Питер Леранжис - Похититель мечей
— Его зовут… — говорила Эми. — Его звали… Алистер Оу.
— Возраст? — продолжал полицейский.
— Шестьдесят четыре, — неожиданно для самого себя ответил Дэн. Он сам не помнил, откуда он это знает. Просто вдруг осознал, что дяде уже никогда не исполнится шестьдесят пять. И что он, Дэн, когда-нибудь станет старше его.
— Вы можете описать его одежду? — задал полицейский еще один вопрос, который казался невероятно глупым в сложившихся обстоятельствах.
— Шелковый пиджак… замечательная рубашка, — отвечал Дэн. — Еще, знаете, он всегда носил такие белые перчатки и круглую шляпу.
— Ко… — У Эми задрожал голос. — Ко…
— Котелок, — тихо сказал Дэн.
Полицейский все записал, и Дэн вдруг осознал, что это не спасательная операция, что надежды нет, просто информация для поисковой бригады. Никто бы не выжил в таких завалах.
Полицейский выразил детям свои соболезнования и оставил их наедине со своим горем.
— Дэн? — сказала Эми. — Смотри…
Среди туристов выделялась группа людей, которые были совсем не похожи на обычных посетителей заповедника. Большинство из них были в одинаковых темно-синих костюмах, темных очках, черных ботинках и в наушниках.
Они сопровождали человека преклонного возраста в накинутом на плечи пальто, шелковом галстуке, лихо заткнутом за рубашку, явно купленную в дорогом магазине. На голове его была темная фетровая шляпа, которую он носил слегка набок. Он шел энергичной походкой, опираясь на украшенную драгоценными камнями трость.
— Слушай… так это же тот парень, который был тогда в Токио, рядом с метро… — вспомнил Дэн.
— А что он здесь?.. — начала Эми.
Но вдруг из-за его спины вышел еще один человек, при виде которого у Дэна округлились глаза. Они точно видели его раньше. Впервые он появился во время пожара в доме Грейс, потом в Париже и Зальцбурге. Он никогда не произносил ни слова, но каким-то образом всегда оказывался там, где с ними происходили самые ужасные вещи.
Эми не надо было показывать, куда именно смотрит Дэн. Она увидела сама.
— Человек в черном, — проговорила Эми и кинулась в сторону.
Пригнувшись к земле, дети спрятались в зарослях кустарника.
— Ты слышишь, о чем они говорят? — спросила она.
Дэн выпрямился, натянул капюшон и, стараясь затеряться среди прибывающей толпы, подошел ближе. По мере того как Дэн приближался, странная группа удалялась. Но когда он оказался рядом со стариком в шелковом галстуке, он увидел, как тот обменивается поклонами с полицейским, который только что допрашивал Эми и Дэна. А вот человек в черном, казалось, совсем не интересовался разговором. Повернувшись спиной к Дэну, он медленно направился туда, где высилась груда камней и обломков скалы.
Сейчас старик и полицейский что-то активно обсуждали, и Дэн хотел подслушать их разговор, но беседа шла на корейском. Они коротко поговорили, и в результате старик явно остался чем-то недоволен и раздражен. Наконец после еще нескольких поклонов полицейский удалился.
Старик сделал знак своему эскорту оставаться на месте, а сам подошел к загадочному человеку в черном. Они оба молчали, глядя на груду камней. Дэн обернулся к Эми, и та стала испуганно делать ему знаки, чтобы он возвращался.
Но мужчины стояли к нему спиной, так что он решил подойти поближе.
Вдруг старик заговорил на четком английском:
— Это был мой племянник.
На что человек в черном кивнул, не проронив ни звука, и только лицом выразив то ли сочувствие, то ли, наоборот, злорадство. Определить точнее было невозможно. Дальше они как будто начали о чем-то спорить, но Дэн не мог разобрать о чем.
Старик развернулся, подошел к своей свите, кивнул неопределенно, после чего все отступили от него на шаг. Затем вместе они двинулись в направлении выхода из заповедника и скрылись из виду.
Когда Дэн осторожно вернулся к Эми, они увидели, как человек в черном приблизился к руинам. Он походил среди камней, затем вдруг остановился и наклонился, словно заметив что-то необычное, возможно одно из сокровищ Хидейоши, так решил Дэн. Скоро весь мир узнает об этих сокровищах, и из-за них тоже начнется война, о которой будут писать в газетах. Как всегда, когда дело касается денег.
Но пока это всего лишь груда камней. Однако то, что человек в черном поднял с земли, отнюдь не принадлежало Хидейоши.
Когда Дэн понял, что это такое, из его груди вырвался стон.
Это был пыльный и помятый котелок дяди Алистера.
— Боже мой, ребята, я уже думала, что вы погибли! — закричала Нелли. — Я слышала, что произошло. Ну и вид у вас!
Она выбежала к ним навстречу через ворота заповедника, держа на руках Саладина, когда Эми и Дэн показались на стоянке. Оказывается, их с мистером Чангом тоже допрашивала полиция.
Мистер Чанг… Сердце Эми сжалось. Он казался совсем потерянным.
Нелли так сильно обняла детей, что все вместе они едва не раздавили Саладина.
— Мрррррр!
Эми нежно погладила его шерстку.
— С нами все в порядке. А вот Алистер… Это длинная история…
Голос ее оборвался. Дэн молча вытирал слезы.
— Да, да, я знаю, — сказала Нелли и обняла Дэна. — Пойдем, мелкий, нам пора домой.
По дороге Эми рассказала Нелли все с самого начала до эпизода с котелком. Нелли кивала, слушая. Дальше они ехали молча. Дэну очень хотелось подобрать какие-нибудь правильные слова, но все они звучали как-то глупо и неуместно: о том, что Алистер был великим человеком, что он думал не о себе, а о семье Кэхиллов и как его будет не хватать.
И вдруг Дэн понял, что он совсем ничего не знает об Алистере. А вот он, казалось, знал о них все. И обманул их когда-то. А потом вдруг спас им жизнь.
У дома Алистера щебетали птицы в кизиловых зарослях, а по небу проплывали белые облачка. Казалось, все было как прежде. На пороге их встретил убитый горем Гарольд, управляющий в доме Алистера.
— Мне очень жаль… — сказала ему Эми.
Дэн, Эми и Нелли сняли обувь и устало поплелись в кухню, где Гарольд приготовил им свежие бутерброды. Нелли откусывала кусок за куском, но Дэн не мог заставить себя даже притронулся к еде. Вместо этого он вытащил из кармана замусленную страницу и старинный золотой дублон.
— Это Алистер дал мне в самый последний момент, когда помогал мне…
— А что там написано? — спросила его Эми.
Дэн положил листок на стол, разглаживая его ладонями.
— Так, значит, это не озеро Таш, а АЛКАХЕСТ? — спросила Эми.
Дэн кивнул.
— Именно. Это название философского камня.
— Но это же просто название, — сказала Эми. — Как оно может быть ключом, даже если такой камень действительно существует?
— Откуда я знаю? — пожал, плечами Дэн, подбрасывая в воздух свой дублон. — Хидейоши был повернут на алхимии.
Монета опустилась к нему на ладонь, открывая изображенный на ней профиль египетской богини и какую-то надпись.
Эми замерла на месте.
— Погоди! О боже! Дай мне скорее ручку!
Она схватила ручку, протянутую Дэном, и написала еще одно слово под уже имеющимися.
AL SAKHET
— Что это? — спросила Нелли.
Эми едва не бегала вокруг стола от нетерпения.
— Мы ведь проходили это в прошлом году по истории Древнего мира. Египет. «Al» означает предлог «из». А Сахет — это египетская богиня.
— Серьезно? — спросила Нелли.
— Так вот о чем говорит зеркало… — задумчиво проговорил Дэн. Его сестра была достойна восхищения, для такого тормоза она не так уж и плохо соображает. — Хидейоши указал нам, где искать следующий ключ…
— Нелли, — сказала Эми, — у нас хватит денег, чтобы добраться до Египта?
— Может быть, Кабра и бросили вас в этой пещере, но зато они оставили нам все свои деньги, — ответила Нелли. — Подавайте мне верблюда! Мы отправляемся в Египет!
Вдруг все разом смолкли.
— Как… как мы можем лететь куда-то после всего, что только что случилось?.. — пожал плечами Дэн.
— Давайте пока не будем об этом думать, — сказала Нелли. — Знаете, если не хотите есть, то идите, по крайней мере, примите душ. А то от вас пахнет тухлыми яйцами. Да, да, вы оба. Дэн, ты иди в душ к дяде Алистеру, а Эми пойдет в гостевую спальню.
Что ж, Дэну пришлось признать, что, в конце концов, это была не самая плохая идея. Он попросил у Гарольда полотенце и пошел в спальню дяди Алистера.
Египет подождет. Совсем чуть-чуть.
В спальне пахло Алистером: его одеколоном и чистым бельем. Все было так опрятно, так чисто, что, конечно, неудивительно. Аккуратно расставленные фотографии на комоде, стопка книг на прикроватной тумбочке, диванные подушки в строго продуманном порядке. Ничего лишнего. Разве что пара легких небрежных мазков, как эти словно нечаянно забытые на кровати перчатки…
Эти грязные перчатки.
