Игорь Мытько - Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины

– Так, – прикинула Мерги. – Между шаманом и скворцами поместятся еще три, нет, четыре трехстишия. Значит «Т» – шестая буква.

Девочка довольно потянулась.

– Никуда вы от меня не денетесь, – сказала она бродячим хокку, – и не надейтесь. Пока всех не выловлю, спать не лягу. А сейчас не пробежаться ли нам для бодрости?

Миновав школьный двор, освещенный парой искусственных лун, которые Югорус Лужж вывешивал в новолуние и забывал снимать в полнолуние, Мергиона ускорила бег. Под ногами хрустел снег, уши пощипывал морозец, а в голове ритмично повторялись недописанные стихи:

«Пытаясь достигнуть нирваны – веди себя как подобает, задули холодные ветры – веди себя как подобает, проснулся на голой равнине – веди себя как подобает, обильно водой поливают – веди себя как подобает, уж если приходит цунами – веди себя как подобает… Стоп!»

Мерги остановилась и прислушалась. В уголке сознания шевелилась какая-то неясная мысль.

– Ну, чего встала? – сказала она через минуту, оставив попытки понять, что там у нее в мозгах шевелится. – Беги… Ага!

Мергиона вытащила из-за пазухи листочек. Искать нужные строчки пришлось почти на ощупь, но когда в темноте засияла буква «К», трехстишие получилось – загляденье.

Уж если приходит цунамиВеди себя как подобаетБеги и ори во всю глотку

– Значит, «К» – третья, – прошептала Мерги, после того как правильная хокку остановилась на правильном месте. – Уже теплее. Бр-р-р! Ну, стихи, побежали дальше, а то я уже замерзла.

Следующие пять кругов вокруг Первертса Мергиону согрели, но озарений не принесли.

«Крестьяне плантации риса – не зря кипятком поливали, не зря кипятком поливали – теперь хоть никто не мешает, теперь хоть никто не мешает – зарыли мы прошлой весною… Нет, все не то… Так, а это кто?»

Возле медицинской башни белело привидение.

«Странно, что это Висельник на морозе делает? – думала Мергиона, приближаясь к призраку. – У него же горло. Или это Утопленник? Нет, он терпеть не может свежего воздуха… Отравленник? Парашютист? Ой!»

У стены стоял Фантом Асс.

Тот самый Фантом Асс, лихой министерский колдун, два месяца назад нелепым образом утративший способности к волшебству. С тех пор Фантом безвылазно находился в лазарете под присмотром мадам Камфри. По словам еженедельно навещавшего его отца Браунинга, никаких улучшений в состоянии Асса не происходило: глубокая депрессия, тоска во взгляде и бесконечное обращение к Вселенной с вопросом «Зачем?».

Правда, сейчас во взгляде бывшего колдуна тоски не было. Что там было, Мерги понять не могла.

– Сегодня ночью я увидел в окно девочку, – проговорил Фантом Асс. – Она бежала по снегу и декламировала хокку. Я решил, что это ангел, пришедший избавить меня от земной скорби. Но девочка убежала. Потом появилась еще одна девочка. Она тоже бежала по снегу и декламировала хокку. Потом еще одна. Потом еще. На пятой девочке я не выдержал, завернулся в простыню и вышел сюда, чтобы не пропустить церемонии награждения победительницы такого странного состязания.

– Это все я была, – сказала Мергиона. – Я кругами бегала.

– Зачем? – спросил Асе.

«Начинается», – подумала Мергиона.

– Чтобы согреться.

Вместо того чтобы вновь задать резонный вопрос «Зачем?», Асс наморщил лоб.

– Ты очень похожа на несчастное дитя, которое тоже было злодейски лишено чудесной силы волшебства.

– Это я была злодейски лишена, – сказало несчастное дитя, бодро подпрыгивая на месте и энергично потирая розовые щеки.

Фантом сел в снег и уставился на Мергиону. Та немой вопрос поняла, пожала плечиком и состроила гримасу.

– Чудесной силы жалко, не спорю, но что же теперь, сидеть и плакать? Ну я поплакала, конечно, недельку, ну и хватит. Скажите лучше, что могут делать крестьяне с плантациями риса?

– Поливать водой, – рассеянно ответил Фантом Асе, напряженно о чем-то думая.

– Зачем?

– Чтобы не засох…

– Ура! – завопила Мерпюна. – А вы, оказывается, не только хныкать можете. – Она повозилась с листочком и горделиво протянула его Ассу. – Еще одна буква – «Р»!

Крестьяне плантации рисаОбильно водой поливаютПусть лучше сгниет, чем засохнет

Асс глянул на творение Ямумато. Потом быстрым движением сбил в кучку три строчки. На рисовой бумаге радостно засветилась «Е»:

Проснулся на голой равнинеБыл весь в синяках и ушибахНет, больше во сне не летаю

– Как вы догадались? – деловито спросила Мергиона.

– Личный опыт, – сказал Фантом.

– Здорово! А еще что-нибудь? Из личного опыта.

– Только это, – Асе вернул листочек Мергионе.

Задался вопросом: откудаВзялись острова и вулканыУзнал. Кстати, так я и думал

– «А»! Отлично! Спасибо огромное! – воскликнула девочка. – С остальными я уже легко справлюсь. Все, я побежала в корпус, а то холодно. Только давайте вы вылезете из сугроба, а то простудите себе… короче, простудитесь.

Мергиона вытащила задумчивого Фантома из снега.

– Скажи, пожалуйста, – Асс заглянул девочке в глаза. – Как мне стать такой же… таким же жизнерадостным? Что для этого надо делать?

– Заняться чем-нибудь! – воскликнула Мерги и унеслась прочь.

– Зачем? – спросил Фантом Асс.

Глава двадцать третья

Мергиона ссорится с Рукой Помощи

Даже вечность – это всего лишь слово из восьми букв по горизонтали.

– Ух, как тут тепло! – закричала Моргиона, врываясь в кабинет ректора. – А я и не знала! Дубль, вставай, будешь подсказывать.

Дуб сел и захлопал глазами.

– Ты когда-нибудь бродил по охотничьим тропам?

– Нет, – подумав, сказал Дубль.

– А нирваны пытался достигнуть?

– Тоже нет, – Дуб встал. – Но я могу. Куда идти?

– Э-э-э… О! Сходи в столовую и принеси еды какой-нибудь и чаю горячего.

Когда Дубль, успокоенный отменой непонятного задания по достижению нирваны, вышел, Мергиона перевернула учебный план неиспорченной стороной кверху и, заглядывая в японскую шараду, начала писать.

– Так, первая «Р» из «Шамана и бубна», потом «Е» из «Синяков и ушибов», потом «К» из «Цунами и глотки». Дальше две неизвестные буквы, «Т» из «Скворцов и крошек», «А» из «Островов и вулканов», «Р» из «Плантаций риса» и еще две пустышки. Получилось…

рек??тар??

«Что это за место такое? – потерла лоб Мерги, перебирая известные ей географические названия. – Рейкьявик? Не помню… Не знаю… У кого бы спросить…»

Она посмотрела на настенные часы.

– Все спят, – сказали часы, сердито щелкнув стрелками по половине второго. – И мы, кстати, тоже не обязаны ради тебя по ночам работать.

«У меня же есть Рука Помощи! – вспомнила Мергиона. – Вот кто мне поможет. Ура!»

– Подъем! – объявила она золотому талисману, снимая подарок Тотктонады с шеи и кладя на стол. – Будешь подавать знаки.

Ручка несколько раз энергично сжала и разжала пальцы, встряхнулась и устроилась на краю листа. Мергиона прижала строчку «Пытаясь достигнуть нирваны». Рука подняла указательный палец и покачала им из стороны в сторону.

– Не то? – спросила Мерги, отпуская «Нирвану!.. – Мне она тоже надоела. Тогда „Споткнулся и мордой о камень“? Тоже не годится? „Зарыли мы прошлой весною“? „Не зря кипятком поливали“? Опять не то? Подожди, как это может быть? Или тебе просто стихи не нравятся?!

Рука Помощи неопределенно покачала пальцами.

– Не в этом дело? А в чем?

Рука показала два пальчика, потом три и пренебрежительно махнула собой.

– Два и три не годятся? Что это значит? А-а-а! Это были вторые или третьи строчки, а надо с первых начинать?

Рука Помощи схватила Мергиону за средний палец и торжественно потрясла.

– Вот такая я умница, – сказала девочка. – Продолжим. «Теперь там гараж и терраса». Нет? «И птицы на юг улетели». Нет? «Среди непогоды и ветра»?

Рука взметнула большой палец.

– Ну, – Мерги крепко придавила вырывающуюся «Непогоду», – хорошо. Что там могло случиться, среди непогоды и ветра? – Она окинула взглядом бесхозные строки и загрустила. – Знаешь, дорогая Рука, что угодно там могло случиться. И по охотничьим тропам кто-то мог бродить, и холодные ветры могли задуть, и роза в саду вдруг могла распуститься… Что? Роза? Уверена? А чего это она вдруг распустилась среди непогоды? Разве что… Поливали! Ну конечно!

Среди непогоды и ветраВдруг_роза в саду распустиласьНе зря кипятком поливали

Сцементированное трехстишие переползло на пятую позицию и замерло. Ничего не увеличилось, не засияло, не запульсировало.

– Не поняла, – нахмурилась Мергиона. – А где буква? Где буква, я тебя спрашиваю?

Рука Помощи свела большой и указательный пальцы в кружочек.