Мой учитель - инопланетянин - Брюс Ковилл
Сьюзен Симмонс выступила вперед. Ткнув пальцем мне в грудь, она заявила:
— Я знала, что ты балда, Дункан, но никогда не думала, что ты способен пасть так низко. Если бы мне пришлось выбирать между тобой и земляными червями, я выбрала бы червей: от них хотя бы есть польза!
Я потрясенно уставился на нее. Что я натворил на этот раз?
Глава восьмая
«ДУНКАН ДУГАЛ — ЮНЫЙ ГЕРОЙ!»
— Не надо так на меня смотреть, — презрительно бросила Сьюзен.
— Как? — удивился я.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. — Она вытаращила глаза и оглянулась с глупым видом, изображая меня. — «Кто, я? Да что вы, как можно! Я ничего такого не делал!» Ты уже миллион раз так смотрел на учителей, и каждый раз это означало, что виноват именно ты.
Вот тебе и на! Когда люди лишь по твоей внешности начинают судить, прав ты или виноват, это означает одно: ты влип в крупные неприятности.
Прежде чем я смог возразить, Сьюзен ткнула мне в лицо сложенной газетой.
— Полюбуйся! — скомандовала она.
Я взглянул и не удержался от стона. Это было «Национальное обозрение». Заголовок, набранный огромными буквами, гласил: «ЮНЫЙ ГЕРОЙ БОРЕТСЯ С ПРИШЕЛЬЦАМИ В НЕБОЛЬШОМ ГОРОДКЕ!» Под заголовком красовалась моя фотография.
— Теперь слушай! — приказала Сьюзен и начала читать вслух: — «Дункан Дугал юный герой, прошлой весной спасший небольшой американский городок от инопланетного завоевания, утверждает, что Земля по-прежнему подвергается опасности вторжения из космоса».
— Но это же правда! — воскликнул я.
— Вот как? — язвительно спросила она. — Выходит, это ты спас нас от пришельцев? Если мне не изменяет память, то единственным твоим достижением были истеричные вопли, когда ты стоял перед Броксхольмом.
Я пытался объяснить ей, что «правда» относилось к опасности вторжения, но Сьюзен лишь испепелила меня взглядом и снова принялась цитировать статью:
— «Прошлой весной мои друзья очень испугались, — сообщил Дугал нашей корреспондентке Хонни Флинт — Однако я сохранил выдержку и поэтому сумел найти способ выдворить пришельца из города».
Она снова испепелила меня взглядом.
— Ты сообразил, как выгнать пришельца?
Я покраснел. Разумеется, это сделал не я, а Сьюзен.
— «Дункан Дугал юный герой!» — насмешливо воскликнула Стейси.
— О Дункан, спаси меня! — пропищала другая девчонка.
— Заткнитесь! — закричал я. — Все заткнитесь!
Потом я бежал, не разбирая дороги и сел отдышаться, только когда оказался поблизости от нашего дома. Настроение было хуже не придумаешь. Я знал, что один из наших учителей — пришелец, но после статьи Хонни у меня пропала последняя надежда завоевать доверие людей. Я вовсе не лгал, когда беседовал с ней; мне просто хотелось изложить свою точку зрения на события. Наверное, меня немножко занесло… но с кем не бывает?
«Дункан Дугал — юный герой!» Издевательские голоса все еще звенели у меня в ушах, когда я закрыл за собой входную дверь. Патрик был уже тут как тут и, разумеется, помахивал последним номером «Национального обозрения».
— Классно врешь, братец! — приветствовал он меня. — Твоим друзьям очень понравится эта статья.
«Какие друзья? — с горечью подумал я, — Нет у меня друзей». Но мне не хотелось ничего объяснять Патрику, поэтому я посоветовал ему закрыть варежку и поднялся в нашу комнату. Снизу доносился его довольный смех.
После прихода отца на душе у меня стало еще хуже. Прочитав статью, он пришел в восторг. Он купил целых двадцать экземпляров газеты и принялся обзванивать всех наших родственников. Казалось, он впервые обрадовался тому, что я родился на свет, — и все из-за моей дурацкой болтовни в пересказе какой-то журналистки!
Патрик втайне завидовал мне, поэтому вечером он то и дело исподтишка пихал меня в бок или давал мне пинка. Этой ночью мне снились страшные сны: знакомые люди расплывались, меняли облик и превращались в пришельцев. Я просыпался в холодном поту, бормоча всякие глупости.
На следующее утро я решил притвориться больным и пропустить занятия. Но как выяснилось, об этом не стоило и думать: отец сам собрался отвезти меня в школу. «Я хочу кое о чем потолковать с директором», — заявил он.
Вообще-то его присутствие немного облегчило мои страдания. Когда мы шли по коридору, за нашей спиной раздавался шепот, зато никто не осмеливался смеяться в открытую. Ребята знают, что с моим отцом шутки плохи!
Наш визит к директору обернулся настоящей катастрофой. Мы так и не увиделись с Хваталой, поскольку отец настаивал на встрече с самой миссис Уилбурн, председательницей совета директоров начальной и средней школы.
— Послушайте, что вы собираетесь предпринять в связи с ситуацией, сложившейся вокруг пришельцев? — спросил он, как только секретарша впустила нас в кабинет.
Миссис Уилбурн была высокой, элегантной женщиной с седыми волосами, собранными в аккуратный узел на затылке. Она сочувственно посмотрела на моего отца и ответила:
— Откровенно говоря, мистер Дугал, мы еще не пришли к окончательному решению. Мы рассматривали вопрос о привлечении Дункана к ответственности за клевету, однако, учитывая его несовершеннолетний возраст, решили найти другой метод. В конце этой недели соберется совет по делам образования, и я обязательно упомяну о вашей заинтересованности в благоприятном исходе дела. Разумеется, письменное извинение от Дункана тоже окажется полезным.
У отца был такой вид, словно его окатили холодной водой из ведра. Когда он потребовал от миссис Уилбурн найти пришельца и избавиться от него, та спокойно возразила, что преподавательский состав не может уделять серьезного внимания выходкам психически неуравновешенного семиклассника, ранее неоднократно уличенного во лжи и пользующегося «трагедией Питера Томпсона» ради того, чтобы привлечь внимание к своей персоне.
— А как насчет перчатки? — осведомился отец. Его лицо побагровело от гнева.
Миссис Уилбурн положила локти на стол и сплела пальцы перед глазами — точь-в-точь как Хватала.
— Покажите мне перчатку, и я приму конкретные меры, — сказала она.
— Дункан, — прошептал отец. — Где перчатка?
— Она исчезла, — шепнул я в ответ. — Расползлась на нитки, а потом растворилась.
Одного взгляда на его лицо было
