Анатолий Стась - Зеленая западня
В матери побледнело лицо, я видел, что она и ждала, и боялась моего вопроса.
— Препарат ЛСД, — негромко сказала она. — Усовершенствование фрейлейн Труды…
В настоящее время как из-под земли возле нас выросла широкополая шляпа.
***Прежде чем возобновить в памяти дальнейшие события, я хочу еще раз воспользоваться советом профессора Синицы.
Вчера после обеда видеофон снова соединил меня с городским архивом. С экрана улыбался сухенький седой дедушка. Я поблагодарил ему за предыдущие документы. Он удовлетворенно закивал белой главой.
— Приятно, очень приятно, юноша, что наше тихое бумажное хозяйство заинтересовало вас. Мы запрограммировали новую тему вашего заказа. Пожалуйста! Имеете целую груду информации. Вы готовы работать? Транслирую!
По экрану исподволь поплыли темные строки печати. Газетные столбцы и журнальные страницы сменяли одна одну, пробегали временами уже забытые названия изданий — наши и иностранные, появлялись и скрывались фотоиллюстрации, цветные снимки. Старый архивариус прав. Пресса прошлого столетия немало шумела о том, что интересовало меня сегодня. Материалов было вдоволь. Кое-что я переснял из экрана.
Вот статья, которая была напечатана в американском журнале “Лук”, т. е. “Взгляд”. Ее автор, какой-то Бенджамин Г.Фредес, со красочными деталями нарисовал загадочную историю, которая случилась летом 1951 года в небольшом французском городе Сент-Эспри.
Все началось с дома фермера Тастевена. Там творилось что-то странное. Несколько взрослых людей, среди них сын фермера, юнец-верзила, среди ночи вдруг подняли шум: вся семья то хохотала до изнеможения, то плакала, то пела песни. На утро завопили и в жилье соседей Тастевена. Один уважаемый господин заполз под кровать и голосил: “Смотрите, смотрите… Вон скачет огненный шар! Она всех нас испепелит! Спасайтесь!” Второй, бывший летчик, на имя Пуше, выпрыгнул из окна второго этажа с воплем: “Я самолет! Я чудесно летаю!” Он повредил ноги. Однако подхватился и побежал. На улице два полисмена и несколько прохожих старались унять его. В Пуше появилась нечеловеческая сила, он играючи раскидал всех. Лишь через час удалось отвезти его в больницу.
В тот день десятки людей вели себя как безумные. Иные рвались на стены, крушили мебель, другие неистово взывали, гонялись за автомобилями, врывались в чужие квартиры. Городок казался сборищем психически больных… В скором времени люди начали умирать.
Местные врачи из ног падали, но не могли ничего сделать, так как даже не сумели поставить диагноза массового заболевания. Слух о трагедии в Сент-Эспри распространился по стране. Расследованием занялся профессор Оливье из криминалистической лаборатории в Марселе. В скором времени в газетах появился его вывод: “Анализ проб дает характерную токсикологическую и биологическую картину отравления алкалоидом рожек”. Специалисты здесь же выступили с дополнительными объяснениями. Рожки — отравляющий грибок фиолетового цвета, который иногда образовывается в зерне хлеба. Во времена средневековья случались случаи массового отравления рожками, гибли целые села. В народе это явление называли “Антоновым огнем”. С того времени рожки почти не проявляли своей страшной агрессивности. Считалось, что с подъемом культуры земледелия смертоносный фиолетовый грибок исчез навсегда. Эпидемия в Сент-Эспри вспыхнула после того, как люди поели хлеба из местной пекарни. Пекарь дал свидетельство полиции: он смолол зерно, которое, в самом деле, было очень засоренное.
При том выяснилась интересная деталь. Трое жителей городка, которые также потребляли отравленный хлеб, не ощутили на себе влияния алкалоида. Очевидно, у отдельных лиц выработался какой-либо естественный, возможно, наследственный иммунитет против алкалоида рожек.
Кроме статьи Бенджамина Г.Фредеса, я натолкнулся также на одно сообщение тогдашней швейцарской печати.
“Известный ученый химик Гофман недавно сделал заявление о том, что ему удалось добыть чуть ли не сильнейший из существующих в природе яд. Это дьявольское вещество не имеет запаха, не ощутимая на вкус, легко растворяется в воде и неустойчивая в воздухе.
Как иногда случается, открытию ученого оказывал содействие случай, и вдобавок совсем не из приятных. Однажды Гофман после работы ехал домой на велосипеде. Неожиданно весь окружающий мир предстал перед ним как в кривом зеркале. Все сместилось, приобрело удивительные формы. Гофману казалось, будто он видит сам себя издали, а его тело молниеносно вырастает до исполинских размеров, голова достигает едва не тучам, а руками он может обнять башню городской ратуши. Потом перед глазами ученого возникли безобразные химеры, звери с копытами и с львиными гривами, рыба с пастью тигра, муравьи с дом величиной. Химик с пронзительным воплем въехал велосипедом в витрину ювелирного магазина, очень поранился стеклом и потерял сознание. Память и нормальное восприятие окружающего вернулись лишь на следующий день. Все виденное Гофман хорошо помнил, собственных поступков контролировать не мог. Уже как галлюцинации исчезли, ученый припомнил, что того необыкновенного дня он в своей лаборатории имел дело с алкалоидом рожек. Какая-то мизерная частица вещества случайно попала ему на губы…
Со временем, во время эксперимента, химику хватило одной четырехтысячной грамма алкалоида, чтобы убить слона. Капля яда Гофмана, растворенная в бассейне для плавания, превращает всю воду на страшную жидкость, которая вызывает у человека невероятные абсолютно непредвиденные реакции.
Пока что не исследовано, какие же именно нервные центры поражаются алкалоидом. Да и неизвестно, дело здесь в нервной системе.
Препарат Гофмана получил название ЛСД-25. Тяжело угадать его будущее. Новое открытие, как та гроза, может освежить озоном, а может нанести немало бедствия ударом молнии”.
В конце концов, несколько слов еще об одной публикации.
Неизвестный фоторепортер последовательно сфотографировал на пленку удивительные сцены. Вот группа солдат, сидя в тени, тихо и мирно попивает пиво. Дальше на иллюстрациях все изменяется. Солдаты возбужденно размахивают руками, швыряют под ноги бутылки. Вытаращенные глаза, разинутые рты, обозленные лица. Испуганно идет на попятную офицер. На него наступают с кулаками. Происходит потасовка. Несколько фигур корчатся на земле, солдаты лезут на деревья, один сорвал из себя одежду и ходит вниз головой на руках…
В коротких подписях под фото говорится, что именно так подействовал на психику людей препарат ЛСД, когда его невероятно малую дозу подмешали в пиво. Автор фоторепортажа твердит, что солдаты одного из подразделений американской морской пехоты, побывав в роли подопытных кроликов, через несколько часов приобрели целиком приличное человеческое состояние. Они не помнили, что было с ними.
***Увидев широкополую шляпу, мама сжала мою руку.
— Игорек, нам нельзя сдаваться. Что бы не случилось, будь мужественным!
— Я им не сдамся, мама!
Глава VIII
“КАТЕГОРИЯ МИНУС ДВА”
Кносе, поблескивая лысиной и стеклышками очков, ходил туда-сюда по комнате.
— Штандартенфюрер долго с тобой возился. Я не имею времени на это. Будем кончать. Отвечай: да или нет. Ты будешь писать отцу письмо?
Я молчал с полчаса, может, и больше. Кносе все бегал, драл горло до хрипоты. Меня уже тошнило от красной, как свекла, морды, от вспотевшей лысины. Я цвиркнул слюной в уголок и сказал, что не понимаю, какого черта надо ему от человека, которого нет живых.
— Вертолет сгорел, я погиб. Чего вы прицепились ко мне?
Он будто аж обрадовался, услышав в конце концов мой голос.
— Ты не оболтус, умеешь думать. Сообщение в газете было для того, чтобы не искали вертолет…Сейчас твое спасение — это подать о себе весть. Скажем, индейцы нашли тебя в болоте и вытянули полуживого. Такое могло произойти? Вот и напиши: отцу, лежу больной у чужих людей, забери меня…
— В джунглях есть почтовые ящики?
— Письмо дойдет до адресата, не волнуйся.
— Вы толчете воду в ступе.
— Что?
— Так у нас говорят. Это когда какой-либо дурак без конца повторяет одно и то самое. Лучше кончайте. Я согласен.
На розовых щеках Кносе проступили белые пятна. Он зашипел:
— Ты согласен? Знаешь, что какой у тебя будет конец? Такие смельчаки, как ты, случались и среди индейской мрази! Видел, голубь, что произошло с краснокожими, которые совершили заварушку в туннеле? Вспомни, как они грызли друг друга зубами. Разве их кто-то принуждал? Нет, их никто не лупил, им даже не грозили оружием. Все значительно проще, голубь.
Он извлечение из кармана что-то похожее на сигаретницу. Положил на край стола.
— Мы умеем храбрых превратить в трусов, из трусов делаем бесшабашных смельчаков. Легкий укол иглой шприца, и ничего больше не надо. В кровь попадается крохотная доза замечательного вещества, которое так по душе фрейлейн Труде. Десяток никчемных молекул этого вещества за секунду выбивает дух из человека. Но кому нужна такая смерть? Обычное варварство. Наша волшебница фрейлейн обогатила науку гениальным открытием. Черт ее знает, как она этого добилась, однако теперь страшный яд, который имеет название ЛСД, можно смело есть, пить и ничего не произойдет. И после инъекции вещество спокойно дремлет в крови, с ней можно прожить до ста лет и умереть от насморка. Но только следует мне передвинуть вот эту пластиночку, — Кносе тронул пальцем сигаретницу, — как слабенький такой радиоимпульс сотворит чудо. Препарат ЛСД в организме начнет действовать, мигом поразит клетки мозга, и тогда… Тогда будет то, что происходило на твоих глазах в туннеле. Вот таким способом мы держим на привязи твоих краснокожих приятелей. Фрейлейн Труда обрабатывает их своим методом еще сызмальства. Раньше с этими свиньями было немало хлопот, а теперь индейцы тише воды, ниже травы. Работают, кряхтят и молчат, так как знают, что их некрещеные души всегда можно закрыть в этот сундучок. Здесь несколько отметок, видишь? Двинешь пластинку вот сюда — человек сатанеет, а если сюда — она уже перед тобой, будто ягненок, покорный, тихий, и ума у него не больше, чем у курицы. Понял, голубь? Сейчас подберем отметку для тебя лично. Хотя ты, наверное, думаешь, что тебя это не трогает, так как ты не индеец и никто тебе не делал инъекции препарата? Должен тебя разочаровать. В тот дня, когда ты очнулся в этой комнате, возле тебя сидела фрейлейн Труда и держала в руке шприц… Да, да! С тех пор молекулы чудодейственного ЛСД блуждают и в твоем теле. Укол был совсем не мучительный, правда же?
