Сергей Кичигин - Два цвета радуги

— Где же мой механический котенок? — нарочито капризно спросила она у робота. — Я ничем не могу себя занять!

Пока искали котенка, сама девочка успела шепнуть своему другу несколько слов. Мальчик через силу улыбнулся, но остался таким же серьезным и сосредоточенным.

Не успел наконец-то обнаруженный котенок погнаться за первой механической жертвой — противно попискивающей мышкой, как за дверью раздались легкие шаги Рассори и чьи-то еще — неторопливые и тяжелые.

Да, это был директор разбойничьего управления и с ним какой-то добродушный лысый господин из придворного Совета с миниатюрными женскими ручками и заискивающе-виноватым взглядом.

Третьим в прибывшей компании оказался мальчик с ясными, пустыми глазами, жидкими волосиками на яйцевидной голове и скучающим взглядом. Звали его Зелен Аятоска.

— Кто догадается, куда мы отправимся сегодня? — игриво начал Рассори, пытаясь скрыть свою озабоченность и дурное настроение.

«Получил, наверное, за Тома», — отметил про себя Ростик, но игривого тона не поддержал.

Не дожидаясь ответа, главный разбойник воскликнул:

— В звериный санаторий! Именно туда вы поедете в компании с министром здравоохранения Калеченцо!

Наташа усмехнулась — Рассори, как всегда, торопился и глотал куски слов, так что министр здравоохранения невольно превратился в министра здравхоронения.

— …У нас в стране очень любят животных, — продолжил смешной человечек. — Государство печется не только о здоровье граждан Акирема, но и о хорошем состоянии их четвероногих друзей.

— Очень будем рады! Ах, как я люблю животных! — девочка говорила тем неестественно жеманным голосом, каким, по ее мнению, должны были разговаривать все «хорошо воспитанные и вполне светские» девочки.

«Переигрывает слегка, но вообще-то молодец», — отметил про себя Ростик и кивнул в знак согласия со словами Наташи.

— Вот и прекрасно! — обрадовался директор разбойничьего управления. — Вас поведет господин министр и этот славный мальчик, а я вернусь к себе в управление. Прошу извинить — много дел.

Глава XXV

Если в королевском заповеднике звери выращивались для последующей охоты на них, то звериный санаторий свидетельствовал о поистине безграничной любви голубокожих акиремцев к братьям меньшим.

Здание санатория — невысокое и очень уютное — находилось в самой глубине лиственного леса, окруженное великолепными деревьями и густым декоративным кустарником. Прекрасный парк с зеленой лужайкой муть в стороне от самого здания — служил местом прогулок четвероногих пациентов санатория и приехавших навестить их заботливых хозяев. Уютный особнячок, выкрашенный в салатный и бежевый цвета, радовал глаз какой-то особой благообразностью. Здесь хотелось разговаривать шепотом, ходить на цыпочках и изъясняться стихами. На ребят одели пятнистые голубоватые халаты, «чтобы не возбуждать пациентов», и повели по палатам. Главный врач санатория, некий господин Залечиро, скорее похожий на продавца мясного отдела, чем на доктора, с явным удовольствием согласился показать гостям санаторий и его пациентов.

Ребятам оставалось лишь дивиться, когда в огромной палате, где можно было с комфортом разместить пять-шесть больных, они находили разметавшуюся на крошечной перине мохнатую болонку со слезящимися глазами и уныло поджатым хвостом. На стене палаты в специальной рамке было написано: «Господин О’Болвани. Возраст — 2 года и 6 месяцев. Диагноз…»

— Ничего не пойму… — обратился к главному врачу Ростик. — Разве можно называть собак человеческими именами?

— Мой юный друг! — снисходительно заметил Залечиро. — Вы невнимательны. Такого вы нигде не видели и никогда больше не увидите, поверьте мне на слово. Первым в бланке, заведенном на каждого пациента, стоит имя его владельца, затем идет возраст, порода, кличка животного. Чем богаче человек, тем лучше уход за его питомцем. Впрочем, у нас лечатся не только кошки и собаки. Очень много птиц, ежей, удавчиков. Но они находятся в другом, специально отведенном для них помещении. У нас проходит курс лечения парочка чудесных малышей леопарда и даже снежный барс, принадлежащий самой королеве. На службе здоровья у этих милых зверюшек — новейшие достижения медицинской науки и техники. А какие у нас прекрасные операционные блоки! Мы делаем все возможное, чтобы обезболить операции и сделать не столь неприятными лечебные процедуры. Хорошо обученный персонал следит за порядком в палатах и состоянием пациентов. А сейчас пройдемте на игровую площадку, где резвятся выздоравливающие и практически здоровые животные.

Ребята сразу оживились. Несколько клеток на свежем воздухе, где вместе играли медвежонок и лиса, тигренок и енот, лазили по канатам проворные обезьяны, напоминали площадку молодняка в зоопарке.

Как очутились вместе лиса и совсем еще маленький тигренок, который все время пытался подкрасться к ней и лизнуть прямо в острую мордочку? Оказалось, он обязан лисе жизнью: она его выкормила своим молоком, а теперь оберегала этого озорника от всяческих случайностей.

У вольера с обезьянами ребята от души нахохотались, наблюдая за повадками целого семейства шимпанзе.

Вдруг Наташа услышала слабый писк, который поначалу не привлек ничьего внимания. Писк становился все более громким и жалобным. Ребята стали оглядываться по сторонам, не понимая, откуда доносятся эти звуки. Тут они увидели жалкого, измученного котенка, которого парень в белом халате, подняв за хвост, тащил к клетке со снежным барсом. Щелкнул замок, лязгнули решетки, и бедняжка неловко плюхнулся на пол в полуметре от хищника. Он, очевидно, не мог встать, да и не успел бы…

— Что вы делаете? — возмутился Ростик, видя, как залилась слезами Наташа.

— А что? — удивился парень. — Мне приказано — я и выполняю.

— Дело в том, э… как бы вам проще объяснить… — Калеченцо сделался пунцовым, — некоторые владельцы животных по тем или иным причинам перестают платить за содержание своих питомцев, и мы вынуждены э… несколько иначе распоряжаться животными, потерявшими своих хозяев.

— Но ведь можно было отдать котенка кому-нибудь другому! — все еще плача, воскликнула Наташа. — Разве мало людей, которые пожалели бы малыша? Я бы сама взяла его во дворец!

— Это невозможно! — ответил сопровождающий их министр здравоохранения. — У вас уже есть механический котенок, а наша королева опасается инфекции, которую приносят в нашу жизнь животные.

— Да ладно вам об этом, — Ростик успокоил Наташу и обратился к человеку в белом халате: — У нее дома был котенок, очень похожий на этого, вот она и расчувствовалась. Не стоит обращать внимания на ее капризы. Девчонки везде одинаковы — что у вас, что у нас.

— Конечно, — примирительно согласился доктор.

Затем ребят повели на площадку, где надменные и важные хозяева прогуливали своих четвероногих питомцев. Все животные почему-то были одеты, несмотря на довольно теплую погоду, кто в ситцевую попонку, кто в атласную курточку. Хвосты многих из них венчались пышными бантами — особенно красовались пудели, а один маленький песик из породы пинчеров все время терял огромный бант, который просто не мог удержаться на его обрубленном хвосте. Юная хозяйка собачонки то и дело завязывала злосчастный бант, смущенно улыбаясь посмеивающимся соседям по площадке и злобно шипя на собаку. Наконец девочке надоело заниматься бесполезным делом, и она, подхватив пса, спешно покинула площадку.

— Скажите, почему так огорчилась эта девочка? — спросил у главного врача Ростик.

— Увы, мой юный друг, — ответил господин Залечиро. — Если вы не выдадите меня, то я готов дать кое-какие объяснения. Сам я категорически возражаю против такого санатория. Несчастные животные становятся здесь жертвами тщеславия своих хозяев. Помещать собак и кошек в санаторий — признак богатства и влиятельности их хозяев, поэтому частенько сюда попадают и здоровые животные. И все ради того, чтобы благодаря этому их владелец в кругу друзей мог заявить, что его пес проходит курс лечения в зверином санатории. Это очень дорого, а значит — не каждому по карману. Но часто случается, что у хозяев хватает средств лишь на то, чтобы поместить животное в санаторий и содержать его несколько дней, а потом, вдоволь нахваставшись знакомым, о животных забывают. Тогда их постигает участь того котенка, которого вы видели сегодня на площадке молодняка. Я надеюсь, что мальчик Ростик оставит мои объяснения в тайне, а я не пожалею о минуте искренности.

«Интересно, — подумал Ростик, — наверное, он — один из местных голубятников. Но все равно надо быть осторожным. Я промолчу, будто вовсе ничего не слышал. Эх, Натка! Выдержки бы тебе побольше!»