Юлия Вознесенская - Юлианна, или Игра в киднеппинг
– Юрик, не могли бы вы убрать из-под нас ваши холодные ноги? – сонно спросила Аня.
– Ноги – это гадость, если много ног, – уже засыпая, поддержала сестру Юлька.
– А… Пожалуйста! – Ничуть на сестер не обидевшись, Юрик повернулся на бок, вытащил из-под них ноги и подтянул их к самому подбородку.
– Скажи Юлии про окно в туалете – она тебе сегодня внемлет, – сказал Иоанн, – а если я Аннушке скажу, мнится мне, Юлия может сестру и не послушать.
– Сейчас устроим! – гордо ответил Ангел Юлиус и подошел к спящим девочкам.
– Юленька, вам надобно уходить отсюда через открытое окно в туалете, – шепнул он на ухо Юльке.
– Ой, я вспомнила про окно в туалете, – вдруг вскочила Юлька. – Оно же открыто! Пошли домой через окно, ребята!
Все трое вышли в коридор и пошлепали босыми ногами к туалету. Они вылезли через туалетное окно и, не замеченные сторожем, обошли здание клуба и через несколько минут уже бежали под присмотром Ангелов по Вязовой улице.
На холодной и пустой улице девчонок вдруг охватил страх: им казалось, что из-за каждого куста на них вот-вот выбегут бандиты. Может быть, Юрик тоже боялся, но он бежал посередине, ухватив девчонок за руки, тащил их за собой и не оглядывался.
– Ангел мой, помоги мне! Ангел мой милый, помоги! – громко молилась Аня на бегу.
– Авиатакси вам Ангел подаст, Аня? – на ходу спросил Юрик. – Или он у вас извозом занимается в свободное время?
Они даже не успели задохнуться от бега, как на повороте их догнало свободное такси.
– Торопимся или из спортивного интереса бегаем? – спросил шофер из окна, сбавляя ход.
– Ужасно торопимся, – ответила обрадованная Юлька.
– На колесах торопиться удобней. Деньги есть?
– Деньги дома. Дом Мишина знаете?
– Знаю. Садитесь! – сказал шофер и затормозил.
– Ну, как? Помогают молитвы Ангелу Хранителю или нет? – спросила Аня в такси.
– Конечно, помогают! – горячо сказала Юлька. – Я первый раз в жизни сегодня своему Ангелу молилась – и во как помогло!
– Совпадение, случайность, – ответил Юрик.
– Вы еще скажите «привычка», как тот семинарист, который в чудеса не верил, – усмехнулась Аня.
– Ваш псковский знакомый? – спросил Юрик.
– Нет, это просто старинная история, которую моя… наша с Юлей бабушка любит рассказывать.
– Расскажите и нам, Аня.
– Прямо сейчас?
– А почему нет?
– Рассказывай, Ань, а то чем ближе к дому, тем больше я волнуюсь, – поддержала Юрика Юлька.
– Ладно, слушайте. История такая. На экзамене в семинарии батюшка спрашивает семинариста: «Скажи, чадо, что есть чудо?». «Не знаю, батюшка». «Ну, вот, скажем, забрался человек на верхушку Исаакиевского собора и упал. Упал, но не разбился. Это что будет?». «Случайность, батюшка». «Хорошо. Второй раз забрался тот же человек на Исаакий, опять упал и опять не разбился. Это что?». «Это, батюшка, совпадение». «Ну, ладно, чадо! В третий раз тот же человек полез на верхушку собора, опять упал и опять не разбился. Это что?». «Привычка, батюшка», – отвечает семинарист.
Смеялись Юлька с Юриком, смеялся шофер такси.
Смеялись и Ангелы, летевшие рядом над такси.
Шофер все еще посмеивался, когда выскочивший из дома Акоп Спартакович расплачивался с ним, не глядя на счетчик. Но ребятам, выбравшимся из такси, стало уже не до смеха: в доме Мишиных светились почти все окна, и свет этот не предвещал ничего хорошего.
Они вошли в холл – Юрик впереди, девочки позади, держась за руки. В холле они увидели сидевших друг против друга Мишина и Сажина, а между ними стоял столик, и на нем лежали бумаги и мобильные телефоны. Еще на этом столике лежала высокая пачка зеленых долларов и приготовленный для них коричневый конверт, в каких обычно пересылают журналы и книги.
Увидев ребят, отцы вскочили и бросились к ним: Сажин обнял Юрика, а Мишин подхватил, поднял и прижал к груди сразу обеих сестер.
– Папка, я должна тебе все объяснить! Это я во всем виновата! – шептала Юлька, обнимая отца и захлебываясь слезами.
– Да уж понятно, что не Аннушка! От такой сестры избавиться хотела, дурочка!
– Папочка, прости нас! – шептала ему в другое ухо Аня.
Мишин опустил девочек на пол и оглядел их.
– Ну, кажется, все в порядке, обе живы-здоровы!
– Папа, а ты откуда знаешь, что я хотела от Аньки избавиться? – спросила Юлька.
– От твоей подружки Натальи.
– Папа, но у меня нет подружки Натальи! – удивилась Юлька.
– Наташа Гуляровская, Гуля, как вы ее зовете. Она пришла ко мне, чтобы все рассказать, но от волнения бедная девочка принялась нести что-то совсем невразумительное. Сначала лепетала про какие-то шнурки, которые она потеряла, потом про то, как ей меня жаль… Я ничего понять не мог и позвал Акопчика, он и помог разобраться.
– Наталья Семеновна сказала, что считает своим долгом, в память своих безвременно погибших родителей, предупредить вас об ожидающих вас неприятностях, чтобы они не застали вас врасплох и тем самым не нанесли непоправимый вред вашему психическому здоровью.
– Гулька вот прямо так и сказала? – недоверчиво переспросила Юлька.
– Это авторизованный перевод со сленга на русский, – скромно пояснил Акоп Спартакович.
– Предательница… Ну, я ей покажу!
– Нет, это я тебе покажу! – рассердился Мишин. – Немедленно! Завтра же! Никогда я тебя, Юлька, пальцем не трогал, а вот завтра выпорю как сидорову козу. Ты у меня получишь сполна и за мои волнения, и за сестру!
– Папочка! – воскликнула, обнимая Мишина, Аня. – Не надо ее драть как сидорову козу! Юля хорошая, она меня спасала все время! Я ее очень люблю, папочка!
– Нет, папка, это Аннушка хорошая, это я ее теперь очень люблю. А я, папа, знаешь кто? Я злая и мерзкая эгоистка!
– Да ну? – удивился Мишин. – А я и не подозревал.
– Не спорь со мной, папка, я ведь себя изнутри лучше знаю. Я относилась к единственной сестре, как последняя свинья поросячья. А она меня молитвами спасала.
– Не пойму я что-то, кто там у вас кого спасал?
Юлька с Аней переглянулись и пошли к Юрику, понуро стоявшему перед своим отцом.
– Дядя Витя! Вы-то хоть Юрика не наказывайте! Если бы не он, мы бы с Аннушкой совсем растерялись и пропали. Он у вас такой умный, такой отважный, это он нас по подземному ходу провел. Верно, Ань?
– Верно. А как он за моей кроссовкой чуть не нырнул в страшную подземную реку, да, Юль? Мы его еле-еле удержали. Знаете, Юрик ради нас ну просто на каждом шагу жизнью рисковал. Он меня от утопления спас, я ведь плавать совсем не умею.
– Чудеса! – удивился Сажин. – Я-то всегда считал, что Юрка у меня редкостный эгоист и думать способен только о себе. Ладно, сын, если Дмитрий Сергеевич простит тебе твое участие в этом глупейшем киднеппинге, то и я прощу.
– Раз Юрий берег моих дочерей в таких крутых испытаниях, то как же я могу его не простить? – сказал Мишин. – Мне страшно даже подумать, что девочки мои могли оказаться совсем одни во власти бандитов.
– Прощу и я, – сказал Сажин. – Но не сигареты! Ты бы видел, что с матерью сделалось, когда я на ее глазах вытащил из твоих брюк эту пачку «Мальборо»! С ментолом!
– Дядя Витя, – воскликнула Юлька, – да поймите же вы наконец, что Юрик собой пожертвовал ради нас! Он знал, что ему попадет за сигареты, но хотел нас поскорей домой доставить, вот и рассказал старику первое, что вспомнил.
– Пап, я сказал про «Мальборо», чтобы тебя успокоить.
– Этот звонок меня чуть-чуть навек не успокоил, – усмехнулся Сажин.
– Пап, а ты почему сразу за нами в клуб не поехал, а сюда пошел?
– Какой такой клуб? – насторожился Сажин.
– Гребной клуб «Лига», из которого тебе сторож звонил, ну, который про «Мальборо» сказал…
– Стойте! Какой сторож?
– Да сторож из клуба. Мы у него еще чай пили. Я ему специально сказал про сигареты, чтобы ты проверил и поверил ему, что он звонит по нашей просьбе, и сразу за нами приехал. Только, выходит, зря я ему сказал про сигареты, мог бы и другое что-нибудь вспомнить…
Сажин и Мишин переглянулись.
– Так про сигареты, значит, мне звонил вовсе не бандит, а добрый клубный сторож по вашей просьбе? – спросил Сажин.
– Ну, отец, наконец ты начал что-то понимать!
– Дядя Витя, вы бы видели этого старика! Ну какой же он бандит? У него только усы страшные, как у Бармалея!
– Ну вот что, ребятки, – сказал Мишин. – Хотели мы вас поскорей спать отправить, но придется вам еще с нами посидеть и все по порядку рассказать, все ваши сегодняшние приключения! Акопчик, загляни к Жанне, пожалуйста, попроси ее принести детям горячего молока и бутербродов.
– У Жанны мигрень, Дмитрий Сергеевич, и я боюсь ее тревожить. Я лучше сам схожу на кухню и все сделаю.
– Папа, не надо! Не надо, дядя Акоп! Мы не голодные, у нас ведь была еда в сарае.
– Ладно, тогда садитесь и рассказывайте все по порядку.
Когда ребята, дополняя и уточняя друг друга, рассказали обо всем, что с ними случилось за этот длинный и тревожный день, было уже далеко за полночь. Юрик остался со старшими, а девочек отправили спать.
