Я на Марсе - Николай Мизийски
— Вивави с четырьмя карликовыми роботами!
Она тяжело опустилась в кресло и принялась плакать. В другом случае, может быть, мы и предоставили бы ей возможность плакать, пока сама не успокоится, но на этот раз не могли так поступить. Девочки насчет рева очень выносливы, а терять время было нельзя. Дядя Хаф дал ей какой-то успокаивающий порошок в стакане с водой, похлопал ее по плечу и сказал:
— Выкладывай, выкладывай, каждая минута дорога!
Хлея перестала — плакать и рассказала нам о случае столь же интересном, сколь и таинственном.
Глава XI. Космический бандит
Отец Хлеи был в хорошем настроении.
— У меня возникло сразу несколько идей, как развлечь наших гостей с Земли, — сказал он Хлее. — Но одна из них нравится мне больше всего.
Растопырив свои короткие пальцы на столе, он слегка щелкнул по красной вазе с искусственными желтыми тюльпанами и продолжил:
— Составим две команды для земной игры, именуемой «футбол». Интересно, как это дядя до сих пор не говорил тебе об этом увлечении землян, хотя бывал даже на родине футбола…
— Не знаю, — ответила Хлея.
Фил Фел вытер платком острый нос и задумчиво погладил безбородую нижнюю челюсть, которая почти упиралась в шею.
— Отберем самых крупных и сильных ребят, — сказал он, — потом попросим наших гостей стать их тренерами. Они увлекутся, потому, что их воспитанники будут очень старательными. Так мы еще задержим гостей у нас.
Хлея вздохнула.
Отец у нее спросил:
— Ты предпочла бы что-то другое?
— Нет, — ответила она. — Только вот команда Саши будет намного сильнее команды Крума. Саша — спортсмен и более опытен в этом деле…
— Откуда ты знаешь?
— Заметно по его собственным словам. Он говорит о футболе так, словно изобрел его лично.
— Э-э, да… — согласился Фил Фел. — Иногда и собственные мнения людей о самих себе отражают действительность… А мы дадим Круму тех наших физкультурников, которые посильнее, и получится более или менее точное равновесие.
Наступило короткое молчание.
— Жаль, что мы не можем свозить их на Пю и Бю, — снова вздохнула Хлея. — Там им было бы очень интересно.
— В самом деле, жаль, — опять согласился профессор.
Видимо, его настроение вконец испортилось, потому что он тут же прибавил:
— Чтоб ему провалиться, этому Вивави! Прямо-таки связал нас по рукам и ногам!
В это мгновение дверь комнаты распахнулась. Никто не вошел, но ясно послышалось позвякивание каких-то железок. Потом дверь закрылась и дребезжание стихло.
— Гм! — сказал Фил Фел.
— Гм! — отозвалась Хлея.
— Кажется, от напряжения начинает что-то мерещиться?
— Да, папа.
— Просто нам послышалось.
— Послышалось…
— А ты не чувствуешь запах машинного масла?
— Нет, папа, потому что у меня насморк.
Отец произнес наставительно:
— Сейчас же смажь ноздри ментоловым вазелином. Это тебе непременно поможет.
Дочь мило улыбнулась:
— Ну, папочка, разве это важнее всего сейчас? Ведь мы же собирались придумать развлечения для наших гостей, правда?
Только собрался профессор ответить, как обоим снова послышался подозрительный шум. Теперь он был похож на сдержанное старческое покашливание.
— Безобразие! — воскликнул Фил Фел. — В самом деле у меня нервы не в порядке! Еще прошлым летом надо было съездить в гости к твоей бабушке в Южный город и немного поразвлечься…
— И мне тоже, — кивнула Хлея, и непослушный локон упал ей на лоб. — Бабушка помнит столько прекрасных сказок!..
Вдруг чуть ли не из самого ковра перед ними возник сутулый морщинистый мужчина лет около пятисот. Одет он был в потертый фиолетовый костюм, плотно покрывавший все его иссохшее тело. На голове у него был прозрачный шлем из пуленепробиваемого стекла.
— Вивави! — воскликнула испуганная Хлея.
— Вивави, — сказал и ее отец, который был не испуган, а лишь очень изумлен. — Как ты сюда попал?
— Через дверь, — хихикнул бандит. — У меня не было выбора, поскольку нет окон.
Заметив, что озадаченные лица хозяев не изменились, пришелец испытал большое удовлетворение. Он поднял переднюю часть шлема, глубоко вдохнул воздух, отчего его трахея завизжала, как флейта, и изрек:
— Разумеется, вам хотелось бы, чтобы я исчез опять, но мне этого не хочется. Я и так достаточно долго был невидимым.
— Шарлатан! — процедил Фил Фел. — Вошел заранее и терпеливо выжидал под столом!
— Под каким столом? — удивленно воскликнул Вивави и направил влево какое-то приспособление, похожее на карманное зеркальце.
Хлея и Фил Фел обернулись и замерли: стол уже не стоял на своем месте. Его вообще не было в комнате!
— Но я только что облокачивался на него! — вскричал профессор.
— А что вам мешает облокотиться опять? — возразил бандит. Выдержав паузу, он добавил: — Только будьте внимательны и не набейте себе шишку, пока его найдете. Или, может быть, предпочитаете, чтобы он появился перед вами снова?
Он повернул зеркальце тыльной стороной. Стол вместе с красной вазой и желтыми тюльпанами занял свое место посреди комнаты.
— Я не из тех пенсионеров, которые сидят без дела! — ухмыльнулся Вивави. — Изобрел машинку, которая лишает предметы способности отражать лучи и придает им новое свойство — пропускать лучи сквозь себя. Стоит ли вам напомнить, что такие предметы невидимы для человеческого глаза? А обратной стороной этого маленького прибора я опять все нормализую, чтобы люди не выглядели, как свалившиеся с высоты в тысячу лулит. Не желаете ли и вы исчезнуть?
Чудесное зеркальце поблескивало в его руке.
— Погоди! — рассердился Фил Фел и сжал кулаки.
После этого, однако, он быстро взял себя в руки, чтобы не дать преимуществ неприятелю:
— Говори прямо, без околичностей: зачем ты здесь вдруг появился?
— Вот тебе на! — развел руками тот.
Профессор спокойно окинул его взглядом и сказал:
— Предположим, ты раскаялся и потому спустился снова на Липах. Поступок твой похвален, однако надо бы тебе явиться в совет Верховного собрания, а не ко мне. Я ни
