Дмитрий ЕМЕЦ - КОРОЛЕВА МУТАНТИКОВ
Но Шмяк только шипел, как раскаленная сковорода, и пытался лягнуть шефа в коленку.
Пупырь осторожно выглянул в коридор и, прижимаясь к стене, стал красться к потайному ходу, о существовании которого знал еще с прошлого своего посещения реактора. У потайного хода несли стражу два телохранителя с красноглазыми псами, натасканными на мутантиков. Почуяв Пупыря, собаки зарычали и натянули поводки.
– Совсем взбесились. Вдруг шерстюш почуяли? Давай я их спущу! – сказал стражник Глюк, покрытый татуировками, начиная с больших пальцев ног.
– Не вздумай, если не хочешь, чтобы бедняг ошпарили! – остановил его стражник Плю. – Небось на кухне мясо потрошат. Псы давно не ели – вот и стервенеют.
Пупырь спрятался за поворотом коридора, раздумывая, как ему пробраться мимо собак – ведь их чуткие носы не могла ввести в заблуждение даже его невидимость.
Тут с заднего двора реактора донеслись гневные вопли: «Тревога! Мутантики прорываются!» И стражники с собаками, забыв об охране секретного хода, бросились через кухню на улицу, а Пупырь проскользнул на лестницу, ведущую в личные покои королевы.
Тем временем Бормоглотик и Хорошист пробрались через крышу школы для карликов-недорослей и спрыгнули во двор к пожарному насосу. Из-за врожденного страха перед водой карлики никогда им не пользовались и лишь огородили его невысоким деревянным барьером.
Стражники заметили мутантиков и бросились в атаку, но было поздно: Хорошист схватил шланг, а Бормоглотик стал крутить ржавый кран. Вода из рассохшегося шланга била во все стороны, а трубы гудели от напора.
Снайперы на балкончиках прицелились из подводных ружей, но раньше, чем они выстрелили, Хорошист и Бормоглотик смыли их мощной струей из шланга, и реакторные жители, повизгивая, как поросята, стали кататься по земле.
К мутантикам с копьями и булавами неслась пешая стража, но и ее постигла та же участь.
– Лупилки-колотилки! Сногсбивалки! – восторженно кричал Хорошист. Они водили шлангом по сторонам, и карлики падали, как сбитые кегли.
Но потом кто-то из стражников догадался спустить красноглазых собак, и мутантикам пришлось туго, так как псы не боялись воды. Бросив шланг, они кинулись к стене и перемахнули через нее, спасаясь от псов.
Собаки лаяли и царапали стену когтями. Карлики, трусливо оббежав бьющий из шланга фонтан, помчались за врагом в погоню. Но Хорошист и Бормоглотик успели отвязать пришвартованные к пристани плоты, а сами отплыли, вскочив на последний. Одураченным стражникам только и осталось, что стоять на берегу, вопить, топать ногами и швырять им вслед камни.
Дедушка Умник с Отелло притаились в зарослях недалеко от реактора. Умник создавал миражи самых разных форм и размеров, бормоча под нос: «Еще одна штучка получилась, и еще одна, и еще… Этого надо бы переделать, да ничего, сойдет для военного времени…»
По двору реактора бегали целые табуны шерстюш и лобастиков, и карлики не могли понять, какие из них настоящие, а какие нет. То им казалось, что все мутантики иллюзорные, а то – что все настоящие. Они посыпали фантомы песком и землей, и те лопались как мыльные пузыри. В конце концов Умнику надоело, что стоит ему сделать фантома, как его уничтожают, и лобастик ради озорства изготовил несколько дюжин фантомов-карликов.
– Посмотрим, как вы справитесь с такой загадочкой! – усмехнулся он.
Миражи тотчас перемешались с настоящими стражниками, и растерянные карлики принялись посыпать песком друг друга, подозревая в каждом своем приятеле фантом.
Скоро карлик Буб насыпал песку в ухо карлику Плю, а тому это, разумеется, не понравилось, и он засветил булавой в нос карлику Шуше, обиженный Шуша пнул Дрызгуна, думая, что это фантом, Дрызгун врезал Бубу, а тот – Глюку – одним словом, не прошло и минуты, как во дворе реактора образовалась самая настоящая свалка, в которой стражники сводили друг с другом старые счеты.
Рыжая Карла, наблюдавшая из окна тронного зала эту неутешительную картину, послала Пупа, Нытика и Требуху разлить дерущихся стражников водой.
– Если мутантики думают, что наши мелкие неурядицы помогут им получить волшебные камни, они глубоко ошибаются, – усмехнулась Карла и отошла от окна, захлопнув ставни.
Королева была неглупа и предусмотрела, как ей казалось, все возможные действия мутантиков, направленные против нее. Она расставила вокруг Магического Кристалла самых верных и надежных солдат с лучшими собаками. Но и этого ей показалось мало: в потайном коридоре, который шел от кухни, она велела установить много искусных ловушек.
Большая часть этих ловушек была изобретена Требухой, известной мастерицей устраивать каверзы ближним.
– Меня ртутью не пои, дай сделать какую-нибудь гадость, – вздыхала иногда толстуха. – Сама не пойму, и в кого я такая уродилась?
– Не в меня? – насмешливо интересовалась королева.
– Нет, Ваша Ужасность! – качала головой Требуха. – До вас мне еще далеко. Я по мелким пакостям специалистка, а вы по масштабным злодеяниям.
Пупырь шел по ступенькам темного потайного хода. Откуда-то сверху пробивался тонкий солнечный луч, в котором кружилась пыль. Высокие ступени винтовой лестницы круто поднимались наверх. Внезапно Пупырь почувствовал тревогу, которая словно была разлита в воздухе, и замер, пытаясь разобраться в своих чувствах.
У всех шерстюш очень развита интуиция, которая возмещает отсутствие у них телепатии. В первые годы после Большого Взрыва, когда каждый камень светился и излучал смерть, а любой, самый крошечный предмет, размером не больше иголки, мог стать источником чудовищного радиоактивного заражения, выживали либо особи с наиболее развитой интуицией, позволявшей им обходить опасность стороной, либо существа с огромным запасом прочности и выносливости, которым радиация шла только на пользу. Потомки первых стали шерстюшами, а потомки вторых – реакторными карликами.
Чувство опасности не оставляло Пупыря: что-то тут определенно было не так. Шерстюш решил не трогаться с места, пока не выяснит, в чем дело. Он присел на корточки и вгляделся в следующие ступеньки. По форме они были будто такие же, как предыдущие, только отчего-то одна из них покрыта обрывком коврика.
Он осторожно потянул за коврик, и под ним обнаружилась пружина. Пупырь легонько нажал на нее, и тотчас из скрытой в стене ниши над его головой выдвинулись два огромных зазубренных копья. Если бы шерстюш не сидел в этот момент на корточках двумя ступеньками ниже, копья пронзили бы его насквозь.
– Похоже, Карла не любит гостей, – тихо произнес Пупырь. – Хотя, с другой стороны, Мумуня тоже их не жалует…
Зная, что от королевы не стоит ожидать поблажек, он был настороже и внимательно высматривал ловушки. Пупырь заметил несколько установленных самострелов и подвешенную емкость с кислотой, которая должна была выплеснуться на него, если бы он задел тонкую, натянутую над полом леску.
Но главную ловушку Пупырь все же пропустил и понял это лишь тогда, когда сверху, из потолочных балок, упала петля и захлестнула его поперек туловища. Не успел шерстюш освободиться, как петля подкинула его к потолку и он повис на приличной высоте. И сразу же, сзывая карликов, загудел большой самодельный колокол, устроенный из перевернутой бочки.
– Ловушка сработала! Ваше Величество, посылайте стражу! – закричала Требуха, подскакивая к трону.
Вскочив, Карла махнула Пупу, и начальник телохранителей бросился в потайной ход, захватив с собой половину стоявших на часах у камней карликов.
На секретной лестнице послышался звон, лязг, возбужденные крики: «Поймали, поймали! Ах ты, зараза, невидимым стал! Не уйдешь! Тащи его к королеве!»
Пуп и несколько дюжих телохранителей вытащили из подземного хода что-то большое, вырывающееся, невидимое. Оно дернулось, оттолкнув стражника, и один из держащих его карликов упал.
– Почему я ничего не могу разглядеть? – раздраженно спросила Карла.
– Потерпите, Ваше Величество, сейчас невидимость у него закончится. Ишь ты, вырывается! А ну, дай сюда веревку! – Пуп навалился и стал обматывать что-то лежащее на полу.
Контуры пленника начали вырисовываться, стали более четкими, и Карла увидела связанного Пупыря. Королева победно взглянула на него, скрестив на груди руки.
– Вот ты и попался, мой старый добрый враг! – сказала она насмешливо. – Неужели ты думал, что сможешь проникнуть сюда и похитить волшебные камни?
Пупырь молчал, но подбородок у него был высоко поднят, и большой грушевидный нос решительно мерцал. Своим гордым видом он показывал, что готов погибнуть, но не уронить достоинства.
– Давайте я убью его, повелительница. Сделаем из него чучело и повесим на крепостной стене, чтобы другим неповадно было. – Пуп лениво замахнулся булавой.
Но Рыжая Карла качнула головой:
