Кира Тигрис - Дневники Джинна. Часть 1
– Конечно, это самый сильный слуховой аппарат, который только мы можем себе позволить! – всхлипывала мама, – но ей нужно время, чтобы привыкнуть и к аппарату и к одноклассникам! Ей будет тяжело!
– Не будет! – отрезал отец, – я устроил ее в экстра-класс!
Тут из двери показалась сама Анна, в руках она сжимала новенький именной браслет. Полностью игнорируя взволнованных родителей, она направилась ко мне.
– Алиса! Этот Дуродрол следит за тобой! – быстро заговорила она шепотом, – беги обратно в лавку! Он ищет нэльвира! Ему нужен Макс!
С этими словами ближайшая урна взорвалась, выпуская наружу клубы знакомого черного дыма. Он стелился по земле, направляясь прямиком к моим ногам.
– Верь мне! – продолжала девочка, – я слышу его мысли! Беги!
Я, забыв обо всем на свете, рванула обратно в лавку, Макс с грохотом закрыл за мной дверь. Снова послышались глухие тяжелые удары. Петли обреченно заскрипели.
– Она не выдержит! – кричал Локи, пятясь от струек черного дыма, что ползли из-под порога, – мы трупы! Похороните меня с салютом и конфетами!
– Пока нет! – спокойно произнес Макс, хватая его за хвост, – мне нужен тэльвийский мел!
Он нарисовал в полу крышку от обычного канализационного люка, который тут же открыл без особых усилий. В лицо ударил затхлый воздух вперемешку с какой-то звонкой монотонной мелодией, в подземелье уходила крутая каменная лестница,
– Я не полезу в канализацию! – запротестовала я, – боюсь темноты и ненавижу крыс!
В следующее мгновение дверь в лавку сорвало с петель, и я в темпе вальса запрыгала вниз по ступеням, вспоминая все выученные ругательства.
Глава шестнадцатая, погром в торговом центре. Дракон и выхухоль
Пару минут я, кряхтя и ругаясь, безропотно следовала за Максом в городскую канализацию. Локи умудрился сделать из своего хвоста тусклую свечку. Однообразная монотонная мелодия, словно тысячи звонких молоточков, становилась все громче и четче. Она действовала на меня, как снотворное. Глаза слезились, я широко зевала, на ощупь спускаясь по ступенькам и ежесекундно ожидая появление крыс.
– Осторожнее! – прошептал Макс, хватая меня за шкирку, как непослушного котенка.
Это было как раз вовремя, еще один шаг и «котенок» свалился бы в пропасть – ступеньки внезапно кончились. Внизу зияла чернота, озаряемая тысячами ярких разноцветных звездочек, словно ночное небо. Только вот звезды были одинаковой величины и располагались парами одного оттенка, словно чьи-то горящие глаза. Мелодия стала ужасно громкой, я думала, что оглохну.
– Может обратно? – прошептала я Максу, нащупав в темноте его ухо.
– Я стер люк, – спокойно ответил он, поднимая свечу над головой, – иди осторожно вперед, не разговаривай. Нас никто не должен заметить. Все под контролем.
– А кто ту-у-у-т? А-а-а! – я оступилась при первом же шаге и шлепнулась на что-то теплое и мягкое, – эй, прыгайте сюда! Тут не стра-а-а-а…
Мелодия разом стихла, звездочки, в ужасе разбегаясь по сторонам, тут же гасли. По пещере пронесся шепот исковерканных ругательств. Эхо повторяло шарканье сотен маленьких ножек, грохот падающих камней. Подо мной проснулось что-то огромное и горячее, и первым делом бесцеремонно стряхнуло меня на камни.
В потолок пещеры ударила мощная струя огня, отражаясь от блестящих стен тысячами зайчиков. Перед тем, как окончательно ослепнуть от яркого света, я разглядела очертания огромного дракона. Змей был странного красно-золотистого цвета с черными перепончатыми крыльями. Для устрашения поплевав в разные стороны огнем, он уставился на меня желто-зелеными, размером с приличный таз, глазами. От них стало светло, как днем.
Пятясь назад, я беспомощно озиралась по сторонам: это была не просто пещера, а богатые рудники. Сотни гномов, что добывали здесь золото, тут же нацепили затемненные очки с изумрудно-зелеными стеклами. Это их глаза горели в темноте, словно звездочки. Стены, переливавшиеся всеми оттенками желтого, пестрели острыми колпаками, по рельсам метались переполненные миниатюрные вагонетки, уносящие драгоценный металл в низкие каменные коридорчики. Своими молоточками гномы стучали в такт однообразной мелодии, которая погружала дракона в глубокий сон. Но тут на его голову свалилась Алиса – любой проснется, если топтаться у него на носу. Большие желто-зеленые глаза сощурились, словно не верили в происходящее.
– Макс! Тут Годзилла! – закричала я, прижимаясь к камням, – помоги мне! Локи!
К моему удивлению, никто из них не появился, дракон же собирался плотно подкрепиться – обед особенно вкусен, если проспать завтрак. В огромных вертикальных зрачках золотого монстра я видела собственное перепуганное отражение. Вдруг, откуда-то из темноты меня ловко поддел за шкирку мощный острый хвост и бережно отнес в сторону. Я валялась на куче песка рядом с четырьмя огромными блестящими шарами, чуть меньше моего роста. Внутри что-то пульсировало, излучая теплый зеленоватый свет, на ощупь они были горячими – настоящие яйца динозавра. В этот момент огромный ящер, очевидно заботливая мамаша-дракониха, развернулся и поджарил яйца своим огненным дыханием. Я едва не стала шашлыком, еле успев отскочить в сторону.
– Да где же этот…, – я не успела договорить, внезапно увидев Макса.
Он стоял, гордо выпрямившись, прямо перед носом чудовища. В голых руках не было даже камня. Если меня дракониха худо-бедно могла принять за дочку из-за огненно-рыжих волос, то Макс являлся прямым кандидатом на жаркое. Он быстро приложил ко рту обе ладони и в следующую секунду к потолку взлетел гигантский огненный столб. Пламя было настолько ярким и жарким, что сверху посыпались капли расплавленного золота.
– О, ужас! Что? Как? Что ты делаешь? – недоумевала я, глядя, как гномы спасаются бегством, распределяясь по вагонеткам, – ты даже не попал в динозавра!
А он и не думал в него целиться! Осторожно достав из-под полы пиджака что-то, что горело ярким голубоватым светом, Макс поднял его над головой, одновременно становясь на правое колено. Что было дальше, я все пропустила – сзади послышался громкий треск, скрежет и рев. Только что вылупился один из моих братьев-дракончиков, двухметровый, рыженький, глазастый и толстый. Малыш с радости чихнул на меня пламенем так, что от моих шикарных рыжих волос остался только растрепанный ершик.
– Я облысела! Глупый тиранозавр! – заорала я, хватаясь за голову и кидаясь в сторону, – что скажут родители? Я лысая!
Динозаврика очень развеселили мои слова, он радостно захлопал своими пушистыми крыльями. Лопнуло очередное яйцо, из трещин вырвался густой зеленый пар.
– Алиса, нам пора! О, кстати, классная стрижка!
Я обернулась, передо мной стоял чумазый Макс, в паре метров от него находилась недовольная морда драконихи. Огромные вертикальные зрачки уважительно смотрели на Макса, затем недоумевающе остановились на мне. Оставшиеся гномы спешно наполняли вагонетки блестящей рудой, отправляя их в узкие проходы в стенах.
– Не смотри на меня! Куда я теперь пойду лысая?
Макс тяжело вздохнул, последний раз поклонился дракону и резко взвалил меня на плечо, очевидно, для увеличения скорости нашего бегства. Дальше я помню только бесконечные повороты в темном каменном лабиринте. Несколько раз моя голова ударялась о гигантские сталактиты и сталагмиты. Независимо от названия было одинаково больно.
– Что… эй, полегче! – я еле успевала уворачиваться от острых каменных выступов, что встречались на нашем пути, – как ты с ней договорился? Ай, моя голова! Что показал?
– Это золотой дракон, – спокойно начал Макс, словно речь шла о хомяках, – его дыхание обращает в золото любую руду, а слезы застывают в алмазы. Все, кто его потревожат, тут же становятся шашлыком. Усыпить дракона можно только пением и музыкой, но, как видишь, гномы не особо одаренные певцы. Этот домовой, дедушка Зак, владелец лавочки, где мы только что были, написал для них мелодию. Каждый молоточек выбивает строго определенную ноту. Дракон спит – гномы работают. Красота! За это каждый день несколько гномов дежурят в лавочке старика Зака, мастеря именные браслеты в старом платяном шкафу. Золотые драконы самые гордые на свете существа, они не зажарят только тех, кого посчитают своей ровней. Потому я выдул огонь и показал ей клык Зафнера, самого древнего из драконов. Достаточно, чтобы мной не пообедали. Если бы я ее оседлал, то стал бы наездником. Вот бы гномы обрадовались!
– Кем стал? – переспорила я, Макс наконец-то поставил меня на ноги, голова снова кружилась, – откуда у тебя клык этого Зафура?
– Ниоткуда, это был Локи.
Из-за шиворота прожженного пиджака показалась знакомая серебряная голова.
– Славный причесон, Петровна! – улыбнулся хамелеон, тут же чиркая хвостом о стену – его конец ярко вспыхнул, – где вылезем?
