Владимир Малов - Подарки Галакспола
Да это же и есть космокатера, вдруг понял Костя. А как же они летают? Ведь устройство для полетов в космосе должно быть, вроде бы, гладким, обтекаемым, а тут эта металлическая паутина!
Но поразмыслить дальше на эту тему ему не удалось: тут же его с Петром окружили десятка полтора смеющихся ребят. Они наперебой стали называть свои имена, и Костя с Петром поначалу, конечно, никого не запомнили.
Вот только имя Иммануил показалось Косте знакомым, и он припомнил, что этот Иммануил вроде бы тоже проводил каникулы на необитаемом острове, однако раньше или позже, чем они сами.
Но Златко уже по-командирски поднимал руку, и все затихли.
– Пять минут до старта! – объявил Златко. – Петр, Костя! На вашем космокатере номер семь. Наш с Бренком шестой. Пора занимать места!
После этих неожиданных слов даже Петр, человек решительный и отважный, растерялся.
– Постой! – начал он недоуменно. – Мы же управлять космокатером совсем не умеем! Мы думали, что как-то разделимся. Скажем, я с тобой полечу, Златко, а Костя с Бренком, или наоборот.
– Да не надо вам уметь управлять космокатером! – ответил Златко. – Автоматическая навигационная система разработала программу, маршрут составлен до Плутона и обратно.
– Постой! – Петр растерялся еще больше. – Это что же, выходит, компьютер будет вести космокатер? Так какие же могут быть космические гонки, если маршрут запрограммирован? Гонки, это когда сам управляешь, сам разбираешься с разными ситуациями на пути, и от этого зависит, придешь ли ты первым или последним.
– Будут вам разные ситуации, не беспокойся! – неопределенно пообещал Златко.
– Значит, космокатером все-таки мы и сами будем управлять? – не отставал от него Петр.
– Это вы тут же сами поймете, – ответил Златко, – как только займете места в рубке управления.
Костя и Петр притихли. Было во всем этом что-то загадочное.
Ну как, в самом деле, отправляться в космический полет, не пройдя никакого обучения, не проведя ни одной тренировки?
Но с другой сторону они имели дело с людьми из двадцать третьего века, а в этот век наверняка и не такое возможно. В конце концов Бренк и Златко и все другие ребята из будущего должны знать, что делают. И Костя ограничился только тем, что спросил – из любознательности:
– Так что же, гонки пройдут в нашем двадцатом веке, если сейчас мы в Париже нашего времени?
– Нет! – сказал Златко. – Нет! Разве мы могли бы провести космические гонки в двадцатом веке? Представь, что было бы, если б космокатера засекли ваши астрономы или эти, как их… спутники-шпионы? Поворот в ходе истории, да какой! Нет, сразу после старта космокатера пройдут в обратном направлении временной канал и окажутся в космосе двадцать третьего века.
– Хоть связываться с вами в космосе можно будет? – мрачно спросил Петр. – Мало ли, какие проблемы у нас возникнут.
– В любой момент, – ответил вместо Златко Бренк. – Но вы сейчас займете места в кабине, осмотритесь, и поймете, что никаких проблем с управлением у вас не будет.
– По местам! – объявил Златко торжественно. – Космические гонки по маршруту Земля-Плутон-Земля начинаются!
И Костя с Петром без особого энтузиазма пошли к своему космокатеру.
– Жалко, – сказал вдруг Петр.
– Что – жалко? – не понял Костя.
– Жалко, что бабушку мы в этот раз не смогли с собой взять! – договорил Петя. – Чувствую, нам будет не хватать ее в полете!
2. Космокатер номер семь
Дверца люка бесшумно захлопнулась. Костя и Петр оказались в узком, ярко освещенном коридоре. В конце его была овальная дверь, над которой горела надпись: «Рубка управления».
Рубка оказалась маленькой, уютной, с двумя креслами, стоящими перед большим экраном. Ребята ожидали увидеть великое множество приборов, панели с датчиками, тумблеры, переключатели – все-таки, пусть маленький, но космический корабль! – но ничего этого здесь не оказалось.
Под экраном были лишь три кнопки – красная, зеленая и желтая.
Петр мрачно уселся в левое кресло.
– Я другого ждал! – сказал он. – Друзья, называется! Могли бы с нами хоть на минутку в наш катер зайти, показать, что к чему!
Костя сел в правое кресло. У него тоже было тяжело на душе. Ему вдруг припомнилось, как в древней Спарте мальчишек учили плавать: без всяких предварительных инструкций бросали в воду, и у кого получалось, тот выплывал, а все другие тонули.
Но о слабых спартанцы не жалели…
Однако сказать он ничего не успел: в рубке из-под потолка послышался мягкий приятный голос:
– Приветствую вас!
Петр и Костя вздрогнули от неожиданности. Голос продолжил:
– Я космокатер номер семь. Стартуем через три минуты!
Костя покрепче сжал поручни кресла. У американского фантаста Клиффорда Саймака он как-то читал про одушевленную ракету, которая преданно ухаживала за своими пилотами. Неужели фантазия оказалась точным предвидением?
Да нет, вряд ли, решил он тут же. Скорее всего, это какой-то сверхсовершенный компьютер. Как бы то ни было, такой компьютер далеко не помеха в полете.
– Маршрут детально разработан, – продолжал голос, – управление полностью лежит на мне. Зеленая кнопка открывает дверь отсека отдыха. Желтая – кухонного отсека. После старта у вас будет время во всем разобраться.
Петр быстро оправился от первого изумления.
– Самим нам так и не придется поуправлять? – поинтересовался он.
– Нет необходимости! – ответил голос. – Но я настроен на ваши устные распоряжения. Правда, выполнять могу только разумные, не противоречащие вашей и своей безопасности.
– А с Бренком и Златко можно связаться? – спросил Петр.
На экране показалась рубка управления космокатера номер шесть. Бренк и Златко непринужденно восседали точно в таких же креслах.
– Освоились? – подмигнул Бренк. – Все пойдет, как по маслу, вот увидите! С любым вопросом обращайтесь в координирующий центр вашего космокатера. Или к нам. Или к кому-нибудь из ребят. Кроме нас с вами в гонках участвуют еще пять космокатеров.
Костя спросил:
– Бренк! Златко! А кто же организовал ваши гонки в космосе? В космосе дело происходит, о таких соревнованиях наверняка должны знать очень многие люди. А тут мы в них участвуем, люди двадцатого века. Вам же запрещено общаться с людьми из вашего прошлого, не так ли?
Бренк весело хмыкнул:
– Все ребята надежные, на них можете положиться, как на нас. А гонки? Чего тут удивительного и почему о них должны знать многие? Мы часто в классе такие соревнования устраиваем. Правда, не у всех ребят космокатера есть, но всегда можно напрокат взять. Мы нередко и без гонок просто так полетаем часок-другой по Солнечной системе. Разве не интересно?
– Интересно, – ответил Костя. – Это как в нашем времени на яхтах по водохранилищам катались?
– Примерно то же самое, – согласился Бренк. – Космокатера этой системы как раз и предназначены для спорта и туризма.
– Ты скажи, – вмешался Петр, – я все думаю и понять не могу. Если катер сам разрабатывает себе маршрут и сам собой управляет, выходит, гонки, это соревнование программ? Какой катер лучше разработает, тот и побеждает?
– Не совсем так! – ответил Бренк. – Да не ломай ты себе голову, все узнаешь постепенно. А теперь – внимание! До старта осталось несколько секунд.
Костя с Петром покрепче ухватились за поручни. Ни разу они еще не стартовали в космос, да еще временной канал сначала надо было пройти. Как это произойдет?
В двадцатом веке в момент старта космонавты испытывают многократные мучительные перегрузки, а как обстоит дело на спортивно-туристском космокатере двадцать третьего века?
Бренк, должно быть, понял, что у него на уме.
– Если бы у вас был выключен экран, вы бы и не заметили момент старта. Садитесь поудобнее, расслабьтесь! Ну, ни пуха вам, ни пера!
Бренк отключился. Вместо него на экране появились стоящие на изумрудной травке Люксембургского сада космокатера.
Но тут же и они исчезли, на несколько минут экран густо залила чернильная тьма.
И сразу же в верхней части экрана ослепительно вспыхнуло Солнце, а в нижней стала видна быстро удаляющаяся вогнутая голубая чаша.
– Да это наша Земля! – воскликнул Петр. – Мы взлетели!
– А когда темно было, – догадался Костя, – временной канал проходили. Так что теперь мы в двадцать третьем веке!
Похоже было, что вместе с Солнцем, залившим кабину космокатера ярким радостным светом, на душу Косте легло какое-то новое, совершенно неизведанное прежде чувство. Смесь восторга, радостного предвкушения чего-то необычного, и жгучего любопытства.
Должно быть, так чувствует себя каждый, кто поднимается в космос впервые. И Петр, конечно, испытывал то же самое, потому что в восторге колотил кулаками в подлокотники кресла.
Солнце постепенно перемещалось из правого угла экрана в левый; похоже, похоже, космокатер менял направление движения, ложась на заданный курс. Косте вдруг захотелось посмотреть на другие космокатера, летящие рядом.
