Клайв Баркер - Абарат: Дни магии, ночи войны
— Нам надо идти, — сказал Летео. — Мистер Маспер нас ждет.
— Конечно, тебе ведь нужны твои одиннадцать патерземов, — ответила Кэнди и вынула свою руку из его.
Она посмотрела назад, на Вазтрила. Зверь не меньше нее был потрясен приземлением Дома. Его интерес к Кэнди и Летео угас, по крайней мере, на время. Не успела она об этом подумать, как зверь откинул голову и издал леденящий вопль. Звуки прокатились между стволами деревьев и отразились от стен Дома Мертвеца.
— Это еще что значит?
— Вероятно, он зовет своих товарищей, — сказал Летео.
Кэнди не собиралась любоваться на остальное племя.
— Если он пойдет за нами, мы разделимся, ладно? Возможно, так мы его запутаем. Иди к входной двери, и пусть Маспер ее откроет. Я не хочу быть снаружи с этой тварью или ее приятелями, — она подтолкнула Летео, который смотрел на Дом Мертвеца, стуча зубами. Ты понимаешь, что нам надо делать?
— Понимаю. Я не дурак.
В этот момент кто-то внутри дома начал одну за другой зажигать лампы, и из окон полился теплый свет, покрывая снег янтарными пятнами.
— Выглядит завлекательно, — сказала себе Кэнди, и они с Летео зашагали вперед, периодически косясь на Вазтрила.
Зверь следил за ними своими поросячьими глазками и несколько раз собирался двинуться в их сторону, однако так никуда и не пошел. Вскоре выяснилась причина этого промедления. Из лесу донеслись крики других зверей, и Вазтрил проревел им в ответ.
— У нас гости, — Кэнди кивнула на созданий, появлявшихся из-за деревьев. Ее предположение, что Вазтрил зовет своих сородичей, не оправдалось. Каждое из четырех существ было представителем отдельного вида. Летео, спец по чудовищам, знал имя каждого. Он объяснил, что фиолетовую тварь с маленькой головой и большими выпуклыми глазами зовут Трак, а змеевидное существо с головой в виде лопаты — Вексиль. Лохматый зверь, чья шкура была покрыта красными паразитами, носил имя Сангвиний, а толстое, ходившее на задних ногах создание, голова которого разворачивалась подобно гигантскому вееру, называлось Больной Смехун.
К ним явились все пять чудовищ Ифрита.
Стараясь не спускать с них глаз, Кэнди начала отходить к Дому Мертвеца. Снегопад усилился. Ее ноги замерзли и плохо слушались. Летео чувствовал себя не лучше; при каждом шаге он мигал и морщился. Звери могли броситься на них в любую секунду, однако не двигались с места. Они с Летео приближались к дому, но чудовища не шевелились. Возможно, их пугал Дом Мертвеца? Так это было или нет, они держались от него на расстоянии.
— Можно мне на тебя опереться? — спросил Летео заплетающимся языком.
— Конечно, — сказала Кэнди и, подбадривая, повела его к дому.
Они были от него в тридцати метрах, когда Сангвиний, из всей пятерки проявлявший к Кэнди и Летео наименьший интерес, вдруг оглушительно взревел, не дожидаясь ответа остальных. Вероятно, ему удалось преодолеть страх перед Домом Мертвеца, поскольку он опустил голову и начал преследование.
Кэнди подхватила Летео за руку.
— Бежим! — крикнула она.
Очевидно, Сангвиний следил за ними исподтишка, поскольку теперь несся прямо на них, как грузовик, оставляя позади себя просеку. Летео прибавил скорости, но поскользнулся, со всего размаху упал в замерзшую грязь и проехал десяток метров по льду, угодив в кусты.
Сангвиний мгновенно оценил состояние своих жертв. Он живо затормозил, подняв огромными копытами тучи снега, и повернул рогатую голову к лежащему Летео. Тот сделал отчаянную попытку подняться, но кусты оказались колючими, и колючки вцепились в его брюки, куртку и даже в волосы. Чем активнее он старался освободиться, тем больше они кололи и цеплялись.
— Кэнди! — закричал он. — Я не могу встать!
Она подбежала к нему, скользя по замерзшей земле.
— Не сопротивляйся, — посоветовала она. — От этого только хуже.
Добравшись до кустов, она начала отцеплять его от колючек. Это был болезненный и сложный процесс. Колючки оказались зазубренными, что усложняло ее работу. Пальцы Кэнди быстро начали кровоточить.
— Погоди, — сказал Летео. — Слушай. Кажется, он остановился.
Сангвиний не остановился, но замедлил свой бег, словно понимая, что его жертвы никуда не денутся, и он может позволить себе не спешить. Не спуская глаз с Летео, он начал последний заход, тяжело ступая копытами по снегу. Бедный Летео не видел зверя — перепутанные ветви были слишком густыми. Он дрожал всем телом, почти потеряв сознание от страха и боли.
— Не оставляй меня, — умолял он Кэнди. — Пожалуйста, пожалуйста, не бросай!
— Тихо, — мягко сказала Кэнди. — Я не собираюсь тебя бросать.
— Нет? — спросил он неожиданно спокойным голосом.
Она оторвала взгляд от колючек. Летео смотрел на нее со странным, почти изумленным выражением золотистых глаз.
— Нет, — сказал он. — Ты действительно не уйдешь.
— Конечно не уйду. Я останусь.
— Большинство бы ушли. Сбежали.
— Я тебе говорю — замолчи.
— Они бы спасали себя.
— То есть мне надо было смотреть, как этот зверь тебя съедает? Нет, спасибо. Потяни левую руку. Давай, тяни!
Рука Летео освободилась. Он слабо засмеялся.
Кэнди посмотрела на Сангвиния. Зверь шел неторопливо, но становился все ближе.
— Ладно, теперь ты более-менее свободен. Готов бежать?
— Да. А ты что собираешься делать?
— Отвлеку его.
Он ухватил ее за руку.
— Он тебя убьет!
— Иди к дому. Там увидимся.
— Нет.
— Пожелай мне удачи.
Прежде, чем Летео успел ответить, Кэнди рванула из кустов, крича:
— Эй, дурья башка!
Это было оскорбление, которое использовал ее отец, разговаривая с Доном и Рики, и почему оно сорвалось у нее с языка, Кэнди не знала.
— Слышишь, дурья башка?
Создание замерло и повернуло к ней голову, нахмурив кустистые брови.
— Да, я с тобой разговариваю! — сказала она, тыча пальцем в Сангвиния. — Ты такой урод!
Тот понял, что его оскорбляют, опустил уголки огромной пасти и издал низкое, раздраженное ворчание.
— Давай, — сказала она, подманивая его к себе. — Я тут.
Она быстро взглянула на Летео, который уже выбрался из кустов, и помчалась прочь. Сангвиний мигом пустился за ней; под весом его огромного тела дрожала земля. Кэнди зигзагами неслась между деревьев, надеясь запутать чудище, и это сработало, поскольку Сангвиний на несколько метров отстал. Она еще раз посмотрела в направлении Летео, но не нашла его. Решив, что он добрался до дома, она помчалась к двери, вложив в рывок последние силы, чтобы опередить зверя.
Чем ближе становился дом, тем более древним он выглядел: каждая оконная рама была покрыта изысканной резьбой, каждый камень порос мхом и лишайником. Даже окружавший дом запах, аромат древности, казался непростым. Сладкий, как летний дым, но с примесью горечи.
Кэнди была метрах в десяти от дома, когда Сангвиний вновь взревел, и она обернулась, увидев, что зверь завернул из-за угла, двигаясь так быстро, что с его длинной шерсти разлетались паразиты. Плечом он задел угол дома, и от стены откололись куски камней. Кэнди припустилась во весь дух и подбежала к задней части Дома Мертвеца. Здесь было две двери. Она дернула первую. Та оказалась заперта. Кэнди начала колотить, уверенная, что слышит внутри какое-то движение. Однако никто не открывал. Она посмотрела на угол. Зверь еще не появился, поэтому вместо того, чтобы бежать к соседней двери, которая тоже могла оказаться запертой, Кэнди продолжила стучать в ту же дверь.
— Откройте же! Скорее! Скорее!
Она услышала, как из-за угла заворачивает Сангвиний — еще несколько секунд, и он будет здесь.
— Пожалуйста! — крикнула она. — Пожалуйста!
— Я уже давно не говорю «пожалуйста», — произнес голос за ее спиной.
Кэнди обернулась.
Перед ней стояла Диаманда, одетая в синее, улыбаясь сквозь падающий снег.
31. Новости с острова Частного Случая
В поисках Финнегана Фея маленькая компания искателей приключений на славном корабле Белбело добиралась до острова Частного Случая несколько недель. У них было мало поводов для оптимизма. Согласно имеющейся информации, он действительно был на Трех пополудни, охотясь на последних драконов, но они никак не могли напасть на его след. Для этого Часа погода была слишком жаркой, влажной и подавляющей, и такая атмосфера начала оказывать на них свое влияние. Постоянный День утомлял; все тяжело дышали, словно уставшие собаки с высунутыми языками. Сейчас компания сидела под огромными листьями дерева жаколиния, а тропический дождь, который шел здесь регулярно, не слишком освежал воздух. Жаколиния цвела (а что не цвело на острове Частного Случая?), и дождь, бивший по ее лепесткам, рождал звон, похожий на звон колокольчиков. Тем, у кого было хорошее настроение, этот звук мог бы понравиться, но здесь таковых не оказалось; никому не хотелось пускаться в пляс под непредсказуемую мелодию жаколинии.
