Галина Гордиенко - Между двумя мирами
…Дома оказались неожиданно для себя. Просто вымотанная до предела Дашка умудрилась споткнуться на ровном месте. Шлепнулась она от души. Не только пребольно стукнулась коленками, но и умудрилась подмять под себя зазевавшуюся Матильду. Зато очухалась уже на собственном диванчике, обалдело таращась в темноту.
Выуживая откуда-то из-под себя злобно пыхтящую, пыльную кошку, Дашка тоскливо подумала, что завтра, к сожалению, не воскресенье, и вставать придется раненько. Школу пока еще никто не отменял… И к Наташе надо бы зайти, мало ли…
Глава 22
Наташа
К Наташе ее не пустили. На Дашкин вопрос о ее самочувствии пожилая, усталая медсестра как-то замялась и, немного помолчав, ответила, что Лебедева чувствует себя сегодня неплохо, и завтра, наверное, будет переведена из реанимации в общую палату.
— Почему завтра? — испугалась Дашка. — С ней что-нибудь не в порядке? Медсестра посмотрела на нее как на сумасшедшую.
— Девочка, еще вчера вечером мы не были уверены, дотянет ли Лебедева до утра!
Поняв, что от угрюмо поправляющей белоснежную косынку медсестры больше ничего не добиться, Дашка попросила пригласить в холл Лильку.
— У тебя что, пол отделения знакомых? — недовольно проворчала медсестра, но Лилю все же позвала.
Усевшись на стоящий под высоченным фикусом мягкий диванчик, девочки какое-то время помолчали, смущенно приглядываясь друг к другу. Не так-то просто оказалось начать разговор. Все-таки встречались они только во второй раз!
— А сегодня ты пожевать совсем не хочешь? — очень серьезно спросила вдруг Лилька. — А то я тебе на всякий случай оставила! — И они освобождено рассмеялись.
— Слушай, Лиля, — с симпатией посмотрела на забавную девчонку Дашка, — мне сегодня обязательно нужно увидеть Лебедеву! Знаешь, ту, из реанимации…
— Ха! Лебедеву! А может лучше луну с неба! Ее проще! — фыркнула Лилька и поправила постоянно сползающие с носа очки. — У нас из-за этой Лебедевой с самого утра все вверх дном!
— Что так?
— А кто его знает! Казалось, радоваться должны, что она выкарабкалась, ведь никто и не ждал, а они все в шоке. Чуть на ушах не стоят. Только одно и слышим, — невозможно и невозможно… Надоело уже. А что тут невозможного, непонятно. Тоже мне, медицина! Представляешь, ее только на рентген сегодня три раза возили! А уж осматривали, — бесконечно! И все консилиумы собирали… На остальных в отделении вообще ноль внимания, будто нас и нет… Когда она умирала, они гораздо меньше носились, честное слово!
— А мама Лебедевой приходила?
— А как же! Только-только ушла! Она, бедненькая, все никак поверить не может, что все обошлось… Еле ее выпроводили…
— А ты Наташу видела?
— Откуда? Нас к той палате сейчас и на пушечный выстрел не подпускают! Главврач и так всех с самого утра трясет, не приходил ли в отделение вчера кто посторонний.
— А вы? — с замирающим сердцем спросила Дашка.
— Что мы? Мы ничего, молчим. К нам же постоянно по вечерам кто-нибудь из родственников или друзей приходит, но об этом же не скажешь… Да и сестру дежурную жалко. Если главный что узнает, ее же с работы турнут… А она у нас ничего, не вредная…
— Ясненько… Ты знаешь, давай мы с тобой в холл потихонечку переберемся? Посидим там у телевизора, подождем, пока рабочий день не кончится… Потом может мне удастся к Наташке пробраться…
— Давай попробуем, — пожала остренькими плечиками Лилька. — Лишь бы тебя там не застукали…
— Обойдется все, вот увидишь, — прошептала Дашка, косясь на медсестру, — вот только как нам ее отвлечь хотя бы на минутку?
— Это-то пара пустяков, — вздохнула та и громко сказала, — Ой, Лидия Павловна, я забыла передать, что главный просил вас померить температуру у Павлика Шевцова из четвертой палаты, он перед уходом хотел бы знать…
Медсестра посмотрела на часы и, сказав недовольно:
— Что ж ты молчала? Уже почти шесть! — Исчезла.
Девочки переглянулись, засмеялись и нырнули в отделение.
***Наташа не спала. Увидев Дашку, она порозовела, улыбнулась и, не веря глазам, протянула:
— Даша… Откуда?
— От верблюда! — рассмеялась Дашка и села на стоявшие у самой кровати стул.
— Ни одной капельницы не оставили, — окидывая взглядом практически пустую палату, удивилась она, — реанимация называется…
— А зачем они мне? — Наташа вложила в Дашкину руку прозрачные пальцы, — Я сегодня себя совсем неплохо чувствую… Слабость только и все… Да нога немножко ноет… Я вообще просилась в общую палату, но не разрешили пока… Сказали, — завтра… И, помолчав, она добавила:
— Хоть бы правда, перевели… Знаешь, здесь как скучно? Все время одна и одна, словом не с кем перекинуться… Одних врачей и видишь…
— Ничего, — фыркнула Дашка, — немного поскучать невредно…
— А ты как меня нашла?
— Ха, нашла! Да что тебя искать? Мне мама еще вчера про тебя рассказала! Они же тетей Людой дружат.
— Понятно…
— Мне из-за тебя целую лекцию пришлось выслушать, — засмеялась Дашка, — о безопасности дорожного движения… Мамуля минут пятнадцать на это потратила…
— Да ну тебя… — смущенно буркнула Наташа. — Я же не знала, что так получится… Сто раз перебегала и ничего…
— Знаю, — вздохнула Дашка. — Сама так делаю…
Девочки помолчали. Наташа прикрыла глаза.
— Да ладно тебе, — сочувственно пробормотала Дашка. — Забудь и все! Тебе сейчас главное на ноги встать, переживать времени хватит попозже… И знаешь что, просись-ка ты в шестую палату, хорошо? Там классная девчонка лежит, Лилей зовут. Она в очках, ты ее ни с кем не спутаешь. Она мне помогла сегодня к тебе попасть. Запомнила? Шестая палата!
Наташа кивнула.
— А сейчас я пойду, хорошо? Пора уже… Я к тебе постараюсь на днях заглянуть. Ты отсыпайся пока, что ли…
Дашка чуть понизила голос:
— Я потом тебе такое расскажу, ахнешь! Лады?
— Лады… — слабо улыбнулась Наташа и с любопытством подняла на Дашку глаза. — А сегодня рассказать нельзя?
— Сегодня никак! Слаба больно! — решительно отказала Дашка и, помахав на прощание рукой, скрылась за дверью…
Глава 23
Как можно заработать инфаркт…
Вечером Дашку чуть инфаркт не хватил. Еще бы! Только потушила свет и нырнула в постель, только прикрыла одеялом отдраенные с мылом кроссовки и пристроила под боком Матильду, как в оконное стекло громко забарабанили. Представляете? Это на втором-то этаже!
Бедная Дашка от страха с головой нырнула под одеяло и крепко зажмурилась. Думаете, помогло? Ничуть! Перед глазами маячили прелестнейшие картинки, одна почище другой. И все, как назло, в цвете!
Ну скажите, на кой черт она смотрела сегодня тот жуткий ужастик про вурдалаков?! Мама же гнала! Дрожи вот теперь тут в темноте, под одеялом!
Проклятый стук не прекращался.
— О Боже! — пискнула девочка, подтаскивая поближе Матильду и прижимая ее к себе так сильно, что та утробно вякнула.
В голове стойко держалась мерзопакостная фигура из фильма в полуистлевшем зеленоватом саване, зависшая перед ее окном в морозном воздухе и внаглую стучавшая в стекло полусогнутым костистым пальцем с длинным, грязным, желтоватым ногтем.
— Кошмар какой-то! — застонала Дашка. В окно уже барабанили, не переставая.
— Вот ведь зараза! — гневно подумала девочка, мистическое настроение которой таяло с каждой секундой этого жуткого шума. — Какая это скотина пытается разбить мое стекло?!
Матильда задушено хихикнула.
— Ты чего?
— Ничего! Форточку открой, а то мать прибежит!
— Ни фига себе, открой! Нашла дуру! Кому?!
— Ты что, не поняла еще?
— Что я должна понять?
— Что-что… Ну, ты даешь… Это же Крага там старается!
— Крага?! — ахнула Дашка, слетая с дивана. — Вот чертова ворона!
И действительно, не успела она приоткрыть форточку, как оттуда чуть ли на голову ей вывалилась взъерошенная, недовольная Крага, и, не переводя дыхания, возмущенно заорала:
— Уши вам, что ли, тут всем позакладывало?! Или у меня клюв казенный о стекла его мочалить?!
У Дашки отпала нижняя челюсть, а Матильда гнусно заржала. Ворона, тяжело облетев комнату, забилась греться под батарею и уже оттуда продолжила:
— Вот они, людишки-то… Думаешь о них, думаешь, день и ночь сердце рвешь, стараешься поспеть вовремя, а они перед самым носом форточки закрывают… А мне такую помоечку из-за них оставить пришлось!
— Такую, что? — ахнула Дашка.
— Что, что, — проворчала Крага, шумно возясь под радиатором, — помоечку, вот что!
— Нет, ты слышишь?! — вскипела, наконец, пришедшая в себя Дашка. — Два дня ошивалась на своей помойке, рылась, понимаешь, в отбросах, а теперь еще и вякает! Форточку для нее держи, видите ли, открытой! Чуть стекло не разбила!
