Филип Пулман - Чудесный нож
— Что узнать про Граммана?
— Что другие ищут его. Это подтверждает то, что мы думали. И что остальные знают про Пыль. Ты — враг Церкви, Ли Скорсби. По плодам их узнаете их. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные…
Сова издавала слабые ухающие звуки и поднимала и опускала свои крылья. Её яркие оранжевые глаза потускнели от боли. В снегу около скраэлинга расползалось красное пятно — даже в плотном тумане Ли видел, что этот человек скоро умрёт.
— Похоже, моя пуля пробила артерию, — сказал он. — Отпусти мой рукав, и я попытаюсь наложить жгут.
— Нет! — резко ответил скраэлинг. — Я счастлив умереть! Я умру как мученик! Ты не можешь лишить меня этого!
— Тогда умри, раз так хочешь. Но скажи мне…
Но он так и не смог закончить вопрос, так как сова-деймон вздрогнула и исчезла.
Душа скраэлинга отлетела. Ли однажды видел картину, на которой святой Церкви был атакован убийцами. Они избивали дубинами его умирающее тело, а деймон святого возносилась в небеса, поддерживаемая ангелами, и получала пальмовую ветвь — знак мученика. Лицо скраэлинга несло на себе то же выражение, что и лицо святого на той картине — экстатическое стремление в ничто. Ли с отвращением опустил тело на землю.
Хестер прищёлкнула языком.
— Надо было догадаться, что он пошлёт сообщение, — сказала она. — Возьми его кольцо.
— За каким чёртом? Мы же не воры, вроде бы?
— Нет, мы ренегаты, — сказала она. — Не нашим выбором, но его злобой. Как только Церковь узнает, что здесь произошло, с нами всё равно будет покончено. До тех пор будет использовать любое преимущество, какое сможем. Давай, возьми кольцо и спрячь, может, мы сможем им воспользоваться.
Ли согласился, что это имело смысл, и снял кольцо с пальца мертвеца. Вглядевшись в туман, он увидел, что недалеко в стороне от тропинки был обрыв, так что он докатил тело скраэлинга до края и сбросил его вниз. Прошло достаточно много времени, прежде чем он услышал звук удара. Ли не любил насилие, и он ненавидел убивать, хотя ему и приходилось это делать уже три раза.
— Нет никакого смысла об этом думать, — сказала Хестер. — Он не оставил нам выбора, и мы стреляли не для того, чтобы убить. Чёрт побери, Ли, он же хотел помереть. Эти люди безумны.
— Думаю, ты права, — сказал он, и спрятал пистолет.
В самом низу тропинки они нашли погонщика, с собаками, уже запряжёнными в упряжку и готовыми двигаться.
— Скажи мне, Умак, — спросил Ли после того, как они направились обратно к рыбоупаковочной станции, — ты когда-нибудь слышал про человека по имени Станислав Грамман?
— О, да, — сказал погонщик. — Все знают о доктор Грамман.
— Ты знаешь, что у него есть татарское имя?
— Не татарское. Ты говоришь про Джепари? Не татарское.
— Что с ним случилось? Он мёртв?
— Ты спросил, я говорю, что не знаю. Так ты не узнаешь от меня правды.
— Понимаю. А кого я могу спросить?
— Лучше спроси его племя. Лучше иди на Енисей, спроси их.
— Его племя… ты имеешь в виду людей, которые инициировали его? Просверлили его череп?
— Да. Ты лучше спроси их. Может он живой, может он мёртвый. Может, он не мёртвый и не живой.
— Как он может быть ни мёртвым, ни живым?
— В мире духов. Может, он в мире духов. Я уже сказал слишком много. Теперь я молчу.
И он замолчал.
Но когда они вернулись на станцию, Ли немедленно отправился в порт в поисках корабля, на котором он смог бы отправиться к устью Енисея.
Тем временем, ведьмы тоже занимались поисками. Латвийская королева, Рута Скади, летела вместе с группой Серафины Пеккалы много дней и ночей, через туман и ветер, над землёй, изуродованной наводнениями и оползнями. Было очевидно, что они находились в мире, в котором ни одна из них раньше не летала, со странными ветрами, странными непонятными птицами, что атаковали их, едва увидев, так что приходилось их отгонять дождём стрел, а когда они нашли себе место для отдыха, многие растения были странными и незнакомыми.
Тем не менее, некоторые растения были съедобны, и они поймали кроликов, из которых получился вкусный ужин, и недостатка в воде также не было. Это была бы хорошая земля для жизни, если бы не странные призрачные формы, что блуждали, как клочья тумана, в океане травы, и собирались в небольшие кучки около ручьёв и озёр. При определённом освещении они были еле заметны, похожие на лёгкое колыхание жаркого воздуха, ритмическое мерцание, подобно невидимому плащу, вращающемуся перед зеркалом. Ведьмы никогда не видели ничего подобного, и сразу же исполнились подозрения по отношению к этим существам.
— Думаешь, они живые, Серафина Пеккала? — спросила Рута Скади, когда ведьмы кружились в воздухе над группой этих тварей, что стояли неподвижно на краю леса около дороги.
— Живые или мёртвые, они полны злобы, — ответила Серафина. — Я это чувствую даже отсюда. И пока я не выясню, какое оружие может повредить им, я не собираюсь к ним приближаться.
Призраки, похоже, были привязаны к поверхности земли, и не имели дара полёта, к счастью для ведьм. Позднее этим же днём, они увидели, что Призраки могли сделать.
Это произошло на переправе, где пыльная дорога пересекала реку через низенький каменный мостик, невдалеке от небольшой рощи. Позднее дневное солнце освещало равнину своими косыми лучами, и подчёркивая насыщенную зелень травы, и в этом богатом свете ведьмы заметили группу путешественников, направлявшуюся к мосту, некоторые пешком, некоторые в тележках, некоторые верхом. Серафина задержала дыхание: у этих людей не было деймонов, и, тем не менее, они выглядели живыми.
Она уже собралась было спуститься вниз и рассмотреть их поподробнее, когда она услышала тревожный крик.
Кричал наездник, ехавший впереди группы. Он указывал на деревья, и ведьмы, посмотрев в том направлении, увидели поток этих призрачных тварей, которые буквально текли навстречу путешественникам, своим жертвам.
Люди бросились врассыпную. Серафина с удивлением увидела, как передовой наездник развернулся и немедленно поскакал в сторону, даже не подумав остаться и помочь своим спутникам. Второй наездник сделал то же самое, поскакав изо всех сил в противоположном направлении.
— Летим ниже и посмотрим, сёстры, — сказала Серафина своим спутницам. — Но не вмешивайтесь, пока я не прикажу.
Они увидели, что среди путешественников были и дети, некоторые в тележках, некоторые на ногах рядом с ними. И было очевидно, что дети не видели Призраков, и что Призраки не интересовались детьми — вместо этого они накинулись на взрослых. Какая-то старуха сидела в тележке с двумя детьми на коленях, и Рута Скади возмутилась её трусостью — потому что та попыталась спрятаться за детьми, и даже протянула одного из них вперёд, в сторону Призрака, приближавшегося к ней, как бы предлагая его взамен за собственную жизнь.
Ребёнок высвободился из рук старухи и спрыгнул на землю из тележки, а затем, как и остальные дети вокруг, начал бегать туда-сюда в панике, или, как некоторые, цепляться к взрослым и плакать, в то время, как Призраки атаковали их. Старуха на тележке была вскоре окутана прозрачным мерцанием, которое деловито двигалось, работая и питаясь каким-то невидимым способом, от которого Руте Скади стало плохо. Такая же судьба постигла каждого взрослого в группе, за исключением тех двоих, что сбежали на своих лошадях.
Удивлённая и заинтересованная, Серафина Пеккала опустилась совсем низко. Какой-то мужчина, с ребёнком на спине, попытался пересечь реку, чтобы сбежать, но Призрак легко догнал его, и, пока ребёнок, плача, цеплялся за отца, тот замедлил свои движения, и, наконец, остановился по пояс в воде, неподвижный и беспомощный.
Что случилось с ним? Серафина висела над водой всего лишь в нескольких метрах от поверхности. От путешественников в своём мире она слышала легенду о вампирах, и она вспомнила об этом, наблюдая, как Призрак питался чем-то невидимым, какой-то сущностью в глубине человека, возможно, его душой, или, может, его деймоном, ибо, судя по всему, в этом мире деймоны были внутри человека, а не снаружи. Руки мужчины расслабились, и ребёнок соскользнул в воду за его спиной, безуспешно попытавшись схватить отца за руку, отплёвываясь, крича, но мужчина лишь медленно повернул голову и с совершенным безразличием посмотрел на то, как его сын тонет рядом с ним.
Это было слишком для Серафины. Она спустилась ниже и выхватила ребёнка из воды, и в этот момент Рута Скади закричала: «Осторожней, сестра! Сзади…»
И в какой-то момент Серафина почувствовала жуткое ощущение на краю своего сердца, и потянулась и схватила Руту Скади за руку, которая вытянула её вверх, прочь от опасности. Они взлетели выше, вместе с ребёнком, визжащим и цепляющимся острыми пальцами за её пояс, и Серафина увидела Призрака позади неё, колыхание тумана, кружащегося над водой, в поисках сбежавшей жертвы. Рута Скади выпустила стрелу в середину этого колыхания, но без какого-либо толку.
