Джорджия Бинг - Молли Мун и магическое путешествие во времени
Молли помнила, что, поев, она вернулась в комнату к трехлетке и младенцу. Лишь через два часа ее язык снова обрел чувствительность.
Старшая Молли прижала к себе Петульку-щенка — та пахла точно так же, как ее Петулька. Молли улыбнулась: ну конечно, ведь это и есть та же самая собачка.
Если Петулька жива, то, может быть, она вспомнит, как ее гладили. Молли уткнулась лицом в бархатистую шкурку и зажмурилась.
Глава двадцать девятая
Вечером, когда закатное небо окрасилось они прибыли в Агру.
— Я же говорила, что была здесь! — заявила шестилетняя Молли, тыча пальцем в сторону дворца.
Тадж-Махал действительно выглядел именно так, как она описывала — его купол казался воздушным, как огромное золотистое безе.
— Потрясающе, да? — сказал Лес.
Оджас пихнул Амрит ногой, направляя ее вправо, и слониха понесла их к берегу реки Джамуны, в порт.
Впрочем, портом его можно было назвать с большой натяжкой — это была маленькая деревянная пристань на размытом дождями песчаном берегу. Рядом на воде болталось на привязи несколько деревянных лодок. Две девочки сидели на корточках возле горки разложенных на соломе дынь. Противоположный берег представлял собой пустынную, затопленную водой равнину.
Друзья спустились со слонихи на землю.
— Ну вот, — сказал. Оджас, махнув рукой вдоль течения реки. — Город Света Бенарес находится там.
Глянув, куда он указывал, Молли вдруг вздрогнула На воде что-то вспыхивало и мерцало.
— Что это? — спросила она, спускаясь поближе.
Сразу за пристанью качались на воде странные свертки, похожие на самодельных кукол, запеленатых в белый и желтый шелк. Из свертков торчали только головы, но с первого же взгляда стало ясно, что каждая кукла изображала одного из членов их команды. Там были Лес, Рокки, Молли, Оджас, маленькая Молли и щенок. Кто-то поджег их, и пламя лизало разрисованные кукольные лица.
— Это похоже на колдовство, на порчу! — ахнула Молли.
— Я не верю в колдовство, — ответил Рокки, с отвращением глядя на пылающие свертки.
— Это подсказка! — завопил Оджас. — В Город Света привозят умерших, чтобы отправить их в последний путь. Их тела заворачивают в шелк: и сжигают, а пепел бросают в реку. Вакт оставил тебе подсказку, чтобы ты ехала в Бенарес.
— Я не хочу, чтобы меня запеленали и сожгли! — заверещала шестилетняя Молли.
— Нет, конечно, нет, — торопливо пробормотал Рокки. — Это просто… просто шутка.
— Шутка? А-а… — малышка сразу успокоилась и, усевшись на камушке, стала играть со щенком.
— Этот тип тяжело болен, — сказал Рокки. — Его запереть надо. В одиночной камере сумасшедшего дома строжайшего режима,
Молли снова поглядела на реку и заметила широкую и длинную деревянную лодку с бамбуковым навесом. Сразу за острым носом располагалась крошечная палуба. Весь центр лодки занимало что-то вроде палатки, а сзади размещалась открытая площадка для грузов.
— Оджас, — сказала девочка, доставая из кармана мешочек с деньгами, которые они получили еще у загипнотизированного продавца одежды. — Ты можешь пойти и спросить вон того человека, нельзя ли нанять его судно?
— Удачная мысль, Молли, — кивнул Оджас. Он сунул два пальца в рот и свистнул.
Капитан, смуглый человек со свернутым набок носом, высунул голову из палатки, где прилег вздремнуть.
Так Молли, ее друзья и слониха оказались на красивой индийской лодке. Капитан поднял маленький потрепанный парус, повернул деревянный румпель, и они тронулись в путь, удаляясь от Агры. Быстрое течение несло их к реке Ганге и Городу Света Варанаси.
Дни и ночи сменяли друг друга Река текла. Делать было особенно нечего. Друзья целыми днями смотрели на проплывающие мимо берега: на птиц, и зверей, и людей, живущих вдоль реки.
Дожди прекратились. Утром и после обеда компания чистила ту часть лодки, которую занимала Амрит, а по вечерам капитан бросал якорь, и все лезли в реку купаться. Слониха выбирала место помельче и ложилась на бок, а кто-нибудь забирался на нее и тер ее щеткой. Когда все вокруг ныряли, она тоже полностью погружалась под воду, как бегемот.
Течение дня разбивали завтраки, обеды и ужины, которые прекрасно готовил помощник капитана.
Молли часто играла с Петулькой-щенком, и, хотя дни на лодке проходили просто замечательно, ее преследовали мысли о том, как живется взрослой Петульке.
Как-то ночью Молли и Рокки лежали на палубе, глядя на звезды.
— Мне так жаль, что я почти ничем не могу тебе помочь, — сказал вдруг Рокки.
— О чем ты?
— Ну, от моего голосового гипноза не больно-то много пользы.
— Это не твоя вина. Просто здешние жители говорят на другом языке. И потом, Рокки, ты мне здорово помогаешь! Ты всегда знаешь, что посоветовать. Ты нашел книгу отзывов, и еще ты успокаиваешь нас… Ты такой умный, Рокки!
— Ну да… Но я не способен на какое-то крупное дело, на что-то эффектное.
— По-твоему, что-то эффектное важнее того, что делаешь ты?
— Ну, все-таки я далеко не первая скрипка в оркестре…
— Ты самый крутой парень, которого все любят и рядом с которым всегда хорошо! уж лучше бы я была такой, как ты, чем первой скрипкой в оркестре. И вообще, если бы твоя мать тебя нашла, ты бы ей страшно понравился, я тебе точно говорю. Ты такой обаятельный, уравновешенный, дружелюбный! Рокки, без тебя шестилетней Молли было бы очень плохо.
— Правда?
— Да. Она тебя так любит. Больше, чем меня! — Молли засмеялась. — А ведь должна любить меня, потому что я — это она сама. Но она все-таки любит тебя! — Рокки улыбнулся. — У тебя особый талант: рядом с тобой людям уютно и спокойно. Что может быть лучше такого таланта? Да ты станешь самым классным доктором в нашей гипнотической клинике!
— Спасибо тебе, Молли.
Однажды вечером, когда солнце уже село, они проплывали мимо маленького белого храма на берегу реки. Возле него стоял какой-то человек, при виде которого Оджас пришел в страшное волнение. Он объяснил, что этот человек — знаменитый аскет, садху. Аскет стоял на одной ноге, вытянув обе руки вверх. Ногти на пальцах рук были такой длины, что закрутились в трубочки. Как уверял Оджас, человек стоял в такой позе, не меняя ее ни на минуту, вот уже сорок три года!
— Он что, сумасшедший? — удивилась Молли, оглядываясь назад, так как лодка уже плыла дальше.
— Нет. Он посвятил себя богам, — восхищенно ответил Оджас. — Этот святой человек доказывает им свою любовь и преданность. Когда боги поймут, что ради них он готов на любую жертву, они сделают так, чтобы после смерти он больше не родился вновь в этом мире, а прямиком отправился на небеса
— Будем надеяться, что боги заметят его старания, — сухо заметил Рокки. — Иначе окажется, что он совершенно напрасно простоял всю жизнь столбом
— Значит, индуисты верят в то, что после смерти они рождаются заново? — спросила Молли.
— Да, — ответил Оджас — Можно родиться пчелой, или комаром, или прекрасной слонихой, или гениальным гипнотизером. Всё зависит от того, как ты себя вел в прошлой жизни.
— И ты в это веришь?
— Конечно! — Оджас засмеялся. — Ведь я индуист. А у тебя какая религия, Молли?
— Наверное, никакой, — ответила она. — Вокруг так много хороших религий, что трудно выбрать какую-то одну. Знаешь, я верю в хорошее отношение к людям. Относись к другим так же, как хочешь, чтобы относились к тебе. Помогай тем, кому плохо… ну, что-то вроде этого.
— Это хорошая религия, — согласился Оджас. — Если бы все так думали, то жить было бы гораздо легче. Очень важно, чтобы люди могли верить во что хотят — главное, чтобы их вера не причиняла вреда другим. А то ведь некоторые верующие враждуют с инакомыслящими и даже убивают их! Кем бы ни был Бог на самом деле, не думаю, что ему или ей это нравится. Бог любит, когда люди добры. — Мальчик кинул Амрит кривую деревяшку, и та ловко поймала ее хоботом.
— Наверное, — сказала Молли, — у каждой религии свое мнение о том, что случается с человеком после смерти. Во всём мире живут одинаково умные мужчины и женщины, которые верят, что только их вероучение истинно. Но религия зависит от того, где ты живешь. Не думаю, что на свете много эскимосов, исповедующих индуизм, который зародился в Индии, а до Северного полюса так и не дошел. А как зовут индийского бога?
— У нас много богов. Но три самых главных — Брахма, создатель мира, Вишну, его хранитель, и Шива, разрушитель. Мусульмане зовут своего бога Аллах. Христиане так и говорят — Бог.
Молли снова оглянулась на садху, пытаясь представить себе, как он спит.
— Все религии выдуманы людьми, — сказал Рокки.
— Нет, что ты! — запротестовал Оджас — Люди лишь записали то, что продиктовали им боги!
— Религия — это просто набор правил, по которым тебе велят жить, — заявил Рокки. — А без богов людям страшно, им обязательно нужно во что-то верить. И государство похоже на церковь, поскольку тоже руководит жизнью людей. Я сам мог бы придумать какую-нибудь религию, пока мы плывем.
