Дмитрий Емец - Гладиатор забытых созвездий
– Но ты погибнешь!
– Я не боюсь! Прощайте!
Сообразительный Шкипер переключил передатчик на самый широкий диапазон и стал передавать на всех волнах, чтобы его наверняка услышал «Скелетон-1»:
– Я капитан Крокс! Я капитан Крокс! Вызываю тебя на поединок! Повторяю: я, капитан Крокс, вызываю «Скелетона-1» на поединок! – повторял Шкипер, дразня звездолет-убийцу огнем своих дальних лазеров.
– Зачем он это делает? Капитан, почему он говорит, что он – это вы? – поразилась Василиса. Она не понимала, что заставило Шкипера называть себя чужим именем.
– Он решил пожертвовать собой, – печально сказал Крокс. – Он догадался сделать то, что нужно было сделать мне. Звездолету-убийце нужен только я. Если «Скелетон-1» решит, что я в рейдере, то оставит в покое «Странника».
– Сделайте же что-нибудь, капитан! – крикнул Андрей. – Спасите Шкипера!
– Уже поздно. Шахматная партия разыграна без нас, и новые участники в нее не принимаются.
В этот момент в наушниках что-то заскрипело, и послышался голос звездолета-убийцы, холодный, как стекло, и лишенный всякого выражения:
– Я «Скелетон-1» – самая совершенная машина для убийства во Вселенной! Я принимаю твой вызов, капитан Крокс! Ты приговорен Межгалактическим судом к смерти, я выполню этот приговор!
И звездолет-убийца ушел в крутое пике, уклонившись от двух ракет с рейдера. Казалось бы, путь рейдеру был свободен, да и скорость его уже была достаточной для ухода в гиперпространство, но, вместо того чтобы ускользнуть, он упрямо помчался в новую атаку.
Вовек шлемоблещущий воинПред градом дротов не дрогнет.Скорее умрет, чем отступит,Скорее умрет, чем отступит, –
Выразительно произнес пират, цитируя свою любимую скандинавскую сагу. Капитан Крокс приник к перископу, стараясь помочь рейдеру огнем пушек, но сражающиеся корабли были уже слишком далеко.
– Не стрелять, Грохотун! – крикнул он рогатому роботу. – Ты подобьешь рейдер, они слишком близко друг от друга!
Лазерный луч с рейдера вновь отбросил «Скелетона-1», заставив его сбиться с курса. Но силы были явно не равны, и спустя мгновение, использовав пространственный перемещатель, звездолет-убийца появился за кормой маленького корабля, настигая его. Теперь, казалось, у Старого Шкипера нет ни единого шанса, и он должен погибнуть, получив лазерную очередь в корму, но космический волк сумел справиться и с этой ситуацией, круто развернув рейдер и направив его в лобовое столкновение.
«Скелетон-1» мчался прямо на него, Старый Шкипер видел, как серебрится его броня и сливаются в раскаленные нити лучи его лазерных пулеметов. Но Шкипер еще плотнее сжал своими надежными руками штурвал, чтобы его подбитый, дымящийся кораблик не ушел с курса.
– Сейчас я его достану! Двести двадцать два черта и одна ведьма! – прозвучал низкий, но спокойный голос. – Проща…
У Лависсы и Андрея, наблюдавших за боем в иллюминатор, замерли сердца, даже капитан Крокс застыл, как каменное изваяние, ожидая взрыва при столкновении двух разогнавшихся до безумной скорости звездолетов.
И он прогремел, полыхнул яркой мгновенной вспышкой, которая на несколько секунд ослепила почти всех, кто был в рубке «Странника». Когда способность смотреть вернулась к ним, они увидели, что в космосе плавают обугленные обломки рейдера, а «Скелетон-1» исчез. Скорее всего он тоже был уничтожен при лобовом столкновении.
– Шкипер пошел на таран. Отдал свою жизнь за нас всех и за меня, – глухо сказал капитан Крокс.
– Что со «Скелетоном-1»? Он погиб? – спросил Андрей.
– Похоже, что да… Хотя кто знает?! Быть может, он просто исчез, решив, что уничтожил меня и его миссия окончена.
Пират опустился в штурманское кресло и обхватил виски руками. Потом послышался какой-то странный короткий звук, похожий на рычащий стон, и Лависса увидела, что из человеческого глаза капитана на приборную панель упала слеза, похожая на крупную дождевую каплю.
Девочка тоненько заплакала, будто заскулил щенок, Андрей тоже почувствовал, что зрение у него помутилось от слез, а к горлу подступил горестный ком. Баюн положил свою тяжелую руку на плечо мальчика, а другой полуобнял Лависсу. Барахлящий сердечник старого няньки горестно сжимался, и даже рогатый робот Грохотун печально склонил свою грозную голову.
– Он не боялся смерти, – всхлипывая, проговорила Лависса. – Он только не хотел попасть в переплавку, чтобы из него сделали кусок трубы или утюг.
– Он не стал трубой или пылесосом. Он умер свободным. Его атомы развеялись в космосе, и космос стал его могилой, – сказал капитан Крокс.
– Нужно проводить его в последний путь, как того требуют в таких случаях законы космоса, – глухо сказал Баюн.
Так и сделали. Вскоре большой серебряный венок вылетел из стартового шлюза и, блеснув на мгновение в одном из боковых иллюминаторов, навеки присоединился к вращающимся в космосе обломкам рейдера.
Пройдет и сто, и тысяча, и десять тысяч лет, а венок все будет летать в межзвездном пространстве, напоминая о Старом Шкипере и его героической смерти.
Всего несколько часов понадобилось капитану, чтобы, осмотрев двигатели и полученные звездолетом повреждения, прийти к неутешительному выводу – «Звездному страннику» нужен очень серьезный ремонт, настолько основательный, что его нельзя выполнить ни в космосе, ни временно приземлившись на какой-либо из планет.
– Удивительно, что еще не произошла разгерметизация, – сказал Крокс. – У нашего звездолета вышло из строя почти все: мы лишились двигателей, двух оружейных палуб из трех, навигационного оборудования, обоих передатчиков и системы жизне-обеспечения. Мы даже не можем спуститься в ангар, потому что там пробоина и все разгерметизировано.
– То есть мы сидим на вулкане? – уточнил Баюн.
В минуты опасности старый робот-нянька не терялся, не искал виновных, как это бывает у людей. Наоборот, в такие минуты он бывал сосредоточен, внешне спокоен, быстро просчитывал возможные варианты и принимал решения, не позволяя ни себе, ни окружающим упасть духом.
– Совершенно верно. Обшивка пробита, бак подтекает, и каждую минуту мы можем взлететь на воздух.
Пират говорил спокойно, но старался при этом не смотреть на Василису. Он чувствовал себя виноватым: хотел спасти ее, увезя с планеты Вечных Ветров, а вместо этого подверг девушку смертельной опасности.
– Бедный наш кораблик! – прогудел Грохотун. – И что же нам делать, капитан? Может, вернемся на планету Вечных Ветров и постараемся починиться?
– Нереально. «Странник» не выдержит даже самой мягкой посадки. Еще в атмосфере мы расколемся, и нас постигнет участь «Стрелы».
При напоминании об этом Василиса вздрогнула и прижала к себе Пшика. Хотя пес и не понимал, что происходит, но волнение хозяйки передалось и ему, и он стал еле слышно подскуливать.
Попугай, питая слабость к подражанию, тоже стал подскуливать, еще больше вызывая недовольство собаки.
– Эй вы, паникеры! – рявкнул Грохотун. – А ну, цыц! Устроили тут скулеж!
– Ты мне рот-то не затыкай! – оскорбился попугай, нахохлившись и становясь похожим на мокрого дикобраза. – И не смей называть меня паникером… Кстати сказать, я только что вспомнил очень забавный анекдот. Могу поделиться. Прилетает одна старуха на Деметру и видит тиранозавра. «Ух ты, – говорит она. – Какая милая зверушка! Смотрите, она мне улыбается». – «Нет, – говорит проводник, – вы ошиблись, мадам. Просто он открыл рот, чтобы вас сожрать».
И птица довольно замолчала, видимо, ожидая всеобщего хохота. Но все почему-то молчали. Тогда попугай сам засмеялся своему анекдоту, а Лависса при этом подумала, что у него смех звучит так, будто он подавился конфетой и кашляет.
– Неужели никому не смешно? – грустно спросил попугай. – Ну и ладно, буду молчать, раз вы такие мрачные.
Он уселся на навигационный куб и принялся демонстративно вздыхать так громко, будто был по меньшей мере страусом.
– У нас есть один шанс, – сказал вдруг капитан Крокс, решительно вставая. – При этом я никого не хочу обнадеживать. Выбирайте сами. Или мы будем продолжать висеть в космосе и ждать, пока не закончится воздух или двигатель не разогреется настолько, что рванет топливо.
– А второй шанс? – быстро спросил Андрей, которому первая перспектива не очень-то понравилась.
– Или же мы рискнем, и тогда, кто знает, может быть, спасемся, – ответил Крокс.
– Что это за шанс, капитан? – поинтересовалась Лависса.
– Попытаться использовать пространственный перемещатель и перенестись на Деметру. При этом «Звездный странник» придется оставить. Возможно, я вернусь за ним позднее, если смогу достать новый звездолет.
– На Деметру? – встревожился Баюн. – Но пространственный перемещатель опасно использовать на таком расстоянии! Мы не знаем сектора космоса, где сейчас находимся. Если мы попадем в искривление гиперпространства, то никогда не доберемся до Деметры. Это все равно, что шагнуть с двадцатиметровой вышки в бассейн и затеряться где-то посередине, так никогда и не долетев до воды.
