Джозеф Дилейни - Рассказы Ведьмака: Ведьмы
Ребенок громко закричал от страха: Марсия пробралась внутрь.
Не успел я сделать и шага, как дикая ламия тут же выскочила из спальни, стискивая в лапах свою жертву, и приземлилась прямо напротив меня.
— Отдай мне его, Марсия! — приказал я, сжимая левой рукой свой посох, а правой потянулся к малышу.
Она колебалась, но уже собиралась повиноваться, как разбуженный криком своего чада фермер выскочил на крыльцо с огромной дубинкой в руках, а его жена стояла рядом и верещала так громко, что у меня заложило уши.
Фермер направился прямиком к Марсии, но ламия опередила его и располосовала ему голову своими когтями, сдирая кожу с черепа.
Он упал на колени. Его супруга в ужасе закричала еще громче.
Не упуская своего шанса, Марсия помчалась на скотный двор, и я тут же бросился следом. Она стала стремительно подниматься вверх на холм, и хотя я бежал так быстро, как мог, все равно едва за ней поспевал.
Я оглянулся. Мэг меня уже догоняла.
— Если твоя сестра убьет невинное дитя, я проткну ее сердце клинком! Сделай что-нибудь, иначе она будет мертва! — предупредил я ее, тщательно расставляя ударения на каждом слове.
Внезапно передо мной с грохотом пронеслась черная тень. Я занес руку для удара, но Мэг закрыла сестру, и они вместе покатились вниз по холму. Я потерял их из виду и кинулся следом, пытаясь отыскать пропавшего ребенка, но ничего не выходило.
Когда я вновь их увидел, то понял, что они боролись. Леденящие душу вопли разносились по болотам, кровь хлестала из открытых ран и лужами заливала чисто-белый снег, но где же ребенок?
И тогда я его заметил. Он лежал рядом и по-прежнему громко плакал. Первой моей мыслью было схватить его и бежать как можно дальше, чтобы спасти и его, и себя, но как только я сделал шаг по направлению к нему, то краем глаза заметил, как ведьмы на секунду разминулись.
Боясь не успеть, я одним мимолетным движением запястья набросил серебряную цепь учителя на Марсию, и та ничком свалилась на землю.
Мэг вытерла кровь с лица и подошла к малышке, что-то успокоительно шепча ему на ухо. Я не знаю, что она ему сказала, но результат последовал тут же: он перестал плакать и прижался головой к ее шее.
Я закинул связанную ламию на плечо и направился обратно к ферме.
Когда мы вернулись, его мать рыдала еще громче, но теперь на ее щеках проступили слезы радости.
— Спасибо! Спасибо! Я думала, что никогда больше не увижу мою девочку снова! — пролепетала она сквозь плач. — Мой бедный муж, теперь у него будут шрамы на всю жизнь!
Я мысленно ужаснулся. Как она могла меня благодарить, если знала, что я укрывал ведьму, которая чуть не убила ее ребенка, в своем доме? Но вопросов задавать не стал, и мы с Мэг в полном молчании отправились обратно.
— Внизу в подвале осталось еще много ям, подготовленных для ведьм и домовых, — признался я. — И все они пустые.
Мой учитель, Генри Хоррокс, всегда тщательно готовился к работе, но после того, как провел здесь несколько месяцев, признался, что больше не сможет жить в этом доме, и он больше никогда не использовался.
— Нет, пожалуйста, Джон, только не в яму! Не делай этого!..
— Есть только один способ ей избежать ямы — клетки в том же подвале. Она может выбрать любую, какую захочет, и железные ворота и ступени навсегда ее там закроют, Графство будет в безопасности.
Да, ламии могли дольше сопротивляться железу, но я был уверен, что ворота выдержат.
Итак, Марсия была в безопасности, а Мэг настояла на ежедневных встречах с сестрой, и я не мог ей этого запретить. Они часто запирались в подвале и разговаривали о своем, и Мэг каждый раз приносила ей свежее мясо: находясь в клетке, дикая ламия не могла зазывать ни птиц, ни крыс.
Приближалась зима, дни становились все длиннее и длиннее. Я несколько раз выезжал из дому на дело, и однажды ко мне пришла весть из Чипендена, где стал бесчинствовать домовой. Я понял, что должен отправиться туда, но мог ли оставить здесь Мэг одну?
Выбора у меня не было, пришлось довериться случаю.
Проблемы начались, главным образом, из-за произошедшего в Чипендене: про Мэг проговорились несколько женщин, и об этом прознал констебль. По правде говоря, пылу он поубавил — в Адлингтоне люди часто держались друг друга и своих не выдавали, опасаясь чужого вмешательства в их жизни.
Мэг все еще любила ходить по лавкам, и я попросил местного рабочего, Билла Баттерсбая, приносить за нее особо тяжелые сумки, чтобы избавить ее от лишних неприятностей. Именно он предупредил меня о надвигающейся «буре».
Сначала все шло более-менее хорошо: пустые обвинения в использовании черной магии (какая-то женщина, страдающая кошмарами, внезапно увидела в них проклятие), боязнь выходить на улицу из-за страха и прочая ересь, но затем появилось кое-что новое.
— Она уводит из семьи мужа! Они больше не будут этого терпеть, твоя Мэг зашла слишком далеко!
— Что ты имеешь в виду? — потребовал я, ощущая, как из-за его слов мое сердце разрывается на части.
— Она приглянулась Дэну Крамблхолму. Его жена, Долли, застала их вместе, а еще поговаривают, будто их видели вместе за лавкой кожевника. Люди не будут за нее заступаться, они думают, что она колдовством вскружила ему голову. Если это случится еще раз…
Я прервал его и отослал прочь, больше не в силах слышать его горькие слова. Я не верил, что Мэг предаст меня и выберет другого мужчину, но сам замечал, что она часто возвращается из Адлингтона слишком поздно…
На следующий день я решил последовать за ней.
Я заметил, что она надела свои остроносые туфли, которые купила на прошлой неделе. В первый раз, когда она их примерила, я помню, как удивился красоте ее ног, и теперь мне стало только хуже.
Я старался держать расстояние, но знал, что могу попасться в любой момент. Седьмые сыновья седьмых сыновей имеют иммунитет против дальнего нюха ведьм, но Мэг была исключительно могущественной ламией, и мне надо быть бдительным.
Мэг просто ходила по лавкам и в каждой ждала, пока не станет последней посетительницей, и мне полегчало. Может, она просто старается не сталкиваться с другими женщинами? Да, именно так…
Но я ошибался. Последним магазином, который она посетила, была лавка кожевника, но вместо того, чтобы постучаться в итак закрытую деревянную дверь, она обошла ее и последовала к заднему ходу.
Меня долго ждать не пришлось. Я последовал за ней и как только завернул за угол, то тут же натолкнулся на Мэг, выходящую из лавки.
— Что ты делаешь, Мэг? — спросил я.
— Ничего! — запротестовала она. — Я просто хотела купить немного хорошей кожи, чтобы сшить себе новую сумочку, вот и все. Магазин был закрыт, поэтому я постучала в дверь, и Дэн просто продал мне товар, даже несмотря на то, что его магазин давно закрыт!
Я ей не верил. Она казалась мне растерянной, и этим совсем не походила на Мэг, которую я знал и любил. Мы поссорились, и после этого весь холод, что теперь царил между нами, мог соперничать с самой студеной зимой болот Англзарка.
А спустя три дня, несмотря на все мои протесты, Мэг снова отправилась за покупками…
На этот раз люди больше не стали терпеть ее рядом с собой. Больше десятка деревенских женщин схватили ее на рыночной площади и стали избивать. Позже Билл Баттерсби рассказал мне, что она дралась с ними кулаками и когтями, как кошка, и почти сделала слепой одну из них, но потом они оглушили ее тяжелым булыжником и сбросили в прорубь, связанную веревками.
Только серебряная цепь может остановить сильную ведьму, но они не только оставили ее тонуть в ледяной воде, а начали потом закидывать ее сверху камнями, ожидая, всплывет она или нет: если бы Мэг оказалась жива, то они бы признали ее виновной в колдовстве и потащили на костер.
Но она не очнулась, поэтому они оставили ее гнить в воде, довольные, что она погибла.
Билл вытащил ее оттуда, думая, что она мертва, но Мэг выжила. К его удивлению, она почти в ту же секунду пришла в себя и закашлялась, отхаркивая залившуюся в легкие воду. Он привез ее обратно в мой дом на своем осле. Мое сердце обливалось кровью при одном взгляде на нее, но вскоре она почти полностью восстановилась и сразу же стала строить свои планы, желая отомстить.
Я долго думал, что я мог для нее сделать. Не раз я хотел просто оставить ее, уйти, и дело с концом, но каждый раз при этой мысли моя душа будто погибала. В конце концов, это не вина Мэг: конечно, она невероятно красивая женщина, и рано или поздно она должна была привлечь к себе лишние взгляды…
Ответ пришел сам собой, когда я вспомнил рецепт одного особо чая, с помощью которого можно было усыпить ведьму на долгие-долгие месяцы. Если уменьшить дозу, то она сможет ходить и говорить — правда, ее память ухудшается, и она начинает забывать большую часть своих знаний темных искусств. Итак, я решился.
