Екатерина Корнюхина - Исполнение предсказаний
Охая и разгоняя остатки сна; Татка поднялась и отправилась к озеру.
Оно оказалось совсем небольшим, со всех сторон окруженным лесом. Дно его покрывали водоросли, но у самою берега был мелкий, твердый песок. С удовольствием окунувшись, Татка смыла с себя грязь и прополоскала длинные волосы. Она еще успела немного поплавать, прежде чем из-за прибрежных кустов донесся призывный свист. Надо было продолжать путь.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Феона была поражена, увидев Татку на пороге своего дома.
— Это ты? — спросила женщина, и лицо ее напряглось. Зачем ты вернулась? Где мои дети?
— С ними все в порядке. Они живут у Валтара, — сразу же сообщила Татка, чтобы успокоить материнское сердце.
— Спасибо за добрую весть, — кивнула Феона и взглянула за окно.
Там, на тесном дворе, разгуливали прекрасные огромные кони. Охнув, Феона выбежала из дома, чтобы поближе посмотреть на это чудо. Татка пошла за ней.
На лавочке во дворе смирно сидели близнецы, ожидая Андрея, который отправился в лес за спрятанной одеждой.
Феона снова охнула и ухватилась за Таткину руку:
— Кто это?
— А-а, это мои колдуны. Не бойся, они ничего дурного тебе не сделают.
— Колдуны? — переспросила Феона и перевела взгляд на коней. — Тогда понятно.
Близнецы вежливо и абсолютно одинаково улыбнулись женщине. В этот момент вернулся Андрей с узлом одежды в руках. Поздоровавшись с Феоной, он тут же пожаловался Татке:
— Уж лучше ходить голым, чем надеть эту грязь.
Татка взяла в руки свои кроссовки, которые из белых превратились в грязно-серые.
Феона тихонько спросила:
— Это твоя охрана?
— Это мой первый советник, барон… — Татка запнулась, увидев округлившиеся глаза женщины.
Но продолжать не пришлось. Феона поклонилась и пригласила гостей в дом. Она ловко выхватила из рук Андрея грязную одежду и заверила, что к следующему дню все будет совершенно чистым.
В доме Татка отважилась снять с себя куртку, и тут Феону постиг новый удар. Блеск золотого платья озарил комнату сотнями крошечных искорок.
— Я знала, я всегда знала, что ты Злота, — восхищенно бормотала Феона, суетясь вокруг гостей и время от времени поглядывая на платье.
— Не Злота, а Злата, — поправила ее Татка. — Ваша принцесса по-прежнему скучает.
К вечеру вернулись домой Анар и Квац. Последовали церемония знакомства и торжественный ужин. Потом Феона ушла стирать одежду гостей, с возмущением отвергнув Таткино предложение помочь.
Хозяин и старший сын сначала были немногословны, стесненные присутствием столь высоких гостей. Но скоро они освоились, и вопросы посыпались один за другим. Ребята постарались на них ответить, а Татка едва не засыпала, сидя на лавочке и поглядывая на знакомую занавесочку, за которой она провела первые ночи в этой стране.
Квац таращился на близнецов, не в силах определить, которого из них тогда ловили всей деревней.
Время близилось к полуночи, когда вернувшаяся Феона постелила ребятам, а Татке, к ее удовольствию, указала на заветную занавесочку, скрывающую кровать. Когда Татка улеглась, все вокруг показалось ей знакомым и родным, но уже далеким. Сколько разных событий произошло с тех пор, как от, больная, лежала на этой же кровати и невольно освоила чужой язык!
Из всех потрясений, вы павших на долю этого семейства, самым сильным оказалось переодевание гостей на следующее утро. К немому сожалению Феоны, Татка упрятала сверкающее платье под футболку и джинсы, а ноги всунула в странную обувь.
— В нашей стране так все одеваются, — пояснил Татка.
— И в штаны? — горестно спросила Феона, рассматривая ноги девушки.
— Эго мой походный костюм. Ведь в платье очень неудобно ездить на лошади.
Позавтракав и распрощавшись с гостеприимными хозяевами, ребята уселись на вороных и двинулись со двора, — Стойте, — вдруг крикнул Виля. — У меня тут еще должок есть.
— Ты что, собрался к Левину? — поинтересовался Костя, осаживая своего коня. — Да брось ты, мы и так столько времени потеряли!
— Ну, еще двадцать минут погоды не сделают. Сколько лет сидел принц на своем острове, так посидит и еще немного.
Виля начал быстро разворачивать своего вороного в сторону дома наместника.
Андрей, догнав его, ухватил Вилиного вороного под уздцы и сказал:
— Ты, конечно, ведший колдун, но… что ты собираешься делать с этим стариком, который лишь выполняет чужую волю?
Нахмурившись, Виля промолчал. Татка в пот момент вспомнила худую суетливую фигуру Левина, и ей стало не по себе.
— Послушай, и правда, ты стал не в меру кровожадным. Не иначе как набрался у Канцлера. Думаю, что Левину вполне хватило нашей прошлой встречи. Поехали.
Парень помолчал несколько минут, затем кивнул, соглашаясь с друзьями, и они поскакали прочь.
Им помогало находить дорогу Таткино невероятное чутье, дар Ибиса. Среди множества лесных дорог, тропинок и просек она выбирала именно ту, что вела к острову.
На третий день пути, незадолго до полудня, всадники выехали на заброшенную, ничем не примечательную дорогу.
— Вот! — воскликнула Татка. — Теперь только по прямой!
Осматривая дорогу, заросшую травой и взрытую корнями, Андрей покачал головой:
— Похоже, было мало желающих съездить к принцу.
Придерживая коней, ребята переглянулись. Непонятно почему им всем стало тревожно. Может быть, место казалось не слишком веселым. Вдоль дороги стеной высился лес, из глубины его тянуло болотной сыростью.
— Татка, не бледней так откровенно, — проговорю Виля. — По-моему, ты говорила, что найдешь что сказать Одину? Не бойся, разбойники тоже люди.
— Я ничего не боюсь, — огрызнулась девушка. — Просто здесь холодно. И нечего стоять! Вперед!
Тронув пятками бока коней, ребята двинулись вперед. Чем глубже они проникали в сумрачную глубину леса, тем быстрей им хотелось проехать его.
Но когда ночь приблизилась вплотную и стало совсем темно, ребятам пришлось остановиться на ночлег. Ночь прошла беспокойно, хотя ничего особенного не случилось. Тем не менее, помня о разбойниках, ребята ворочались с боку на бок, прислушиваясь к малейшим шорохам.
Рано утром, едва только ночная мгла сменилась предрассветным сумраком, они поднялись, не желая продлевать мучительный «отдых». Все были сердитые и невыспавшиеся. За завтраком они вяло перебрасывались словами и наконец вскочили в седла.
Пока не взошло солнце и не развиднелось, они ехали шагом. Но как только дорога стала хорошо видна, ребята пустили коней в галоп. Всеми владело нервное напряжение и желание побыстрее миновать неприятный участок дороги.
Но после почти трехчасовой скачки Таткин вороной, первым миновав крутой поворот, едва не налетел грудью на завал деревьев. Откинувшись в седле, Татка изо всех сил натянула поводья, и конь каким-то чудом удержался на ногах. Ребятам пришлось сделать то же самое. Пока они пытались разобраться в ситуации, из леса прозвучал гортанный крик. А в следующий миг они были окружены сотней каких-то странных фигур, одетых в невероятные отрепья.
Кони храпели и кружились на месте, никого к себе не подпуская. Откуда-то из ветвей деревьев вылетела веревочная петля и, захлестнув Костину шею, потащила его из седла. Виля, достав из ножен меч, устремился на помощь брату, но вторая петля захлестнула и его.
В суматохе Татка никак не могла сообразить, что же делать. Около ее вороного появился какой-то человек. Татка дернула поводья на себя, вороной подался назад и налетел-таки на завал. Ноги его запутались, и конь начал падать на бок. Оборванный человек подскочил ближе и попытался стащить Татку с коня. Чувствуя, что падает имеете с конем, она едва успела выдернуть ноги из стремян.
Через минуту она лежала в пыли на дороге и, ничего не видя, барахталась, пока ее не поставили на ноги.
— Да это же девка! — произнес чей-то голос.
Ее оттащили с дороги в сторону. В ушах у нее стоял гул, и слезились глаза, поэтому некоторое время она никак не могла понять, что же произошло.
Кто-то похлопал ее по щекам:
— Ну-ка, красавица, взгляни на меня!
Девушка вначале отмахнулась, затем, протерев глаза, увидела перед собой человека, который откровенно смеялся.
— Что это ты напялила на себя, а, красавица?
Не отвечая, Татка оглянулась на дорогу, но увидела гам лишь оборванцев, которые пытались поймать беснующихся коней. Ребят видно не было.
— Где мои друзья? Что вы с ними сделали? — закричала Татка, бросаясь на смеющегося человека с желанием задушить его на месте.
Но ее грубо перехватили и выкрутили назад руки. Над головой проревел оглушительный бас:
— Не смей трогать Одина, шпионка!
— Один? — изумилась Татка.
