АВЕНИР ЗАК - Москва - Кассиопея
Когда Павлик вошёл на кухню, мама, папа, старшая сестра Лёля и трое малышей уже завтракали. Павлик включил радио и уселся рядом с Лёлей, торопливо листавшей учебник.
— Корабль будет оснащён аннигиляционным релятивистским двигателем, — с оттенком торжественности произнёс диктор.
— Лёля поднялась и выключила радио.
— Включи! — крикнул Павлик.
— У меня сегодня контрольная.
Павлик вскочил с табуретки и включил радио.
— По произведённым расчётам такой двигатель, — продолжал диктор, — сможет сообщить кораблю скорость 298.600 километров в секунду, то есть лишь немногим меньше скорости света.
Лёля снова выключила радио.
— У меня контрольная.
Павлик оттолкнул Лёлю и опять включил радио.
Лёля, хлопнув дверью, вышла из кухни.
— Павлик, — грозно сказал отец, — выключи радио и позови Лёлю.
Но Павлик, прижавшись к репродуктору, слушал вдохновенный голос диктора.
— Команда формируется из детей не старше четырнадцати лет, с таким расчётом, чтобы…
В это время раздался вопль самого младшего Козелкова.
— Мама, Вовка кладёт мне кашу в трусы.
Мама бросилась к малышам, отец выключил радио.
— Папа, включи! — разволновался Павлик. — Ты слышал, что он сказал? Ты слышал?
Почувствовав волнение сына, отец включил радио, но оттуда уже слышалась бравурная музыка.
Павлик стремглав выскочил из кухни.
Эпизод 5
Витька Середа, небрежно облокотясь на решётку школьного забора, как бы невзначай поглядывал на идущих на занятия девочек, пытаясь определить, кто же та, которая готова лететь с ним в необъятные просторы космоса. На ограде, возле Витьки сидел мальчишка, лет восьми, второклассник. Подперев подбородок рукой, он задумчиво смотрел вдаль.
— Один парсек… сколько тысяч километров? — спросил он у Вити.
— Примерно тридцать одна тысяча миллиардов…
— Порядочно, — сказал мальчишка серьёзно и также серьёзно сообщил. — Ваша Окорокова идёт.
Когда Милка Окорокова поравнялась с Витькой, он окликнул её.
— Ты… алгебру сделала?
— Сделала, — удивилась Милка. — А что?
— Дай посмотреть.
— Ты что, алгебру не сделал?
Милка полезла в портфель, достала тетрадку и протянула её Витьке.
Витька заглянул в тетрадку Милки, сравнивая её почерк с почерком на вчерашней записке, спрятанной под крышкой портфеля.
— Да сделал я… алгебру… Так… проверить хотел, — небрежно сказал Витька, возвращая тетрадь.
Милка растерянно поглядела на Витьку и, спрятав тетрадь, отошла от него.
На лестнице у школы несколько девочек из Витиного класса оживлённо обсуждали вчерашнее событие.
— Тут и гадать нечего, — говорила чёрненькая девочка похожая на весёлого жука. — Юлька написала записку. Она ещё со второго класса втрескалась в Витьку… до сих пор при нём краснеет.
— А я считаю, что если человек краснеет… — возразила высокая девочка с косами, — такой человек не станет писать записку.
— Ну, а кто же по-твоему? — не унималась чёрненькая девочка. — Варька, что ли? Очень ей нужен твой Середа, она сама — личность.
К стоящим на лестнице подошла Милка Окорокова. Девочка с косами насмешливо сказала:
— Девочки, а может это Милка написала?
— Я уже давно вышла из того возраста, когда пишут записки, — презрительно сказала Мила и размахивая портфелем вошла в школьный подъезд.
Мальчишка, всё также сидя на ограде возле Витьки, называл проходящих девочек.
— Семёнова идёт… Фролова… Шишова… Абалова.
— Ты что, всех знаешь? — спросил Витя.
— Нет, первоклашек ещё путаю. А до Большой Медведицы сколько парсеков?
Витя не ответил. К забору приближалась Юлька Сорокина.
— Юлька! — окликнул её Витя.
— Что? — спросила Юлька, смутившись и, подойдя к забору, внимательно посмотрела на Витьку.
Юлька была в очках и показалась Витьке очень некрасивой. И он подумал, что даже если это она написала записку, то ему это совершенно безразлично.
— Нет, ничего, — сказал Витька, и Юлька отошла от него.
— Кутейщикова идёт, — сообщил мальчуган и снова поинтересовался. — Так сколько до Большой Медведицы?
Но Витя не ответил. А Варя, снисходительно улыбнувшись Витьке, сердито спросила: — Чего ты на меня уставился?
Мальчишка, оценив обстановку, спрыгнул с забора и побежал в школу.
— Алгебру сделала? — спросил Витя и Вари. — Дай посмотреть…
Варька усмехнулась.
— Наконец-то мы дождались великого часа. Середа не сделал алгебру!
И высоко подняв голову, Варька величественно удалилась.
К Витьке быстро подбежал Паша Козелков.
— Ты чего стоишь? — задыхаясь, спросил он.
— Да вот… — показывая записку, замявшись произнёс Витька. — Как думаешь, кто мог её написать?
Пашка схватил записку, смял в комочек и щелчком выбросил на мостовую.
Витька увидел, как записка, подхваченная ветром попала под метлу дворника и скрылась за решёткой водостока.
— Команда формируется из детей не старше 14-ти лет, — взволнованно говорил Павлик. — Я сам слышал по радио, собственными ушами… Аннигиляционный, релятивистский, ядерный.
К ребятам подошёл Лоб.
— Алгебру сделал? Дай списать.
Витька вытащил из портфеля тетрадку и отдал Лбу.
Лоб заглянул в тетрадку.
— Ты что-то перепутал, — сказал Витька Павлику.
— Ничего не перепутал. Знаешь, каким голосом говорил диктор? Команда формируется… — Павлик подражал диктору. — Как особо важное сообщение.
К Витьке снова подошёл Лоб.
— Ты чего мне дал? Это — английский.
Витька снова порылся в портфеле и протянул Лбу другую тетрадку.
— Английский тоже возьму, — сказал Лоб.
— Поехали в Москву, — решительно сказал Павлик. — Время не терпит. Небось, уже отбирают. А там, знаешь, сколько претендентов.
Витька наморщил лоб.
— Меня не пропустит медкомиссия.
— Почему не пропустит?
— По очкам.
— Пропустит. У тебя замечательный вестибулярный аппарат!
— Середа, — сказал Лоб. — Ты мне химию дал, а мне алгебра нужна. Ал-ге-бра!
Витька протянул ему свой портфель и мальчишки быстро зашагали к железнодорожной станции.
— А вы… куда обрываетесь? — крикнул им вдогонку Лоб, но не получив ответа, уныло побрёл в школу.
Эпизод 6
В клубе юных космонавтов Московского дворца пионеров шли очередные занятия. На специальных тренировочных снарядах занимались мальчики того же возраста, что Витька и Павлик. Но едва они подошли к ребятам, как к ним приблизился мальчик с повязкой дежурного.
— У вас тут ребят отбирают? — спросил Павлик.
— Сейчас не отбирают.
— Уже отобрали?
— Отобрали.
— И долго отбирали?
— Весь год отбирали.
— А теперь не отбирают?
— Нет, не отбирают? Опоздали.
— А тебя… отобрали? — спросил Витя.
— Отобрали.
Витька помрачнел, а Павлик вызывающе спросил:
— А почему это тебя отобрали?
— У меня феноменальная память, — с издёвкой сказал мальчик. — Запоминаю десять страниц типографского текста с одного прочтения.
— Врёшь, — удивился Витька. — А как твоя фамилия?
— Копаныгин… Михаил, — сказал мальчик. — Идите, идите отсюда.
Он пошёл к тренажёрам.
— Феномен, — сказал Витя.
— Опоздали, сказал Павлик.
— Опоздали, — как эхо отозвался Витя.
— Едем к Филатову, — решительно сказал Павлик.
Эпизод 7
Сергей Сергеевич Филатов жил в высотном здании на 23-м этаже. Женщина, отрывшая дверь, на вопрос «Можно ли видеть академика Филатова», ответила:
— Нет, мальчики, его нету дома. А вы откуда?
— Сергей Сергеевич был у нас в школе, в Калуге.
— Погоди, погоди… оживилась женщина. — Ты — Витя Середа?
— Да. Он Витя Середа, — обрадовался Павлик.
— Серёжа очень огорчится, что вы его не застали. Вчера вечером у нас был академик Благовидов. Они только и говорил, что о твоём проекте. Может быть зайдёте, выпьете чайку с вареньем?
— Спасибо, — пробормотал Витя. — Мы уже… у нас дела…
— Не смущайтесь, заходите.
Мальчики нерешительно вошли в коридор.
— Академик Благовидов просто в восторге от твоего проекта. Весь вечер ахал и охал.
— Жена Филатова провела мальчиков в гостинную и, сказав, — я сейчас, быстро… — вышла из комнаты.
— Во всё я могу поверить, — вздохнул Витька. — Но что уже сегодня существует аннигиляционный релятивистский…
— Говорю тебе, существует! — возмутился Павлик.
— Погоди, погоди, — Витька даже поперхнулся. — Ты когда слышал это радио? В семь двадцать?
