Серж Брюссоло - Бабочка из бездны
Голубой пес дрожал, прижавшись к груди хозяйки. Он тоже испугался.
Большой парашют мягко опускался. Время от времени воздушные потоки, вырывавшиеся из глубин, подкидывали его метров на десять.
«Я начинаю понимать, почему надо ждать три месяца, прежде чем достигнешь дна, – подумала Пегги. – Если, сделав два шага вперед, возвращаться на четыре шага назад, вряд ли удастся побить рекорд скорости!»
Эти противоположные движения – спуск и внезапный подъем вверх – мучили ее, как морская болезнь.
Но больше всего ее тревожило отсутствие света. Неужели ей придется лететь в абсолютной темноте целых девяносто дней?
При таких условиях она рискует ослепнуть, как только окажется на ярком солнце. Как все животные, голубой пес, в отличие от людей, обладал очень острым ночным зрением. Там, где Пегги видела лишь черную массу, он различал все до малейших деталей.
– Кажется, наше путешествие будет не слишком веселым? – пробурчал он.
– Мы здесь не для того, чтобы развлекаться, – подчеркнула Пегги, – а чтобы спасти людей.
Друзья продолжали опускаться таким же образом в течение часа. Теперь в жерле вулкана воцарилась полная тьма. Когда Пегги Сью поднимала голову, она различала прямо над собой сквозь купол парашюта солнечный круг. Это была чаша кратера. Девочка вздрогнула, заметив, что отверстие кажется ей немногим больше циферблата ручных часов.
Одежда ее пропитывалась влагой. Чудилось, что они находятся в подвале, заброшенном склепе или пещере, где полно летучих мышей…
Девочка напрягла слух, пытаясь уловить разговор людей из деревни, которые должны были находиться где-то ниже нее. Увы, завывания ветра не позволяли ничего услышать.
* * *Так они падали весь день… и следующий день, и еще один. Когда темнота начинала угнетать ее, Пегги встряхивала прикрепленную к ее поясу лампу со сверкающими червями. И тогда зеленые лучи окрашивали все вокруг, высвечивая стены проема. Зрелище это отнюдь не успокаивало, поскольку стены были покрыты острыми выступами, словно пасть гигантского крокодила.
Чтобы скоротать время, Пегги и голубой пес поначалу рассказывали друг другу разные истории, потом, дав волю воображению, они стали размышлять о том, чем займутся в будущем, когда окончательно избавятся от Невидимок.
– Я хотел бы стать актером, – заявил пес. – Начал бы сниматься в телесериалах для зверушек, в приключенческих фильмах, которые могут заинтересовать только животных, но не людей. Когда люди уходили бы на работу, оставляя кошку или собаку дома, животные могли бы развлекаться, просматривая телепрограмму. Со временем я стал бы продюсером сериалов для зверей. Появились бы приключенческие фильмы с участием волков… бродячих собак, попавших в питомники для пойманных животных. У меня масса идей. Я начал бы петь песни для собак.
– То есть лаять?
– Разумеется. У вас, у людей, эти звуки вызывают раздражение. А собаки любят лаять. Я бы придумал собачий рок. Мне кажется, чувство ритма у меня в крови. Я уже сочинил несколько песен. И спою их тебе во время спуска, чтобы занять время.
– Да, конечно, почему бы и нет, – осторожно заметила Пегги. – А я хотела бы открыть магазин одежды. Сама придумывала бы всякие модели из уже использованных материалов. Например, футболки из искусственного леопардового меха. А еще можно взять старые сапоги и перекроить, придав им необычную форму. Я стану выпускать плащи, сделанные из мешков для мусора. Вот видишь, сколько есть способов утилизации старых вещей.
– Ты могла бы также изготавливать одежду для животных, – предложил голубой пес. – Всякие модные вещицы. Классные галстуки, приправленные курицей или ветчиной. Галстуки, которые можно было бы пожевать, если проголодаешься. Да, съедобная одежда! Вот прекрасная идея! Износил – и съел. И не надо ничего стирать и гладить.
Эта телепатическая болтовня помогала им коротать время и избавляла от тревоги. В конце первой недели голубой пес настоял на том, чтобы исполнить свои песни. И тогда начался ужасный концерт с завываниями, напоминавший грохот лавины в горниле вулкана. Пегги Сью изо всех сил боролась с искушением заткнуть уши.
«Если бы эхо этого концерта достигло ушей Сэмюэла Пэддингтона, – подумала она, – бедолага решил бы, что в бездне рычат все демоны ада!»
* * *Они питались микроскопическими продуктами, заготовленными бабушкой Кэти, и пили концентрированную воду из фляги. Однако Пегги Сью приходилось приглядывать за голубым песиком во время еды, ведь он был таким обжорой, что вполне мог проглотить за один раз тридцать миницыплят и в результате раздуться, как корова!
Пегги привыкала к темноте. Ее пальцы приобрели сноровку, теперь она все делала на ощупь.
Когда скука становилась невыносимой, девочка и пес устраивали сиесту. Они испытывали странные ощущения, подремывая во время падения в пустоту! Поначалу Пегги было трудно засыпать, потому что она боялась проснуться от сильного удара, когда коснется дна бездны. Но поскольку удара так и не произошло, она, в конце концов, привыкла к этому бесконечному падению. Пегги закрывала глаза и позволяла воздушным потокам ее баюкать. В сущности, это было не так уж плохо.
* * *В начале второй недели Пегги услышала вокруг голоса. Они принадлежали мужчинам, женщинам и детям. Эти шумы кружили в воздухе, будто принесенные ветром.
– Ты слышишь? – обратилась она к голубому псу. – По-твоему, это эхо доносится снизу?
– Нет, – ответил ее приятель. – Голоса на самом деле вокруг нас. Послушай! Хлопают крылья… Не знаю, с чем мы имеем дело, но это летает в потемках.
– Летающие люди? – затаив дыхание, спросила девочка. – Ты хочешь сказать… ангелы?
– Не знаю. В любом случае, пахнет перьями. Омерзительный запах.
Пегги судорожно вцепилась пальцами в ремни парашюта. Стоит ли ей зажечь банку с волшебными червями? Не рискует ли она при этом разозлить крылатых существ? Голубой пес оказался прав. Когда она прислушалась, то различила характерный шелест, будто голубь пролетел очень близко от нее.
«Они окружают нас, – мысленно прошептал ей пес. – Рассаживаются на выступах стен и бросаются в пустоту, чтобы кружиться в воздушных потоках. Их там очень много».
Пегги откинулась назад: краешек крыла задел ее щеку! Ужасные картины пронеслись у нее в мозгу. Ей показалось, что она окружена вампирами.
Слабенький голос прошептал ей что-то в левое ухо. Он простонал, как ребенок, которому голодно и холодно. Его сменил шепот женщины. Она говорила: Мы никогда не должны были спускаться сюда… Это ужасно… Все здесь, как будто…
Голоса то удалялись, то приближались, звучали то рядом, то издалека. Невидимая группа каких-то существ толпилась вокруг Пегги, поглаживая ее множеством крыльев.
– Хочешь, я укушу одного из них? – предложил голубой пес. – Эти птицы начинают меня раздражать. Я мог бы, щелкнув пару раз зубами, съесть кого-нибудь. Для разнообразия, вместо миниатюрных цыплят твоей бабушки!
– Нет! – приказала девочка. – Не причиняй им зла. Не думаю, что ими движут дурные намерения.
Она все еще не решалась зажечь лампу из страха перед тем, что может увидеть.
«Быть может, это действуют злые чары? – подумала Пегги. – Спускаешься, спускаешься и в конце концов, превращаешься в птицу. Это может случиться и с нами, если в ближайшее время мы не приземлимся».
Не выдержав больше, она встряхнула банку со светящимися червями.
– О! – воскликнула Пегги, когда зеленоватый свет наполнил скалистый колодец.
Вопреки опасениям, окружившие их летающие существа оказались не людьми. Это были просто птицы… но неизвестной породы. Их оперение было белоснежным, а глаза красные, как у летучих мышей.
– Творения тьмы, – отчеканил голубой пес, обнажив клыки. – У них нет цвета, но, надеюсь, есть вкус!
Пегги придержала пса, чтобы он не наделал глупостей.
– Они не злые, – сказала она. – Я думаю, они как попугаи. Повторяют то, что слышали раньше.
– Ты хочешь сказать, что это крылатые магнитофоны? – удивился песик.
– Именно. Они доносят до нас то, что говорят внизу… В подземном царстве. Послушай!
Двое друзей навострили уши. Белые птицы, испугавшись света, беспорядочно порхали вокруг. Голоса их смешивались. Они говорили:
– Я хочу подняться назад, на свежий воздух… Морковины… Гигантские морковины… Они плывут, как крокодилы!
– Здесь нет ничего нормального. Деревья шагают…
– Мама, мне страшно…
– Замок… руины, проклятые руины, туда нельзя заходить.
– Мама, мне страшно… Мама, мне страшно… Мама…
Птицы прекрасно передавали голоса людей.
Одна из них, привлеченная светом лампы, как мотылек огоньком свечи, задела крылом Пегги Сью по лицу. И когда птица пролетала мимо девочки, та услышала:
