Украденные главы - Джеймс Райли
Они обменялись номерами телефонов, чтобы Оуэн мог позвонить ей в случае крайней необходимости, пока они были в школе. Затем Мойра повернулась и пошла прочь, бормоча что-то своему золоту.
— Ты такое красивое, не правда ли? — Девочка поднесла монеты к лицу. — Такое красивое, блестящее и такое дорогое.
— Спасибо тебе за то, что согласилась на это, — сказал Оуэн Бетани, когда она взяла его и Киля за руки, готовясь выпрыгнуть из книги.
Бетани мгновение смотрела на него, словно хотела что-то сказать, затем вздохнула.
— Я даже не знаю, что ещё сказать. Всё так странно и безумно, Оуэн. Давай просто надеяться, что всё получится.
Мальчик кивнул, внутренне ругая себя из-за матери Мойры. Почему он не присмотрелся к её истории повнимательнее? Последнее, что он хотел сделать, — это усложнить жизнь Бетани.
Глава 23
00:58:42
— Похоже, ты действительно не шутил насчёт того, что забыл, — сказала Мойра, выглядя смущённой. — Но я не Мориарти. Моя мама была Мориарти, но я Гонсалес. Происхожу из длинной ветви представителей правоохранительных органов. — Девочка взглянула на Оуэна и Киля. — Да, ладно, это могло и сработать. Я Мориарти. И что?
— Подожди, — попросил Оуэн, щурясь от боли в голове. Воспоминание о том, кем была Мойра, помогло, но это было не самое главное. Нет, что-то ещё важное было в воспоминании.
Мойра слышала о школе Дойла. А это значило, что их истории происходили в одном и том же мире.
— Оуэн, нам нужно слезть с крыши, — прервал размышления Киль.
— Секунду, — промолвил Оуэн, поднимая палец. Что-то здесь не так.
Мальчик сел посреди крыши, прикрыв глаза ладонями. Ждут. Хорошо. Итак, если истории Мойры и Дойла происходили в одном и том же мире, означало ли это, что все истории происходили в одном и том же мире? По крайней мере, похожие на реальный мир?
Это объяснило бы, как Дойл появлялся в других книгах. Речь шла не столько о смене историй, сколько о том, чтобы просто найти главного героя и встать у него на пути. Но почему этого не случалось раньше? Почему вымышленные персонажи никогда не пересекались в историях друг друга?
Если подумать, то у одного главного героя не было причин знать другого, зачем им это? Если рядом с вами случайно сядет мальчик со шрамом в виде молнии на лбу, а вы никогда не слышали о Гарри Поттере, зачем вообще обращать на него внимание?
Так могла ли быть в вымышленном мире целая реалистичная планета? Вплоть до тех же городов и стран? Вплоть до улиц? До зданий?
Вплоть до библиотек? И даже до людей?
О-о-о нет.
— Киль, — прошептал Оуэн, убирая руки от лица и с ужасом глядя на мальчика-волшебника. — Кажется, я знаю, где мы.
— Да ты прямо карта! — воскликнула Мойра. — Мне это нравится. Но мы собираемся спускаться или…
Киль наклонился и помог другу подняться на ноги. Оуэн оттащил его на несколько футов и схватил за рубашку.
— Я думаю, мы в вымышленном мире, — произнёс он дрожащим голосом.
Киль нахмурился, оглядываясь по сторонам.
— Ты же видишь, что мы в твоём родном городе, верно? Это воспоминание слишком сильно ударило тебя? — мальчик ощупал голову Оуэна. — Ты выглядишь нормально, но, возможно, это что-то вроде внутреннего повреждения.
— Я в порядке, — прошипел Оуэн. — Но во всём этом есть смысл. Послушай. — Он повысил голос. — Мойра, мы втроём и наша подруга Бетани когда-нибудь держались за руки и, знаешь, прыгали? А потом вдруг оказывались в этом месте?
— Если только это не забавный способ описать «я угнала машину и приехала сюда», тогда, по-моему, нет, — сказала Мойра. — Могу я это использовать? Я прыгнула в машину, чтобы добраться сюда. Мне нравится!
Глаза Киля расширились.
— Тогда как она могла сюда попасть? Может быть, она нашла выход, как отец Бетани?
— Это вымышленный мир, — произнёс Оуэн. — Послушай меня. Мы погрузились в истории, которые происходят в мире, точно таком же, как наш, понимаешь? Ну, все они должны были где-то существовать, и, очевидно, это здесь. Одновременно, в одном месте. Так Мойра узнала о школе на Бейкер-стрит. — И снова обращаясь к Мойре, он спросил. — А как ты нас выследила?
— Я наблюдала за школой, за это вы мне заплатили, — проговорила Мойра, пожимая плечами. — Вы двое и та девушка вышли оттуда связанные, и вас бросили в грузовик. Я проследила за ним до той библиотеки, которая затем взорвалась. Я видела, как вы двое выходили, но не девушка. Она скорчила гримасу. — Вообще-то, надеюсь, они оставили её в грузовике, который отъехал после того, как высадил вас.
Киль чуть не упал, но Оуэн поддержал его.
— Нет, её не было в библиотеке! — произнёс он. — Помните, Дойл сказал, что она исчезнет… меньше чем через час. Она не могла тогда умереть.
— Нет, если только он не лгал, — просипел Киль, крепко зажмурив глаза. — Если ей причинят боль, Оуэн, я клянусь тебе, что Дойл…
— Мы найдём её, — пообещал ему Оуэн. — И что важно. Теперь мы знаем, что её больше нет в школе, так что она, вероятно, где-то в городе. И это всё объясняет, Киль. Почему второй Я находился в постели в моём доме, почему полиция вела себя так, словно они были в кино, даже почему… — Тут он замолчал. Почему не было записей о Бетани? Если в них был Оуэн, почему не было Бетани?
Если только вымышленный Оуэн существовал, потому что был и Оуэн настоящий. Миры должны быть как-то связаны? И, может быть, была только одна Бетани, потому что она принадлежала к обоим мирам?
Это не имело значения. Важно то, что Оуэн теперь понял. Всё обрело смысл. Они всё ещё были в книге! Вот как Дойл оказался здесь, вот как полиция узнала о нём, и вот почему они поверили всему, что он сказал, когда Дойл подставил их.
— Если мы в вымышленном мире,
