ответил один из новых дедов. – Это верно, что ни одной живой души, все какие-то фигли-мигли с квасом.
И он погрозил палкой девушке и Алисе. Это они и были фигли-мигли с квасом.
– У них здесь дырка в прошлое, – прошептала Алиса, – и они из нее вылезают. Надо остановить. Ведь, может, их сто тысяч.
– Этих-то проучить бы не мешало, палкой, палкой!
– Это так, туды-сюды! – закричал другой дед.
– Сейчас мы их! – крикнул третий. – Я сам в городовых служил!
Сзади вышло еще три деда. Бежать было некуда. Деды, правда, с места не двигались, но шумели изрядно. Алиса крепко уцепилась за руку девушки.
И в этот момент ударил гонг, и громкий голос сказал:
– А ну-ка, Глебушка, обесточь массовку. Такие не пойдут.
За кустами что-то зашипело, и деды замерли в тех позах, в которых их застал громкий голос.
Из кустов выскочили несколько молодых ребят. Потом вышел старый знакомый Алисиного папы, оператор Герман Шатров. Лоб Шатрова закрывал длинный зеленый козырек от солнца, и на груди у него висел микрофон.
Не замечая девушки с Алисой, Шатров напустился на своих помощников.
– Как могло получиться, – сердился он, – как могло получиться, что восемь роботов из массовки ушли со съемочной площадки? Кто за это в ответе? А вдруг один из них на машину бы налетел? Или ребенка бы до смерти испугал? Нет, я так не оставлю! Я сегодня же серьезно поговорю с конструкторами.
– Они же опытные, Герман, – сказал один из ассистентов. – Их только сейчас распаковали, даже проверить не успели. Вот они и расползлись по бульвару.
– Да разве это настоящие крестьяне начала двадцатого века? На основе чего их программировали?
Из кустов вышел еще один человек. Был он толст и печален.
– Гера, – сказал он, – милый, мы же не сами придумали. Взяли дедов из романов первой половины прошлого века, туды-сюды.
– Что?
– Туды-сюды, говорю. Это я, пока с ними возился, дедовских выражений нахватался. У них лет сто пятьдесят назад были обязательно любимые слова, необычные.
– Забирай своих стариков. Придумаем что-нибудь другое.
– А что же мне с ними делать? Они же никуда не годны.
– Поменяешь блоки памяти на стандартные, и получатся неплохие роботы-сиделки. Ей-богу, даже интересно. С бородами и запасом сказок, туды-сюды.
ЧЕМОДАН-УСТАНОВКА ПРОФЕССОРА ШЕИНА
– Ты что здесь делаешь? – спросил вдруг Герман, заметив Алису. – И здесь успела?
– Мы очень испугались, – ответила Алиса. Она хотела показать девушку, которая тоже испугалась, но девушка, оказывается, незаметно ушла.
– Вот, – расстроился Герман, – я же говорил, что детей типовыми стариками запугать можно!
– Я думала, что он из прошлого, на машине времени.
– Нет, не бойся, таких упрощенных дедов даже сто пятьдесят лет назад не было. Хотя я точно не знаю. У тебя что, каникулы уже?
– Каникулы. А вы картину снимаете?
– Историческую ленту.
– С эффектом присутствия?
– И симфонией запахов и термоэффектом.
– А сегодня будете снимать?
– Сегодня? Вот не знаю, что нам теперь делать с массовкой. Старики неудачные… Знаешь что? Сгоняем-ка мы на натуру! На Черное море. Хочешь с нами?
– Очень хочу! А как папа?
– С папой я свяжусь, – сказал Герман. – Надо только с режиссером поговорить. Володя! Володя, Чулюкин! Где ты?
– Ну что? – спросил голос из кустов, и тут же на дорожке показался режиссер, быстрый, невысокий, в очень модной мексиканской шляпе с бубенчиками.
Режиссер быстро передвигался и быстро говорил, но думал он, видно, еще быстрее, и часто фраза у него не договаривалась, потому что мысли заставляли, не кончив первую, начинать вторую.
– Что, у нас получилось несчастье? – спросил он. – Старики оплошали, и не только… А впрочем, у тебя есть соображения по части… Может, нам перейти в павильон?
– Володя, отпусти меня на побережье. Мне нужен закат, чтобы с фиолетовыми облаками. Все равно день пропал.
– А как же Мария Васильевна?
– Она обойдется.
– И все-таки… А впрочем, поезжай. Только чтобы к утру вернуться, а то Мария Васильевна…
Тут Чулюкин повернулся и исчез в кустах. Будто его и не было.
– Вот видишь, – сказал Герман. Он вынул из кармана видеофончик и набрал номер Алисиного отца.
