Джорджия Бинг - Молли Мун останавливает время
Мальчику очень понравилось на вечеринке; он здесь так освоился, что даже не пугался упоминания о Праймо Клетсе.
— Не думаю, что он так уж сильно заинтересовался нами. У него есть рыбка и покрупнее.
— Не хочу я оказаться у него на сковородке, — сказала Молли, глядя на проплывающее мимо блюдо с крабами.
Молли, Петулька и Рокки, никем не замеченные, принялись пробираться сквозь толпу гостей, становившуюся все более шумной. Они искали личные покои Праймо Клетса. Дойдя до конца мраморного коридора, они распахнули дверь и очутились в оранжерее. Бесчисленные тропические лианы с густой листвой карабкались вверх по высоким колоннам; в их тени скрывались сотни цветущих орхидей. В воздухе витал влажный сладкий аромат. В дальнем конце оранжереи, у фонтана, играли на гитарах и пели трое гостей.
Двоих Молли не знала- это был высокий худощавый мальчик-подросток с большим носом и лохматой гривой, а также девочка лет шестнадцати, стриженная «ежиком». Серединка одной из бровей у нее была выбрита. В третьем музыканте Молли и Рокки с удивлением узнали Билли Боба Бимбла Ребята остановились послушать. Молли видела, что Рокки отчаянно борется с желанием взять одну из запасных гитар и присоединиться к музыкантам, и сердито сверкнула на него глазами, напоминая о более важной миссии.
Рокки принялся подпевать.
— Классно поешь, парень, — кивнул лохматый мальчишка и прикрыл глаза.
Тогда Рокки заговорил в такт музыке. Молли была поражена. Он сочинял слова прямо на ходу, и получалось у него очень здорово, прямо настоящий рэп. Но потом он подал ей сигнал, и она с Петулькой отошла на другой конец оранжереи. Еще не хватало, чтобы Рокки ее загипнотизировал. Выждав несколько минут, Молли вернулась и обнаружила, что трое гитаристов взирают на Рокки немигающими глазами.
— Кру-уто, — протянул лохматый. Все они были в трансе.
На всякий случай Молли впилась в них пылающим взглядом. Потом спросила, загипнотизировал ли их Клетс. Все трое ответили, что да. Но, когда она приказала забыть все инструкции Клетса, девочка с выбритой бровью ответила:
— Не выйдет. Если — Праймо — сказал — это — навсегда
— Да, — подтвердил Билли Боб Бимбл. — Праймо — крутой. Напишу — о нем — песню.
— Но ты ведь уже написал. Песня о сороке — разве это не про него? — сказала Молли, вспомнив мелодию, ежедневно льющуюся из радиоприемников по всему миру.
— Нет — подруга. Та — песня — о женщине — с разбитым — сердцем. Песня — о любви.
Молли поняла, что на поверхностном слое сознания Бимбл не понимает, кто такой на самом деле Праймо Клетс. Но глубоко внутри он наверняка о чем-то догадывается. И песня это доказывает.
— Спой песню о сороке, — попросила она. И Билли Боб затянул чарующим голосом:
«Не отдавай свое сердце,Он кочет его украсть.Украсть твое сердце, о-о-о,Не отдавай свое сердце,Он, как сорока,Хочет его украсть, о-о-о,Как сорока,Хочет украсть звезды с неба,Солнце и луну,И тебя, о-о-о,Как сорока».
— Где Клетс тебя загипнотизировал?
— Здесь, в кинозале, — ответил Билли Боб Бимбл.
— Где это?
— На первом этаже. — Билли Боб указал на лестницу в дальнем конце оранжереи.
— А меня — на крокетной площадке, — сказал лохматый парень. Девочка кивнула.
Молли велела музыкантам забыть о встрече с ней и ее другом и вывела их из гипноза Те остались и дальше бренчать на гитарах, а Молли и Рокки отправились искать кинозал.
* * *Они попали в роскошный домашний кинотеатр, где стояли огромные кресла с откидными спинками. Тяжелый шелковый занавес был раздвинут, открывая большой экран, на котором по горной дороге гнались друг за другом два мощных «Феррари». Молодой человек с очень серьезным лицом показывал пожилому продюсеру свой только что снятый фильм.
Горестно вздохнув, Молли и Рокки вернулись тем же путем, каким пришли.
— Здесь мы не найдем ничего полезного, — подытожила Молли.
— Как жаль, что нам нельзя просто веселиться и весь вечер смотреть кино, — вздохнул Рокки, когда они снова вышли на лужайку. Возле маленькой крокетной площадки, огороженной уличными обогревателями, прогуливались три звезды: знаменитый каратист Тони Вам и две актрисы, снимавшиеся в мыльных операх. Они говорили о письмах от поклонников. Петулька обнюхала их брюки. Молли отошла в сторонку — подслушать, о чем говорят две актрисы, сидевшие под лимонным деревом. Пожилая кинозвезда давала своей хорошенькой юной коллеге полезные советы.
— Откровенно говоря, дорогая, вам следовало бы увеличить скулы. Это очень легко, просто под кожу вшивается немного костной ткани. Ваше лицо примет совсем другой вид. А в лоб нужно сделать несколько инъекций ботокса — они не дадут появиться этим противным морщинкам, которые у вас уже назревают. Мне тоже введен ботокс. Посмотрите, я нахмурила брови, но вы этого не замечаете, правда?
— Нет, я не вижу никаких морщин.
— Вот именно.
— Но разве актриса может обойтись без морщин? Как же зрители увидят, хмурюсь я, грущу или сержусь? — спросила юная звездочка.
— Как хотите, милочка, но лично я не собираюсь гримасничать только потому, что этого требует какая-то там роль. Не собираюсь из-за этого губить свое лицо.
Молли проверила актрис и обнаружила, что они тоже являются верноподданными Праймо Клетса. Кроме того, она сделала первое за сегодняшний вечер важное открытие.
— Где Праймо Клетс загипнотизировал вас? — спросила она даму с ботоксом.
— Наверху — в своих — личных — покоях, — ответила та
— Как вы туда попали?
— Надо подняться по парадной лестнице, на площадке свернуть направо и пройти мимо всех этих красивых спален.
— Они такие чудесные, я там однажды ночевала, — вздохнула юная актриса,
— Надо дойти до конца, там будет особая дверь…
— Волшебная дверь…
— За ней еще одна лестница…
— Восхитительная лестница…
— Если повезет, вы сможете подняться наверх к Праймо и выпить с ним чаю.
— О, это как в раю…
— Вы увидите чудеснейшие личные покои Праймо — мастерские, библиотеку, кабинет. Он очень интересный, умный человек…
— Он великолепен. Ему бы быть президентом.
— Он гений…
— Там он и разговаривал со мной.
— И со мной.
Молли и Рокки переглянулись. Оба страшно волновались. Похоже, все гости на этом вечере, кроме них самих, были загипнотизированы Клетсом. Пробираться наверх было слишком опасно. Но тут друзья вспомнили о Дивине Наттель. Она где-то здесь, в этом здании, и ей очень плохо. Надо ее найти.
Глава двадцать четвертая
Молли, Рокки и Петулька бродили по парадному залу, выжидая, не подвернется ли удобный случай проскользнуть наверх. На праздник все еще прибывали приглашенные, лестница кишела гостями, сновавшими туда-сюда. Охранники внимательно следили за порядком. Но вот они отвлеклись на какого-то журналиста, пытавшегося прорваться силой. Проворно, как белки, карабкающиеся на орешник, Молли с Петулькой и Рокки взбежали по лестнице и повернули направо. Через мгновение они уже спрятались за колонной, возвышавшейся посреди коридора, и переводили дыхание. Они немного постояли, следя, не выйдет ли кто-нибудь на лестничную площадку, потом крадучись дошли до конца коридора и свернули за угол. Сердца у ребят отчаянно колотились. У дверей они столкнулись с охранником, но Молли быстро успокоила его гипнозом, и они пошли дальше.
По обе стороны коридора тянулись бесконечные спальни, и все они, похоже, были заняты, — об этом говорила разложенная на кроватях одежда.
— Видимо, он любит принимать гостей, — прошептала Молли, прикоснувшись к шелковому вышитому покрывалу. — Здесь как в старинном замке, правда?
— Только в замке холоднее, — заметил Рокки. — И, надеюсь, здесь нет подземных темниц.
Ребята на цыпочках двинулись дальше.
— А еще похоже на картинную галерею, — добавила Молли. Вдоль стен висела целая серия запыленных картин с изображениями кроликов, мечущихся в свете автомобильных фар. Дальше следовали портреты людей с головами, отвинченными от туловищ.
— Вот о чем он мечтает, — прошептала Молли. — О том, чтобы все, кого он загипнотизировал, потеряли головы ради него.
— Вряд ли. Он просто коллекционер. Но эти картины ему нравятся. И, значит, они показывают, каков он на самом деле.
Они добрались до самого дальнего конца этого крыла здания. Возле закрытой двери мерцала неоновая надпись: «Один стежок, но вовремя, стоит девяти». Ребята поняли, что стоят у входа в личные покои Праймо Клетса,
Рокки подергал дверь. Она была не заперта. За ней находилась ведущая вверх зеленая мраморная лестница.
