Йон Колфер - Артемис Фаул
– Немедленно?
– Прямо сейчас, а то и быстрее. Крута Мульч знал. Именно благодаря майору он несколько раз садился на бесплатные правительственные харчи. Если Джулиус чего-то от него хочет, то уж, наверное, не выпить на двоих и не сходить в кино.
– Сейчас? Но сейчас наверху светло.
Я же сгорю.
Полицейский офицер рассмеялся.
– Нет, приятель, там, куда ты отправишься, света нет. Там ничего нет.
Крут ждал гнома в портале временного поля. Автором данного изобретения также был Жеребкинс. Через портал можно было входить в волшебное поле и покидать его, не влияя на остановленное время. В реальности это означало следующее: несмотря на то, что понадобилось почти шесть часов, чтобы доставить Мульча на поверхность, гном попал внутрь поля всего через несколько секунд после того, как у Крута возникла идея послать за известным воришкой.
Мульч первый раз оказался в остановленном времени. Вытаращив глаза, он уставился на жизнь, несущуюся за пределами поля. С невероятной скоростью мелькали автомобили, облака проносились по небу, словно гонимые десятибалльным штормом.
– Мульч, мелкий ты пакостник! – проревел Крут. – Можешь уже снять свою одёжку. Поле не пропускает ультрафиолетовые лучи, так мне, по крайней мере, сказали.
На станции Е1 Мульчу выдали защитный комбинезон. Хотя у гномов толстая кожа, они чрезвычайно чувствительны к солнечному свету и обгорают за каких-нибудь три минуты. Мульч стащил с себя плотно облегающий комбинезон.
– Рад видеть вас, Джулиус.
– Для тебя – майор Крут.
– Уже майор… Слышал, слышал. Канцелярская ошибка, да?
Зубы Крута превратили сигару в мочалку.
– У меня нет времени отвечать на подобную наглость, арестованный. И я не врезал тебе сапогом под зад исключительно потому, что у меня имеется для тебя одна работенка.
– Арестованный? – нахмурился Мульч. – У меня, знаете ли, есть имя.
Крут нагнулся. Его глаза оказались на одном уровне с глазами гнома.
– Не знаю, в каком выдуманном мире ты живёшь, арестованный, но в реальном мире ты – преступник, и моя задача – сделать твою жизнь как можно менее приятной. Я таскал тебя на суды раз пятнадцать, не меньше, мы хорошо знакомы, так что церемониться с тобой я не буду!
Мульч потер запястья, на которых остались красные полосы от наручников.
– Хорошо, майор, хорошо. Только чего орать-то? Я ж не убийца какой-нибудь, а всего лишь мелкий правонарушитель.
– Я слышал, ты чуть не стал убийцей. Там, внизу, в камере.
– Я не виноват. На меня напали. Крут сунул в рот новую сигару.
– Ладно, замяли. Иди за мной и не вздумай совать свои лапы в чужие карманы.
– Слушаюсь, сэр, майор, – с невинным видом ответил Мульч.
Он и не собирался Лазать по чужим карманам. Больше не собирался. Когда майор столь опрометчиво нагнулся к нему, Мульч успел умыкнуть у него карточку доступа во временное поле.
Они пересекли периметр, установленный Быстрым реагированием, и подошли к аллее.
– Видишь этот дом?
– Какой дом?
– У меня нет времени на пустую болтовню, арестованный, – набросился на него Крут. – Мы тут околачиваемся почти четыре часа. Ещё несколько часов, и один из моих лучших офицеров погибнет от «полоскалки»!
– Ну а я тут при чем? – пожал плечами Мульч. – Вы же сами сказали, я всего лишь арестованный. Кстати, я догадываюсь, чего вы от меня хотите, так вот, я этого делать не буду.
– Но я ещё ни о чём не попросил!
– Тут и дураку понятно. Я кто? Взломщик. Перед нами что? Дом. Вы в этот дом войти не можете, иначе лишитесь своей волшебной силы, а мне уже терять нечего. Я правильно все изложил?
Крут выплюнул сигару.
– А твоя гражданская совесть? Ты пойми, весь наш образ жизни поставлен на карту.
– Ваш – да. Но не мой. Мне всё равно, где сидеть – в людской тюрьме или в тюрьме подземной.
– Ладно, червяк… – Крут задумался. – Обещаю скостить тебе пятьдесят лет.
– Я хочу полную амнистию.
– Даже не мечтай.
– Что ж, дело ваше.
– Семьдесят пять лет, и ни годом больше. Откажешься – пеняй на себя.
Мульч сделал вид, будто бы погрузился в глубокие раздумья. Вся эта торговля представляла для него чисто академический интерес. Пятьдесят лет, семьдесят пять – всё равно он собирался удрать.
– И одиночная камера?
– Да-да. Одиночка. Так ты это сделаешь?
– Хорошо, Джулиус. Но исключительно ради вас.
Жеребкинс подбирал подходящую под цвет радужки видеокамеру.
– Светло-карий, думаю, подойдет. Или нет, темно-жёлтый. У вас просто потрясающие глаза, мистер Мульч.
– Спасибо, Жеребкинс. Моя мама всегда говорила, что глаза – самое привлекательное в моей внешности.
Крут мерил шагами шаттл.
– Жеребкинс! – наконец не выдержал он. – Ты что, не понимаешь, у нас время почти на исходе?! Плевать на цвет. Вставь ему видеокамеру, и все.
Жеребкинс осторожно достал из раствора линзу.
– Тут дело не только в красоте, майор. Чем лучше цвет линзы сочетается с цветом глаза, тем меньше помех на изображении.
– Лично мне уже всё равно, лишь бы быстрее.
Жеребкинс схватил Мульча за подбородок, чтобы тот не дергал головой.
– Вот и все. Теперь мы будем всегда рядом.
В густые пучки волос, торчащие из гномьего уха, Жеребкинс вставил крохотный цилиндрик.
– А вот так мы подключили звук. Вдруг тебе срочно потребуется помощь.
– Вообще-то, – хмыкнул Мульч, – я привык работать в одиночку. Так мне больше везёт.
– Семнадцать ходок подряд – это, по-твоему, везение? – рассмеялся Крут.
– Ага! На шутки, значит, у нас время есть?
– Ты прав. – Кивнув, Крут схватил его за плечо. – Времени у нас совсем нет. Давай-ка пошевеливаться.
Выскочив из шаттла, он потащил Мульча к рощице вишневых деревьев.
– Я хочу, чтобы ты прорыл внутрь дома туннель и выяснил, откуда этому Фаулу столько о нас известно. Возможно, у него есть какое-то шпионское устройство. Если что-нибудь подобное попадётся, тут же уничтожь. Далее. Постарайся найти капитана Малой и посмотри, что для неё можно сделать. Может быть, она уже мертва… это, по крайней мере, развяжет нам руки. Тогда мы запускаем «полоскалку».
Мульч прищурился, глядя на окружающий ландшафт.
– Не нравится мне все это…
– И что же тебе тут не нравится?
– Местность. Нюхом чую известняк. Крепкое скальное основание. А вдруг я не смогу проникнуть в дом?
К ним подскакал Жеребкинс.
– Я провел сканирование. Первоначальная постройка целиком покоится на скале, но некоторые из более поздних пристроек залезают на глинистый грунт. В частности, винный погреб. Кстати, если не ошибаюсь, там ещё и пол деревянный. Ты с ним одним левым клыком справишься.
Мульч решил принять высказывание кентавра за констатацию факта, а не за оскорбление.
– Что ж, попробуем… – Он отстегнул задний клапан на своих туннельных штанах. – Отойдите-ка подальше.
Крут и окружающие его полицейские поспешили в укрытие, но Жеребкинс, который никогда прежде не видел гнома за рытьем туннеля, решил остаться и посмотреть.
– Удачи, Мульч.
Гном распахнул челюсти.
– А-и-о, – невнятно поблагодарил он и встал в стартовую позицию.
Кентавр огляделся по сторонам.
– Куда это все по дева… Договорить он не успел, потому что о его лицо сочно шмякнулся комок только что проглоченной и молниеносно переработанной почвы. Когда же кентавр протёр глаза.
Мульч уже исчез в туннеле, только земля вылетала из глубокой дыры… да ближайшие стволы вишен сотрясались от мощного хохота.
Мульч двигался вдоль слоя суглинка, идущего сквозь вулканическую породу. Приятная консистенция – камни в такой почве редко попадаются. К тому же полно насекомых. Насекомые укрепляют зубы, делают их здоровыми и крепкими, а зубы – очень важная для гнома вещь: именно на этот атрибут жениха прежде всего обращает внимание гномья невеста. Гм, ну а потом на все остальное.
Мульч спустился почти до самого известняка, его брюхо чуть ли не скребло по камню. Чем глубже туннель, тем меньше шансов на то, что грунт осядет. В наше время, когда кругом понаставлены датчики движения, осторожность не помешает. Вершки на что только не идут, лишь бы защитить свои ценности. И отчасти они правы.
Слева Мульч ощутил весьма характерную вибрацию. Кролики. Гном отметил их местонахождение на карте, что рисовал у себя в голове. Всегда полезно знать, где обретается местная фауна. Он обогнул кроличий участок и, следуя вдоль фундамента особняка, направился на северо-запад.
Найти винный погреб было нетрудно. На протяжении многих веков сквозь пол просачивались остатки вина и пропитывали землю под погребом, наделяя её характерным вкусом. Вино было отличным, сразу видно – старые запасы. Даже лёгкий фруктовый оттенок ничуточки не портил благородный аромат. Сразу чувствуется, вино для особенных случаев, которое, как правило, хранится на нижних полках… Мульч рыгнул. Хорошая глина.
